отразившимися в широко раскрытых глазах Анборна. Зрачки генерала мгновенно сузились, глаза продолжали сиять лазурным светом. Однако меч Анборн не убрал.
Эши ощущал тяжесть взгляда, изучавшего его лицо, и чувствовал дракона, жившего в крови его дяди, булавочные уколы энергии, когда тот заметил изменения, произошедшие в физиологии Эши. Дольше всего взгляд Анборна задержался на глазах Эши, зрачки которых стали зрачками рептилии уже после того, как они виделись в последний раз. Эши не шевелился, дожидаясь, пока Анборн закончит его изучать, пытаясь игнорировать панику, которую испытал дракон от столь безжалостного вторжения. Наконец древний намерьенский воин заговорил.
— Твой отец уже двадцать лет утверждает, будто ты мертв, — проговорил он голосом, полным угрозы. — Платье моей жены на твоих похоронах украшали траурные королевские жемчуга — чтобы почтить память погибшего наследника, они стоили столько, что я едва не разорился.
— Сожалею.
— Твои сожаления не принимаются. Впрочем, тут нечему удивляться. В конце концов, ты сын Ллаурона. Почему ты так сильно изменился?
Эши проигнорировал оскорбление.
— Не имеет значения. Важно, что я здесь. И хотя я не собираюсь больше проявлять безрассудную храбрость, я не намерен скрываться. Ни от людей, ни от демонов.
— Ты, как и прежде, хвастлив. Вижу, что даже смерть или нечто к ней близкое не может переделать безмозглого глупца. — Анборн убрал меч в ножны.
Он вернулся к столу, взял кружку и выпил эль, после чего вновь посмотрел на Эши.
— На твоем месте я проявил бы большую осторожность, Гвидион. Твоя новая сущность делает тебя еще более заманчивой мишенью, чем раньше.
— Только теперь со мной труднее справиться.
Анборн резко рассмеялся, выпил еще эля, но промолчал. Эши ждал, когда дядя вновь заговорит. Наконец Анборн показал в сторону двери.
— Ну и что тебя здесь удерживает? Уходи.
Эши был ошеломлен, но виду не подал. Он молча наблюдал, как в глазах Анборна, вытирающего губы тыльной стороной ладони, разгорается ярость. Воздух в комнате стал теплее, суше, в нем появилась угроза.
— Ты хочешь чего-то еще? — резко спросил генерал.
— Я подумал, что нам следует забыть о старой вражде и поговорить.
— С какой стати? — Анборн со стуком поставил кружку на стол. — Мне нечего тебе сказать, отродье моего бывшего брата. Зачем мне тратить время на бесплодные разговоры, когда мой ужин остывает, мой солдат нуждается в моем внимании, я уже не говорю о девке, которая согревает мне постель?
Эши взялся за дверную ручку.
— Не могу себе представить. — Он поднял капюшон.
Брови Анборна сошлись на переносице, когда его племянник открыл дверь. Он быстро засунул руку в карман, вытащил небольшой кошелек и швырнул его к ногам Эши.
— Вот. Этого должно хватить.
Коротким ударом ноги Эши отбросил кошелек обратно. Воздух в комнате был так наэлектризован, что, казалось, вот-вот полетят искры.
— Оставь его себе. Твое предложение меня разочаровало.
Анборн угрожающе рассмеялся:
— Недостаточно? Я забыл, дракону известно содержимое моего кошелька до последней монеты. Назови свою цену, чтобы я мог со спокойной душой от тебя избавиться.
Эши старался говорить спокойно, но издевательский тон дяди разъярил дракона, живущего в нем, и гнев стучал в его сердце.
— Ты можешь избавиться от меня, всего лишь попросив об этом. Я рассчитывал на более теплую встречу, но если ты хочешь, я уйду, дядя.
— А чего ты ждал, Гвидион? Что я устрою пир в твою честь? Ты и твой поганый отец лгали мне два десятка лет. — Генерал налил себе еще эля из стоящего на столе кувшина и припал к кружке.
— Иначе было нельзя.
— Возможно. Однако нет никакой нужды продолжать наши отношения. По правде говоря, племянник, я не испытываю к тебе никакой вражды, но и твоя гибель меня не опечалила. Возвращение может принести радость твоим согражданам, Наварну, дому твоей матери в Маноссе, но для меня оно не значит ничего. Мне абсолютно все равно, что будет с тобой дальше. Да, ты вернул мне моего солдата, и я перед тобой в долгу. Если хочешь получить награду, я готов платить. Но в остальном я не желаю иметь с тобой ничего общего. Уходи.
— Как посчитаешь нужным, дядя, — просто ответил Эши. — Ты заслуживаешь знать правду обо мне, и ты ее знаешь. Прощай. — Он распахнул дверь и исчез за пеленой падающего снега.
Анборн подождал, пока затихнет стук копыт коня Гвидиона, и вновь поднял кружку с элем. Потом он некоторое время смотрел на шипящее в бессильной ярости пламя. Глубоко вздохнув, Анборн встал, вытер эль с губ и поднялся по скрипучей лестнице наверх.
В скудном свете ржавой лампы солдаты стояли вокруг соломенного матраса, пытаясь облегчить страдания его друга. Анборн подошел к изголовью его постели. Шрайк с трудом открыл глаза, быстро оглядел стоящих вокруг воинов и остановился на генерале. Поморщившись от боли, он хриплым шепотом попросил своих товарищей по оружию:
— Оставьте нас.
Солдаты вопросительно посмотрели на Анборна, и тот молча кивнул. Они быстро собрали окровавленную одежду и тихо вышли.
Генерал взял чистую тряпицу и намочил ее водой из кувшина. Присев на корточки возле постели Шрайка, он осторожно стер засохшую на лбу кровь. Шрайк повернулся и взглянул тускнеющими глазами на своего командира.
— Благодарение богам, я вновь тебя увидел, — запинаясь, произнес Шрайк.
— Это точно, — слегка улыбнувшись, ответил Анборн.
— Принеси… мой… меч.
— Потом, — покачал головой Анборн. — Сейчас тебе нужно отдохнуть.
— Потом может не наступить, — нахмурился Шрайк. — Похоже, у меня больше не будет шанса, милорд Анборн. Неужели ты готов упустить такую возможность?
Анборн некоторое время молчал, легкими касаниями вытирая посеревшее лицо Шрайка.
— Нет, — наконец признал он с некоторым неудовольствием.
— Тогда принеси меч.
Анборн неохотно встал, направился в угол, где лежали вещи Шрайка, и почти сразу же нашел зазубренный меч. Анборн подержал его в руке, а потом вернулся к постели Шрайка.
— Это может подождать, пока ты не станешь сильнее, — предложил он Шрайку, но тот снова нахмурился.
— Пусть тебя заберет Пустота. Взгляни на лампу.
Анборн протянул заметно дрожащую руку, взял потускневшую лампу и поднес ее к глазам.
Шрайк смотрел на лазурные глаза, клеймо королевской линии намерьенов, которые опять засияли. Он откинулся на набитую соломой подушку и закрыл глаза. Дыхание с глухим хрипом вырывалось из его груди.
21
С давних времен среди фирболгов существовала тайная каста Искателей.
У болгов Канрифа не было ни записанных легенд, ни постоянных традиций, они оставались неграмотной расой, во всяком случае до тех пор, пока не появился Акмед, в жилах которого отчасти текла и кровь болгов, и не стал их королем.
Подчинить жителей гор оказалось не таким уж трудным делом. Почти сразу же Трое нашли заброшенные развалины, в которых когда-то располагалось средоточие власти Гвиллиама — королевская
