Леди Роуэн мягко коснулась ее лица.
— Ты все еще носишь в своем сердце боль за покинутую тобой мать?
Рапсодия опустила глаза.
— Да. — Она ощутила тепло улыбки леди Роуэн.
— В течение трех лет ты переносила боль детей, как их родная мать, ведь мысль о том, что они будут страдать, для тебя страшнее всего. Как ты думаешь, какие чувства испытала бы твоя мать, узнав, что ради нее ты познала столько боли?
Глаза Рапсодии встретились с небесно-голубыми глазами леди, и к ней постепенно пришло понимание.
— Она страдает от того, что я постоянно думаю о вине перед ней.
Леди Роуэн взяла Рапсодию за руку и улыбнулась.
— Ты должна исцелиться, дитя, иначе твоя мать никогда не будет счастлива.
Ночью, когда Рапсодия спала в своей комнате, леди Роуэн открыла дверь и вошла, держа в руках маленькую ароматическую свечу в благоухающем деревянном подсвечнике. Рапсодия открыла глаза, но леди Роуэн лишь покачала головой и поставила подсвечник на столик возле ее постели. Наклонившись над Певицей, она мягко поцеловала ее в лоб и бесшумно удалилась.
Через мгновение дверь открылась вновь. Удивленная Рапсодия села, а в ее спальню вошла улыбающаяся девушка и села на стул, положив ноги на ее постель. Она вытащила Длинный тонкий нож и принялась быстро и ловко постукивать его острием между пальцами левой руки, лежащими на коленях.
— Привет, Рапс, — улыбнулась Джо.
Несколько мгновений Рапсодия лишь сжимала край одеяла, пытаясь проснуться, но сладковатый тяжелый дым свечи не позволял ей поднять веки. Наконец она собралась с силами и протянула руку к колену сестры.
— Не мешай, — доброжелательно попросила Джо, не отрывая взгляда от кончика ножа.
Рапсодия откинулась на подушки, голова у нее слегка кружилась от радости и удивления.
— Это правда ты, Джо? — спросила она.
Ее голос дрожал, Рапсодия сама его не узнавала.
— Конечно нет, — буркнула Джо, не отрываясь от игры. — Ты видишь лишь то, что подсказывает твоя память. — Тут она подняла голову и в первый раз посмотрела Рапсодии в глаза. — Но моя любовь с тобой. Ты нуждалась во мне, поэтому я пришла, хотя и ненадолго.
Рапсодия кивнула, словно поняла Джо.
— Значит, ты здесь? В царстве Роуэн? Между мирами?
Джо покачала головой:
— Нет. Я в Загробной жизни. Но я могу приходить к тебе, если ты будешь во мне нуждаться, Рапс. После всего того, что ты для меня сделала, я твоя должница.
Рапсодия растерянно провела рукой по лицу.
— Я не понимаю.
— Конечно. — Джо откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. — Ты и не поймешь. К сожалению, я не могу тебе объяснить. Это недоступно твоему пониманию. — На ее губах появилась ироническая улыбка. — Забавно, не правда ли? В жизни ты всегда пыталась мне объяснять разные вещи, которых не понимала я.
— Расскажи о Загробной жизни, Джо, — неуверенно попросила Рапсодия.
— Не могу. Ну, могу, но ты не поймешь. У тебя не получится. Необходимо сначала пройти через Врата Жизни. Здесь ты видишь лишь очень немногое, и тебе можно знать лишь то, что позволено по эту сторону Покрова Радости. Пройдя сквозь Врата, ты узнаешь все. Извини, Рапс. Я бы очень хотела, чтобы ты поняла.
— Ты счастлива, Джо?
Ее сестра улыбнулась.
— Я удовлетворена.
— Но не счастлива?
— Слово «счастлива» употребляется по твою сторону Врат. Это лишь часть удовлетворения. Ты не поймешь, но, если тебе станет легче, могу сказать, что я счастлива. Я говорю тебе правду.
