кости и т. д.
Сырье другого рода — лес, камень и особенно руды металлов — добывалось в более ограниченном числе мест. Леса на побережьях Средиземноморья и Черного моря поставляли лес для кораблестроения, и существуют свидетельства того, что правительство располагало определенной стратегией эксплуатации лесов. Вполне пригодный для строительства камень можно было добывать по всей империи, однако определенные виды камня, в особенности мрамор, добывали специалисты на конкретных месторождениях. Например, пользовавшийся высоким спросом качественный мрамор из Проконнеса развозили по всему Средиземноморью. Существовала большая потребность в каменщиках и каменотесах; известно, что в V– VI вв. в Сирии на ряд конкретных работ нанимали бригады странствующих мастеров. Последовавшее падение спроса на постройки и изделия из камня в VI–VII вв. привело практически к полному упадку этого ремесла, однако богачи продолжали импортировать дорогой мрамор в течение всего периода средневековой истории, и остаточная локализованная торговля камнем сохранилась.
Из руд, месторождения которых имелись в Византии, самое большое значение имело железо, необходимое для производства оружия и инструментов. Центрами добычи железной руды являлись северо- восточная Анатолия, центральный район южного Причерноморья, Сирия, южные Балканы и некоторые другие регионы. Олово, необходимое для производства из меди бронзы и латуни, добывали в горах Тавра и частично импортировали из южной Британии. Бронза использовалась достаточно широко, как для производства разменной монеты, так и для изготовления широкого диапазона домашней утвари, инструментов и украшений. Источники меди не очень хорошо известны, но в ранневизантийский период часть потребности в ней удовлетворялась за счет месторождений Кавказа, южного Понта, северной Сирии, центральных Балкан и Испании. Жизненно важное для экономики золото добывали в первую очередь на Кавказе, и прежде всего в Армении, располагавшей богатыми россыпями, а в меньшей мере — на Балканах, хотя точное местонахождение римских и византийских копей остается неопределенным. Серебро добывали также на Балканах, в Понтийских Альпах, в Армении и горах Тавра. Правительство стремилось держать строгий контроль за экспортом драгоценных металлов. Вывоз золота и серебра был строго запрещен в течение всего существования Византийской империи, хотя успешность этой меры в разные времена была разной. Применялась в Византии и чистая нефть, добывавшаяся в небольшом количестве на месторождениях Кавказа, Грузии и южнорусских степей и употреблявшаяся в основном для производства «греческого огня» — его метали из труб, поражая неприятельские корабли. Квасцы, добываемые в Вифинии и в горах восточного Понта, применялись для получения красителей, при валянии, а также для медицинских целей, хотя добыча квасцов является изобретением относительно позднего времени.
Таков был физико-географический мир Восточной Римской империи и средневековой Византии, та основа, которая ставила пределы политическим программам различных императоров или порождала их, определяя способность ромейского государства отражать нападения врагов, улаживать взаимоотношения с соседями, организовывать органы управления, набирать, кормить и перевозить войска. Конечно, не одна физическая география определяла все многообразие культурно-исторического развития страны: следует считаться и с культурными ограничениями, традициями, представлениями о том, что делать можно, а чего нельзя, также влиявшими на сложное переплетение причин и следствий, результаты которого мы называем историей. Однако равным образом не следует недооценивать фундаментальную роль климатогеографических факторов в этом процессе. Состояние дорог и коммуникаций, скорость, с которой могут путешествовать новости, ресурсы и люди, боеспособность армии, доступность определенных ресурсов, а также влияние на эти факторы климатических и сезонных вариаций имеют фундаментальное значение. Они напрямую определяют эффективность управления, количество сельскохозяйственной продукции, которое страна может использовать для собственных нужд, здоровье и благополучие крестьянства, количество произведенного и потребленного им продукта, наличие в регионе скота и т. д. Без понимания этих проблем невозможно понять историческое развитие Византии в целом.
ВИЗАНТИЙСКОЕ ГОСУДАРСТВО
РЕСУРСЫ И СНАБЖЕНИЕ ИМИ
Действенность, реальность имперской власти в Константинополе во многом определялись наличием в ее распоряжении достаточных ресурсов для постоянного содержания и поддержания в рабочем состоянии армии и административной машины. Прямое отношение к этому процессу имели также определенные социально-экономические и идеологические интересы. И соотношение между этими факторами и извлечением и перераспределением ресурсов определяет внутренние пределы и ограничения государственной власти. Методы, с помощью которых государство осуществляет свою власть и авторитет, варьируются вдоль шкалы между двумя крайностями. Одна из них состоит в концентрации власти в едином центре в руках правителя или группы правителей, которые способны эффективно контролировать государственные структуры в центре и регионах, а другая — в переходе части государственной власти к экономически, а то и политически независимым местным элитам или кланам (нобилитету или магнатам), при соответствующем делении прибавочного продукта, причем создается опасность ослабления и даже утраты эффективности государственного управления. Обе эти тенденции проявлялись в истории Византии, и во многом они объясняют, почему это государство развивалось так, а не иначе.
Основной заботой константинопольского правительства было сохранение территориальной целостности страны — без территории нет государства. Для этого, в свою очередь, необходимо было располагать двумя учреждениями: армией, способной защитить от внешних врагов и внутренних беспорядков, и фискальной системой, позволяющей извлечь из населения средства, необходимые для содержания армии и прочих государственных институтов. Позднеримское византийское общество представляло собой аграрное общество крестьян и сельских ремесленников, труд которых и являлся основным источником дополнительного продукта. На протяжении всей его истории в этом обществе доминировала система извлечения производимых излишков с помощью разного рода налогов и ренты. Существовали и другие источники дохода: продолжало существовать, например, рабство, однако уже в IV в. на Востоке оно играло в производстве лишь очень скромную роль, ограничиваясь в основном домашним и отчасти ремесленным производством. Сельскохозяйственные рабы в этот период все больше превращались в зависимых, но лично свободных арендаторов, и в результате этого процесса рабство, как экономическая реальность, исчезло. Плантационное рабство — некогда основная форма получения дохода — постепенно сменяется системой рент и налогов.
Существовали различные формы присвоения произведенного продукта. Крупные землевладельцы получали ренту-оброк в денежном или натуральном виде, в зависимости от договора аренды и местных экономических условий. Форма ее определялась, в частности, наличием или отсутствием в данном районе рынка, на котором производители могли продать излишки продукции. Государство получало доходы с помощью постоянно действующих налогов на землю, а также через организацию целого ряда повинностей — обслуживание лошадей и почтовых станций, добычу железной руды, текстильное производство и т. д. Аналогичным образом на местные общины возлагали строительство дорог и мостов, укреплений, содержание и постой солдат и офицеров, присланных с поручениями имперских чиновников и т. д. КIX в. государство возложило на провинциальных ремесленников такую повинность, как производство оружия и разных видов военного снаряжения. Обычным делом были дополнительные натуральные налоги «в связи с особыми обстоятельствами», взимавшиеся зерном или продовольствием. Военная служба обычно влекла за собой освобождение от дополнительных налогов и выплат, но не от государственных налогов на землю. Все поборы взимались на основе обычаев и законов и подкреплялись военной силой империи или просто угрозами и моральным давлением со стороны чиновников, представителей духовенства или частных землевладельцев. Только в последний период византийской истории, когда государство уже занимало
