— Ты сказала именно эти слова.
Мадлен смотрела на него глазами, полными ужаса, и он добавил с усмешкой:
— Трудно сказать, что было бы дальше, если бы ты тут же не заснула ангельским сном.
— Это всего лишь облегчило тебе задачу.
Его губы сжались в тонкую нить, и он жестко ответил:
— Я не сплю с женщинами, не отвечающими за свои поступки. Мне нравится, когда моя подруга наслаждается вместе со мной и отвечает мне взаимностью.
— Прости, — прошептала она через минуту. — Я не должна была так говорить. С моей стороны это непростительно. — Он не выразил никаких чувств, и она, нервно сжимая пальцы, снова сказала: — Я прошу прощения…
Он сел с ней рядом на краешек постели и теплыми пальцами приподнял ее лицо за подбородок. Когда он увидел ее глаза, полные слез, его лицо смягчилось.
— Забудем об этом…
Она обратила внимание на запах свежести, исходящий от него.
— Никогда не плачь, что бы ни случилось! А то я буду вынужден поцеловать тебя.
— Звучит угрожающе, — ответила она, глубоко вздохнув.
8
Луи внимательно посмотрел на нее.
— Что, болит голова?
— Да.
— Сейчас найдем что-нибудь против этой напасти. Ты как, предпочитаешь завтрак в постель или спустишься на кухню к камину?
— Я хочу к огню, — смахнув слезы рукой, сказала она.
Он достал из кармана носовой платок и протянул ей.
— Возьми, он тебе может пригодиться.
— Спасибо. — Она вытерла глаза и нос.
— Я не могу посоветовать тебе принять душ, потому что вода ледяная. Но в чайнике горячая. Ты можешь умыться.
— Я просто мечтаю об этом.
— Ты предпочитаешь с утра чай или кофе?
— Я бы выпила чаю.
— Чай уже заварен, и, если ты подождешь, я принесу тебе его через минуту.
Мадлен неподвижно замерла на своем месте, наблюдая, как его широкая спина исчезла за дверью.
Она все еще старалась собраться с мыслями, когда он вернулся с чашкой чая и двумя таблетками.
— Выпей, они должны быстро снять головную боль. Ты пока приводи себя в порядок, а я пойду займусь едой. Когда все будет готово, я ударю в гонг.
Он уже дошел до двери, когда она окликнула его:
— Луи…
Он обернулся к ней.
— Спасибо.
Они оба знали, что она благодарит его не за чашку чая.
Он улыбнулся, его лицо потеплело. Через секунду дверь за ним закрылась.
Мадлен села на постели и выпила таблетки, а потом весь чай. Впервые в жизни она спала в одной постели с мужчиной. Если бы она не заснула «ангельским сном», все могло бы кончиться по-другому.
Несмотря на то что Луи не признался, она не сомневалась, что с самого начала он планировал соблазнить ее, но так как она вырубилась, ему показалось неинтересным продолжать начатое.
Она снова покраснела, вспоминая свои слова, приглашающие его к ней в постель. Ей очень не хотелось верить, но, по-видимому, так все и было.
«Истина в вине».
Слава Богу, что она вырубилась. Это было лучшей защитой, но не от него, а от самой себя, от собственной слабости. Потому что она на самом деле хотела быть с ним. С того самого мгновения, как увидела его. Наверное, это любовь с первого взгляда…
Не будь такой идиоткой, сказала она самой себе. Конечно, она не влюблена в него. Скорее, он вскружил ей голову своей физической привлекательностью. И никакая это не любовь.
Однажды она уже была влюблена в Анри, но то, что она чувствовала тогда, бледная тень по сравнению с теперешними ощущениями. Общим было только то, что оба очень привлекательны внешне и оба хотели использовать ее. Неужели она обречена быть вечной жертвой в любовной игре?
Прошлой ночью ей просто повезло. И каким бы опустошающим душу ей не показалось сейчас решение не иметь никаких дальнейших контактов с хозяином Шато дю Буа, она решила держаться его до конца.
Но в данный момент она никак не может исчезнуть отсюда. Судьба дарит ей еще несколько драгоценных часов общения с Луи. Вряд ли они когда-нибудь еще встретятся, поэтому вместо сожалений лучше наслаждаться жизнью.
Отбросив одеяло, она вскочила с постели, накинула халат, лежавший рядом на спинке кресла, и открыла ближайшую к ней дверь. В ванной комнате, выложенной кафелем, витал запах геля для бритья. На полке лежала мужская косметичка с бритвенным прибором и другими туалетными принадлежностями. Нигде не было видно ее собственной сумочки, и она смутно вспомнила, что он что-то говорил о двух ванных комнатах.
Она вернулась в спальню и открыла вторую дверь — перед ней оказалась роскошная ванная, выложенная розовым кафелем. Здесь было теплее, потому что камин располагался поблизости и дверь, по- видимому, все время оставалась приоткрытой.
Ее одежда лежала на полу, а сумка стояла на полке рядом с канделябром с оплывшими свечами. Здесь уже был чайник с горячей водой, а раковина наполнена наполовину. Мысленно поблагодарив Луи за заботливость, она быстро умылась и почистила зубы.
Стоя перед камином так близко, что огонь опалял ее ноги, она оделась в облегающие брючки и тонкий шерстяной свитер цвета топленого молока.
Она уже причесалась и уложила волосы тяжелым узлом на затылке, когда услыхала звук гонга, эхом отдающийся по всему зданию. Мадлен быстро вышла из спальни и свесилась вниз с дубовой лестничной площадки — Луи стоял внизу в холле с огромным молотком в руке.
При виде этого сильного жизнерадостного человека ее настроение впервые за долгие недели резко взлетело вверх, и она весело сбежала к нему вниз по лестнице.
Он встретил ее внизу, взял ее руки в свои и сказал:
— Счастливого Рождества!
Околдованная его близостью, его прикосновением, она едва слышно вернула ему приветствие:
— И тебе счастливого Рождества.
Его глаза остановились на ее губах. Она не шевелясь смотрела, как приоткрылись его губы, склонилась голова… Затаив дыхание, она ждала, что он поцелует ее. Но через мгновение он выпустил ее руки и отвернулся, светски вежливо добавив:
— Все готово, пойдем завтракать.
Они с удовольствием съели все, что он приготовил, и молча сидели перед камином. Наконец Луи объявил:
— Нам нужно кое-что сделать.
Мадлен было тепло и хорошо и совершенно не хотелось шевелиться. Выражение ее лица недвусмысленно выражало удивление и неудовольствие.
