блестящие волосы, позолоченная солнцем кожа и зеленые глаза, сверкавшие лихорадочным возбуждением.
Это будет ее последний вечер в Лорриморе и последний обед с Кэлом. После этого она больше никогда его не увидит, но ее сердце будет принадлежать только ему.
Линда не стала надевать драгоценностей, однако, повинуясь внезапному импульсу, приколола к платью бутон и отправилась вниз.
Пересекая холл в направлении библиотеки, она невольно замедлила шаги. Сообразив, что слишком внимательно смотрит на дверь кабинета, Линда виновато отвернулась и поспешила дальше. Если бы кто- нибудь ее увидел, то с планом пришлось бы распрощаться.
Ей внезапно пришло в голову, что, пожалуй, самым трудным будет дотянуть до конца этого вечера, а потом ждать, пока Кэл и его домочадцы улягутся спать.
Однако вечер пролетел на удивление быстро. Войдя в роль радушного хозяина, Кэл сразу вовлек Линду в интересный разговор, и она забыла обо всем, наслаждаясь его обществом. Когда с превосходным обедом было покончено, они уселись в удобных креслах в гостиной.
— Кстати, ты случайно не играешь в шахматы? — спросил Кэл.
— Я раньше часто играла с дедом.
— Тогда, может, сыграем партию? — предложил он и тут же прибавил невинным тоном: — Это поможет скоротать время.
Линда надеялась, что ахнула не слишком громко.
— Ты хорошо играешь? — спросил Кэл, установив шахматную доску и расставив на ней фигуры.
— Вполне прилично. — Это была лишь полуправда, на самом деле дед прекрасно натренировал Линду.
— Хм. Похоже, ты в себе уверена. Может, сделаем небольшую ставку?
— Ставку? — Линда сразу насторожилась.
— Ничего смертельного. Если я выиграю, ты подаришь мне поцелуй. А если ты…
— Я не уверена, что хочу играть, и не уверена, что хочу делать ставки, — перебила Линда, с трудом переводя дыхание.
— Вот уж не думал, что тебе не хватает храбрости, — с дразнящей улыбкой заметил Кэл. — Но если ты боишься проиграть…
— Я не боюсь проиграть, — солгала девушка.
— Докажи. — Видя, что Линда колеблется, Кэл предложил: — Я дам тебе фору.
— Ну уж нет, — решительно отказалась Линда. — Давай начинать на равных.
Шутливо отсалютовав ее смелости, Кэл спросил:
— Ты предпочтешь играть белыми?
Линда снова слишком поздно поняла, что ему в очередной раз удалось заставить ее поступить так, как ему хотелось.
Кусая губы, Линда начала игру. Несмотря на то, что Кэл был в более выигрышной позиции, по силе они оказались равными, и партия стала настоящим соревнованием сильных противников.
Поскольку Линда была слишком занята своими мыслями и находилась в напряжении, Кэл скоро загнал ее в защиту, и ей пришлось отбивать его мощные атаки. Несколько раз он объявил шах ее королю, и чем меньше фигур оставалось на доске, тем более близким казалось ее поражение, как вдруг Кэл — возможно, из-за излишней самоуверенности — оставил неприкрытым короля. Не веря собственной удаче, Линда быстро сделала ход ферзем и объявила:
— Шах и мат.
Изумленное выражение лица Кэла доказывало, что он не привык к тому, что у него выигрывают, однако поражение он принял с достоинством.
— Я с самого начала знал, что ты не только красива, но и умна. Так что ты скажешь? — Встретив недоуменный взгляд Линды, он пояснил: — Ты выиграла.
Линда напрочь забыла о выигрыше — все ее усилия были направлены на то, чтобы не проиграть.
— Мы ведь так и не решили, что ты хочешь в награду.
Линда покачала головой, но Кэл лукаво заметил:
— Могу же я для тебя что-нибудь сделать?
— Да, — порывисто сказала Линда. — Одну вещь ты можешь сделать.
— Назови.
— Это насчет пленки…
При упоминании о пленке улыбка сошла с губ Кэла.
— Я хочу, чтобы ты пообещал мне не использовать ее, что бы ни случилось.
Кэл почти незаметно содрогнулся от отвращения, однако Линда заметила его движение, а также и то, как на его лице непроизвольно дернулся мускул.
— Неужели ты и впрямь подумала, что я могу ею воспользоваться?
На самом деле Линда так не думала, но вслух сказала:
— А что еще я должна была подумать?
Кэл вздохнул и, виновато опустив глаза, произнес:
— Ради нас всех я должен был заставить тебя порвать с Ричи.
— Неужели нельзя было найти более пристойный способ?
— Поверь, мне и самому было неприятно идти на такие грязные меры. Никогда не забуду, какой ужас и отвращение были написаны на твоем лице.
— Я чувствовала себя ужасно униженной.
Кэл взял ее руку и поднес к губам.
— Прости меня. Если бы я мог стереть из твоей памяти…
— Тогда уничтожь пленку.
— Этого я сделать не могу, — без обиняков заявил Кэл. — Видишь ли, никакой пленки не существует. Это был блеф, причем импровизированный. Я просто вспомнил про магнитофон. Честно говоря, мне стало не по себе, когда ты, не задумываясь, решила, что я могу быть такой скотиной. Я едва удержался, чтобы не сказать тебе правду.
Сердце Линды наполнилось радостью, прогнавшей прочь остатки обиды. Она судорожно вздохнула.
— Спасибо, что сказал мне об этом сейчас.
Кэл взял ее за подбородок и заглянул в глаза.
— Это что-то меняет?
— Да, — ответила Линда и, увидев, как полыхнул его взгляд, запоздало поняла, что он превратно понял ее ответ.
— Я устала, — продолжала она, отстраняясь. — Пойду-ка я, пожалуй, спать.
— Одна?
То, что он рассказал о пленке, пролило бальзам на душу Линды, но не изменило ее решения уехать. Напротив, теперь это нужно было сделать во что бы то ни стало, ибо, помимо того, что она влюбилась в Кэла, он начинал ей по-настоящему нравиться как человек. Для нее такой поворот событий может кончиться трагедией.
— Одна, — твердо заявила девушка.
— Что ж, пойдем, я тебя провожу. — Если Кэл и был разочарован, то не подал виду. — Я и сам не прочь лечь сегодня пораньше.
У двери он наклонил голову с явным намерением поцеловать Линду. Она ощутила его дыхание на своих губах, и это сразу ослабило ее решимость.
Нет, этого нельзя допустить!
Она резко отвернула голову, и губы Кэла скользнули по ее щеке. Стараясь говорить небрежно, она бросила:
— Не забудь, я выиграла партию.
— А как насчет утешительного поцелуя проигравшему? — не сдавался Кэл.
Ей и самой ужасно хотелось поцеловать его, но ведь стоит только начать — и она потеряет голову. И
