ее вспомнить, в какие опасные игры она рискует быть вовлеченной.
Он как будто прочитал ее мысли и усмехнулся.
— Мы совсем забыли об одной очень важной вещи, которую я считаю существенной для рождественского стола.
— Что же это? — спросила она в надежде, что он не имеет в виду бренди.
— Мороженое. Ну как, идет?
— Обожаю мороженое.
Он принес фарфоровую вазочку с изображенным на ней драконом.
— Еще с детства я понял, что терпеть не могу женщин, которые не любят мороженое. — С ложкой в руках он встал рядом с ее креслом и сказал: — Открывай рот.
Она с удовольствием проглотила восхитительную прохладную массу, мелко посыпанную фисташками. Маленький кусочек нечаянно оказался на ее нижней губе, и Луи быстро наклонился и кончиком языка слизнул его.
Дыхание Мадлен перехватило, ее спокойствие мгновенно улетучилось.
Черт его побери! — беспомощно подумала она, убежденная, что он нарочно выводит ее из равновесия.
Если бы у нее была устойчивость против его сексуальной привлекательности! Но она в который раз чувствовала себя бессильной перед его откровенным вызовом.
С иронией он наблюдал за ее попытками сохранить равновесие, в то время как она глотала мороженое.
Слизнув с ложки остаток, Луи поставил вазочку на стол и спросил:
— Ну как, готова к очередным развлечениям?
Не дожидаясь ответа, он достал из шкафа продолговатый целлофановый сверток и, сев напротив, передал его ей.
На нем были изображены два сердечка, окантованные бантом в красивой рамке. Внутри оказались две красиво оформленные подарочные хлопушки в зеленой и золотистой упаковках с надписями «Для него» и «Для нее».
— Сначала посмотрим, что в твоей, — предложил Луи.
Как два взрослых ребенка они потянули за веревочку с обеих сторон. Хлопушка с треском лопнула, и ей на колени упали ювелирная коробочка, позолоченная корона для бал-маскарада и свернутая в трубочку бумажка, на которой было написано: «Пророческое послание».
Развернув записочку, она громко прочитала:
— «Не бойся выйти за пределы привычного и взять то, что предлагает тебе жизнь. Второго шанса, быть может, не будет».
Луи удовлетворенно покивал головой.
— Очень подходит, что скажешь?
Проигнорировав его замечание, она надела корону задом наперед. Она была ей чуточку великовата и села плотно на лоб, как сверкающая лента.
Мадлен хотела снять корону, но он сказал:
— Ты выглядишь великолепно, прошу тебя, не снимай ее пока.
— Представляю, на кого я похожа, — откликнулась она.
— Ты похожа на невесту с острова Пасхи.
Что-то в его взгляде заставило ее торопливо отвернуться и заняться коробочкой. Взглянув мельком на ее содержимое, она протянула ее ему со словами:
— Счастливого Рождества.
Он открыл коробочку.
— Запонки… — Спасибо, дорогая, — церемонно произнес он так, будто они были мужем и женой, и наклонился, чтобы поцеловать ее легким поцелуем в губы. — Завтра утром я надену их.
Обескураженная его неожиданной нежностью и поцелуем, она сидела как статуя, пока он не взял в руки свою хлопушку.
— Теперь давай откроем мою.
Снова они потянули за веревочки с обоих концов. Содержимое его подарка оказалось таким же, как ее: свернутое в трубочку послание, корона и коробочка.
С видимым удовлетворением он прочитал:
— «Смело иди вперед, и ты обязательно добьешься своего». — Она промолчала, а Луи заметил: — По-моему, тоже подходящий девиз.
С долей раздражения Мадлен подумала, что эти пожелания слишком подозрительно соответствуют ситуации, но не стала бросать ему вызов и отвернулась к пылающему огню.
— Ну а теперь моя корона… — Он торжественно водрузил ее на голову. Золотой ободок почти слился с его густыми пшеничными волосами. — Как я тебе?
Она склонила голову набок и какое-то время смотрела на него, прежде чем легкомысленно ответить:
— Вылитый король Артур!
— В таком случае ты точная копия леди Джиневры. Я не слишком хорошо знаком с историей Круглого стола, но, если не ошибаюсь, она, будучи любовницей Ланселота, замуж вышла за короля Артура, чтобы стать королевой. — Он наблюдал за ней, пока она не покраснела, и после этого обратился к своей коробочке. Подняв крышку, он сказал: — Ну и ну… Это настоящее произведение искусства.
Взяв ее левую руку, он надел ей на средний палец сверкающий бриллиант и посмотрел в глаза. Она остолбенела.
— Теперь можно считать, что мы обручены. Я помню, как ты говорила, что тебе нужны какие-либо обязательства…
— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — слабым голосом выдавила она из себя.
— Разве ты не хотела сначала получить кольцо, прежде чем мы станем любовниками?
— Но мы не собираемся!
— Как же? Мы же не можем переписать заново легенду о короле Артуре.
Значит, вот какую игру он затеял, чтобы окончательно сбить ее с толку, а самому повеселиться…
Он все еще сжимал ее пальцы в своей руке.
— У тебя очень нежные, но сильные пальцы. Бриллиант идеально к ним подходит. — Потом, не меняя тона, спросил: — А твое настоящее обручальное кольцо тоже с бриллиантом?
— У меня никогда не было обручального кольца.
Ей показалось, что его лицо потемнело от гнева, но он сразу взял себя в руки и уже дразнящим голосом сказал:
— Хорошо. Теперь твоя очередь.
Стараясь не показать, как расстроена, Мадлен спросила:
— Моя очередь? Что ты имеешь в виду?
— Я думал, ты захочешь поблагодарить за подарок и поцелуешь меня за него?
Это было последнее, что ей хотелось бы сделать, с учетом все возрастающего сексуального напряжения между ними. Но, не желая раздувать историю, отказываясь выполнить его просьбу, она наклонилась и слегка прикоснулась к его щеке.
Он откликнулся саркастическим тоном:
— Как холодно и формально.
— Ты хотел, чтобы я тебя поцеловала, я это и сделала.
— Прости. Но мне кажется, что если ты немного постараешься, то можешь сделать это с большим энтузиазмом.
— Не имею ни малейшего желания стараться.
— Должен ли я понимать, что ты боишься потерять контроль над собой?
Дело обстояло именно так, но она не собиралась в этом признаваться. Стараясь говорить спокойно, она ответила:
— Я устала. Если не возражаешь, я, пожалуй, пойду спать.
