Двери открылись, и оттуда вышел мужчина. Он неуверенно направился к полицейским, но, встретившись взглядом с Вексфордом, остановился. К нему подошел Арчболд и что-то сказал. Мужчина был молод, с бледным одутловатым лицом, темными усами, а его одежда больше подошла бы ровеснику Вексфорда, а не молодому человеку… Сколько ему, интересно? Двадцать один или двадцать два? Пуловер с острым вырезом, полосатый галстук и серые фланелевые брюки, которые напомнили инспектору школьную форму.
– Я пришел забрать машину, – проговорил юноша.
– Какую?
– Красную. Это машина моей матери. Она просила отогнать ее домой.
Молодой человек испуганно покосился на тело под простыней. Специалисты сделали свое дело и разбрелись по стоянке. Вексфорд заметил бегающий взгляд юноши, нервное подергивание плеч.
– Как ваше имя?
– Сандерс. Клиффорд Сандерс.
Подошел Бёрден.
– Вы родственник миссис Дороти Сандерс?
– Я ее сын.
– Мы поедем с вами, – сказал Вексфорд. – Мне нужно поговорить с вашей матерью. Выезжайте наверх, ждите нас.
Он дождался, когда Клиффорд Сандерс отойдет подальше, и повернулся к Бёрдену:
– У миссис Робсон есть родственники?
– Муж, он пока не в курсе. Ему придется официально опознать тело. Я сейчас поеду к нему.
– Узнали, кому принадлежит «ланчия»?
Бёрден покачал головой.
– Странная история. Персонал не пользуется стоянкой, значит, это машина кого-то из покупателей. А магазин закрылся два часа назад. Если это машина убийцы, почему он не уехал на ней? Я сначала решил, что она не заводится, но там все в порядке.
– Нужно разыскать владельца, – велел Вексфорд. – Господи, Майк, я ведь был тут и видел эти три машины.
– Ничего такого не заметил?
– Черт его знает. Буду вспоминать.
«Когда я спускался на лифте, – подумал он, – кто-то бежал вверх по лестнице, потом за мной ехала девушка в красном „опеле“, на открытой стоянке несколько человек садились в машины». Больше Вексфорд ничего не разглядел из-за тумана. Инспектор вспомнил и женщину с двумя пакетами, идущую по галерее. Он даже помнил, как она оттолкнула с дороги тележку. Это было в десять минут седьмого, а убийство произошло раньше.
Инспектор поднялся наверх, сел в машину. К нему присоединился Арчболд. Впереди Сандерс в красном «форде» ждал, пока полицейский уберет с дороги тележки.
Они тронулись в путь, Сандерс показывал дорогу. Они проехали Хай-стрит, свернули к Стовертону, потом на Форби-роуд. Арчболд сказал, что Сандерсы живут в полумиле от парка Сандейз, до города оттуда – около трех миль. Красный «форд» ехал медленно, даже слишком. Вдоль обочин мелькали голые деревья, узкая темная дорога без конца петляла. Со встречной машиной здесь можно было разъехаться, лишь свернув на обочину. Инспектор не помнил, чтобы прежде бывал в этих местах, и решил, что если дорога куда и выведет, то лишь к воротам какой-нибудь фермы.
Небо было совершенно темное – ни луны, ни звезд. Дорога все время петляла, словно огибая невидимые холмы или покоряясь течению реки. Вокруг – ни души, ни огней хоть какой-нибудь деревни. Везде кромешная тьма, впереди черная дорога, прорезаемая светом фар, и два красных габаритных огня впереди, левый замигал на поворот.
Возможно, Сандерс из тех водителей, которые включают сигнал за сотню ярдов до поворота. Слева, в просвете между деревьями, показалась дорога. Впереди, на фоне темного неба, чернел дом, он производил гротескно-зловещее впечатление, хотя днем наверняка выглядел иначе. Вексфорд подумал, что они словно попали в фильм Хичкока, и улыбнулся. Приглядевшись, он увидел, что дом трехэтажный, восемь окон по фасаду, и только в двух – свет. Несколько ступеней ведут к парадной двери. Весь фасад обвит, укутан плющом, и сквозь эти растительные космы тускло светятся два звериных глаза-окна…
Вокруг дома – запущенный сад, окруженный деревянным забором. Пожухлая трава, поникшие деревья и кусты, а дальше, до самого горизонта, – темные поля, кромка леса, и за холмом, словно за тридевять земель, мигают огни города.