— Я хочу, чтобы ты была счастлива, Джо. Извини за все то, что я тобой сделала.
Джо из сна отложила кинжал в сторону и задумчиво посмотрела на Рапсодию.
— Если хочешь, чтобы я была счастлива, ты не должна чувствовать себя виноватой, ведь мне тоже доступно чувство вины. То, что ты сделала для меня, Рапс, позволило мне жить вечно. Ты и моя мать — единственные люди, которые когда-либо любили меня. Ты мне все время внушала, что моя мать меня любила, и оказалась права. Благодаря тебе мне удалось ее найти по эту сторону Врат.
Джо засунула кинжал в сапог и встала.
— Мне нужно идти. Не надо. — Она предупреждающе подняла руку, когда Рапсодия снова попыталась сесть. — Не оставляй этих детей, Рапс. Ты шутила, говоря, что являешься их бабушкой, но связи в Загробной жизни имеют обоюдный характер, если ты понимаешь, о чем я говорю. Сейчас ты пытаешься разрубить цепи, которые утащат их после смерти в Подземные Палаты. Ты знаешь, я не слишком люблю детей, но никто не заслуживает такой участи. Пока.
Дверь за ней закрылась, но в блаженном и растерянном состоянии Рапсодия пребывала еще долго.
В течение следующих ночей Джо продолжала ее навещать. Сон длился всего несколько минут, поэтому Рапсодия научилась говорить то, что лежало у нее на сердце, едва только ее сестра появлялась. И вот однажды Джо заявила, что больше не придет.
— Ты уже знаешь большую часть ответов, — сказала она, видя, что Рапсодия изо всех сил пытается сдержать слезы. — Я тебя люблю, мне нечего прощать. И, по твоему определению, я счастлива. Пусть и к тебе придет счастье, Рапс. — Она встала и, не обращая внимания на мольбы Рапсодии задержаться еще хотя бы на минуту, решительно вышла, закрыв за собой дверь.
Несмотря на успокаивающий аромат свечей, Рапсодия опустила голову и предалась скорби. И тут она почувствовала, как нежная рука коснулась ее лба. Рапсодия подняла голову и увидела перед собой лицо, такое знакомое и так похожее на ее собственное.
— Не плачь, Эмми. — Нежные руки матери осторожно стирали слезы с ее щек.
Наконец все закончилось. В один из ясных дней, ничем не отличавшийся от других, леди Роуэн встретила Рапсодию в лесу и протянула ей тонкий флакон, наполненный черной, как сама ночь, жидкостью. Когда Рапсодия недоуменно посмотрела на него, леди Роуэн улыбнулась:
— После стольких дней страданий ты могла бы его и узнать.
Глаза Рапсодии широко раскрылись.
— Его кровь? За семь лет из десяти человек?
— Здесь все, что осталось. Мне удалось выделить экстракт, сущность демонической природы, зло в чистом виде.
Певица содрогнулась.
— А ее безопасно перевозить?
— В течение некоторого времени, но не слишком долго. Советую тебе как можно быстрее передать флакон в руки дракианина. — Затем она разжала другую ладонь, в которой лежал второй флакон, сделанный из серебристого гематита, минерала, который лирины называют камнем крови. Он имел изогнутую форму, а на дне было сделано небольшое утолщение. Леди Роуэн вытащила широкую пробку из изогнутого флакона, вложила в него стеклянный, тщательно закрыла его и протянула Рапсодии.
— Положи флакон в ножны Звездного Горна, в самый низ, куда не достает клинок. Сила стихий огня и звезд будет удерживать кровь демона, пока ты не передашь флакон тому, кто ищет ф’дора.
Рапсодия кивнула, все еще не решаясь взять флакон.
— Значит, теперь я могу уйти?
— Да.
— А дети?
— Каждый, кто захочет, может уйти с тобой. Кто не захочет, останется здесь, они заслужили право на вечный покой, если таковым будет их выбор.
