Но все-таки послушно вошла в воду и остановилась улыбаясь на фоне пенящихся волн.
Дик смотрел на нее взглядом художника, восхищенного красотой творения природы и удовлетворенного собственной работой.
– Это будет мое собственное произведение: «Американская Венера». Не хуже, чем у Огюста Ренуара!
Как, однако, приятно, когда тебя сравнивают с богиней совершенства и красоты! – подумала Долли.
Гуляя по берегу, они набрели на место, сплошь усеянное ракушками. Дик нагнулся и поднял одну из них.
– Смотри! Отличный экземпляр! – Он протянул ее спутнице. – Почти пять дюймов в диаметре. Сохрани это для меня. Ладно?
Что ж, действительно прекрасная раковина, подумала Долли. Из нее может получиться неплохой талисман. Она будет смотреть на нее и вспоминать о любимом человеке – потом, когда-то, нескоро...
– Спасибо, милый, – тихо ответила Долли, – я буду хранить ее как сокровище.
– Да нет, ты не поняла: это не подарок! Я просто прошу тебя подержать эту раковину пока у себя.
– Не знала, что ты тоже собираешь ракушки...
– Я – нет. Это для... другой женщины.
Долли прикусила губу. Надо же, попала впросак!
Теперь главное – удержаться от вопросов об этой особе и о том месте, которое счастливица занимает в жизни Дика. Положив ракушку в карман шорт, Долли сказала нарочито бодрым голосом:
– А теперь мне пора домой, надо проводить детей в школу.
– Я пойду с тобой, – любезно предложил Дик, – провожу тебя на работу.
Китти встретила их на пороге и назидательным голосом заявила:
– Мама, ты опоздала! Ты, должно быть, бегала в тридевятое царство!
– И возвращалась оттуда пешком, – ответила Долли, целуя девочку.
– Могу я попросить свою раковину обратно, мадам?
Ни слова ни говоря, мадам вытащила «песочный доллар» из кармана и положила его в раскрытую ладонь мужчины.
Янтарные глаза дочери загорелись от восторга.
– Да это же самый большой «песочный доллар» в мире!
– Самый большой и красивый. – Дик присел на корточки и положил ракушку Китти на ладошку. – Он твой.
– Мой?! – воскликнула девочка. – И я могу положить его в свою коробку?
Дик кивнул.
– Я решил, что ты захочешь иметь такую раковину в своей коллекции.
У матери слезы навернулись на глаза. Зажав ракушку в ладони, Китти обвила ручонками шею такого щедрого дарителя. Дик быстро встал. Нет уж, столь чувствительные сцены – не для него! Он почувствовал, что краснеет, и еще – будто что-то тает в груди.
– Долли, мне пора. Вечером мы, надеюсь, увидимся?
Но она с сожалением покачала головой.
– Извини. Сегодня не удастся. В школе собрание, и мне нужно поговорить с учителями Китти и Клода.
Дик смотрел на соседку молча. Она затаила дыхание. Похоже, что это первая проверка их договора.
– Я позвоню, – наконец разочарованно произнес он и быстро ушел.
Ну вот, огорченно подумала Долли, не слишком-то блестяще он выдержал испытание. Если уж ему непонятно, что учеба детей для нее важнее встречи с приятелем, то их соглашение не сработает. Жаль, что Дик снова обиделся, когда их отношения, казалось бы, наладились. Она пожала плечами и пошла на кухню.
VII
Вечером того же дня Дик Флеминг лежал на диване и смотрел телевизор. Услышав неожиданно дикий рев мотора и скрежет тормозов, он подбежал к окну и увидел знакомый фургончик, развернувшийся поперек дороги. Двери его отворились, и выскочила Долли, а следом за нею Клод и Китти. Все они были необычайно нарядны: на матери – розовая шелковая блузка и цветная юбка, открывающая стройные ноги; дети – в светлых накрахмаленных рубашках и новеньких джинсах. Лица их сияли чистотой, волосы были тщательно причесаны.
Все они обежали вокруг фургона и остановились возле правого колеса. Что они там так долго рассматривают? Дик вдруг заволновался. А что, если бы у них отвалилось колесо?! Судя по рычанию мотора, Долли ехала слишком быстро, а это могло привести к трагедии. Не тратя времени на дальнейшие раздумья, он выскочил на улицу и побежал через двор к маленькой группе, окружившей колесо. Долли в этот момент возилась с чем-то в фургончике и вскоре появилась, прижимая к животу подъемник и гаечный ключ. Настроенная самым решительным образом, она пятилась к заднему колесу и угодила прямо в широко распахнутые руки Дика.