У парадной двери – старинный звонок в виде круглой ручки, но звонить не приходится, Клиффорд Сандерс открыл дверь своим ключом. Вексфорд собрался войти следом, но Сандерс остановил его блеклым ледяным тоном:
– Подождите минуту.
Вполне естественно, он хотел предупредить мать о приходе гостей. Вскоре вышла миссис Сандерс. Инспектор удивился, какая она маленькая и худая: именно эту женщину он и видел тогда в крытой галерее. Значит, это она спустилась на стоянку и обнаружила тело. Лицо у миссис Сандерс морщинистое и очень бледное, бледность подчеркивает светлая пудра, губы накрашены неуместно яркой девчоночьей помадой. Коричневая твидовая юбка, бежевый свитер, домашние шлепанцы. Инспектор догадался, почему сейчас от миссис Сандерс пахнет дезинфицирующим средством – смесью извести и тимола, какой пользуются в больницах.
– Проходите, – пригласила хозяйка. – Я ждала вас.
Они вошли в темную и гулкую, как пещера, гостиную: здесь холодно, очевидно, центрального отопления в доме нет. В коридоре на полу – грубая каменная плитка, в гостиной – линолеум «под дерево», прикрытый двумя тонкими паласами. Комната кажется абсолютно голой: ни одной картины на стене, лишь большое зеркало в тяжелой раме красного дерева. Перед пылающим камином, на старом диване, набитом конским волосом, сидел Клиффорд Сандерс: он уже снял ботинки и остался в серых носках, а обувь его аккуратно стояла на газете перед камином. Миссис Сандерс указала гостям – не просто указала, а ткнула пальцем, – куда им сесть: Вексфорду – на кресло, Арчболду – рядом с ее сыном. Кажется, она представляла, что такое табель о рангах.
– Расскажите нам, что произошло на подземной стоянке в торговом центре «Баррингдин» сегодня вечером. – Инспектор отвел взгляд от газеты на полу: из-под грубых черных ботинок Сандерса выглядывала фотография Шейлы. – Начнем с того момента, когда вы вошли на подземную стоянку.
У женщины оказался такой же блеклый и тягучий голос, как у сына, но с примесью металлических ноток, будто нёбо и горло у нее были сделаны из какого-то твердого неорганического вещества.
– Рассказывать особо нечего. Я спустилась туда, в руках у меня были пакеты с покупками. На полу что-то лежало, я подошла ближе и увидела… В общем, вы сами знаете что.
– Вы дотрагивались до тела?
– Я немного отодвинула покрывало с лица.
Клиффорд Сандерс смотрел на мать пустым, неподвижным взглядом. Он сидел обмякший, подавленный: колени разведены, руки свисают, словно плети.
– Во сколько вы обнаружили тело? – Вексфорд заметил электронные часы у нее на запястье.
– Ровно в двенадцать минут седьмого, – миссис Сандерс пустилась в пространные объяснения, почему оказалась на стоянке так поздно. Ровным, размеренным тоном она рассказала о перебранке с продавщицей рыбного отдела. Вексфорд наконец понял, что ему напоминает этот голос: речь какого-нибудь робота. – Я пришла на стоянку в двенадцать минут седьмого. Вы, наверное, удивитесь, откуда такая точность. Но я всегда знаю точное время.
Инспектор кивнул. Обычно люди смотрят на стрелки часов, интересуясь приблизительным временем: где-то десять или пятнадцать минут седьмого. Электронные часы словно специально созданы для таких, как миссис Сандерс. Правда, подобные люди все время спешат. А эта женщина – редкий экземпляр. Она никуда не торопится, но при этом следит за временем.
– Ты запер гараж? – тихо спросила миссис Сандерс, обращаясь к сыну.
– Я всегда запираю гараж, – ответил тот.
– Никто ничего не делает «всегда». Люди забывчивы.
