подходящее жилье вблизи школы. Как ты сам понимаешь, о Калифорнии не может быть и речи.
– Это прекрасная идея, Анджела. – Рэнсом не мог не прийти в восторг от того, как быстро Флетчер взял себя в руки. – И я уверен, – продолжал Флетчер, – что все в городе знают об этом.
Рэнсом надеялся, что Анджела поймет скрытый смысл того, что говорил Флетчер, но она, немного успокоившись, наклонила голову в сторону.
– А зачем мне делать секрет из того, что я собираюсь в медицинскую школу?
– В этом-то и все дело, моя милая. Твои планы ни для кого не тайна. Ты не можешь оставаться в Галлатине, пока не начнутся занятия, и не можешь уехать в Пенсильванию раньше. Не можешь, когда все знают о твоих планах, а Сейлер охотится за тобой.
– Я не боюсь его.
Флетчер подошел к ней ближе, игнорируя ворчание Джексона и вставшую на нем дыбом шерсть.
– Тогда ты просто дура. А я никогда не считал тебя глупой.
Солнце поднималось на горизонте, разгоняя утренний туман. Плечи у Анджелы чуть-чуть опустились, когда она осознала смысл сказанных Флетчером слов. А он продолжал спокойным примирительным тоном:
– Я не говорю, что ты навсегда должна отказаться от поступления в медицинскую школу. Тебе просто надо скрыться на какое-то время и подождать. Оказаться вне досягаемости Сейлера. Он не будет долго у власти, слишком много он приобрел врагов.
– Подождать! – взорвалась Анджела, голос ее был полон негодования. – Если я буду еще ждать, я стану слишком старой. Сначала война нарушила мои планы насчет школы. Теперь ты говоришь, что я опять должна отложить свою мечту стать врачом из-за мистера Сейлера. Я этого не буду делать.
Рэнсом смотрел на женщину, на которой он собирался жениться, и сомневался в том, что впереди ее ждет медицинская школа.
Где-то по дороге из его комнаты во двор она успела связать свои блестящие темные волосы в пучок, лежавший у нее на шее. На той самой шее, которую он совсем недавно целовал. Он облизнул губы, надеясь почувствовать сохранившийся там аромат.
– Доброе утро, Флетчер. Как я вижу, ты уцелел на войне, – проговорил Рэнсом, выходя на крыльцо.
– Боже мой, хвала всем святым! Мы были уверены, что Сейлер убил тебя и выкинул труп. – Флетчер сдвинул шляпу и поднялся на крыльцо, протягивая руку.
Рэнсом радостно ответил на дружеское рукопожатие.
– Люди полковника Труздейла поймали меня, а не люди Сейлера.
– Слава Богу, – вставил Флетчер.
К удивлению Рэнсома, Флетчер обнял его, а затем похлопал по спине, как будто убеждая себя, что это действительно живой человек, а не привидение.
– Когда они взяли меня, они думали, что наконец поймали загадочного и опасного Флетчера Дарринга.
Улыбка на лице Флетчера моментально исчезла.
– А что произошло на самом деле? Ходили слухи, что тебя взяли в плен, потом после долгого отсутствия всякой информации появились сведения о том, что тебя убили где-то в окрестностях Мемфиса.
– Как ты можешь сам убедиться, – Рэнсом широко раскинул руки, – я не был убит. Но твой друг полковник Труздейл приготовил тебе горячий, как ад, прием, а я оказался на твоем месте.
– Почему же ты не сказал им, что ты не тот, кого они разыскивают?
– Я сказал им, кто я такой. И у меня не было с собой никаких секретных сообщений, так что они не могли повесить меня как шпиона. Но я случайно оказался в том месте, где, по сведениям полковника Труздейла, должен был находиться ты.
– Я действительно был бы там, если бы не был так тяжело болен. Черт возьми, почему же они не отпустили тебя?
– Может быть, просто из упрямства? – Рэнсом пожал плечами, не зная, как объяснить поведение полковника. – Он не мог доказать, что я был Дарринг, как не мог выяснить, кем я был на самом деле. На случай, если бы я оказался разведчиком, он отправил меня к своему другу, который управлял тюрьмой для дезертиров-янки в форте Джефферсон.
– Форт Джефферсон? Это же черт знает где! – удивился Флетчер.
– Да, это весьма далеко. Бумаги о моем освобождении прибыли в форт только через несколько месяцев. Тебе крупно повезло, что ты не попал в руки полковника Труздейла, он настоящий садист.
– Мне следует просить у тебя прощения, Рэнсом. Я понятия не имел о том, что юнионисты мечтали встретиться со мной. Я бы никогда не допустил, чтобы ты добровольно заменил меня.
– Что сделано, то сделано. При любых обстоятельствах я буду помнить, что хороший шпион из меня не получился. – Рэнсом кивнул в сторону Анджелы: – Кто угрожает ей и почему?
– Флетчер беспокоится совершенно напрасно, – ответила Анджела. – Абсолютно никто не может интересоваться мною.
– Я бы на вашем месте не считал, что Арчибальд Сейлер – это «абсолютно никто», – сказал Рэнсом.
Ее удивленное выражение лица ясно говорило о том, что она никак не предполагала о существовании даже заочного знакомства Рэнсома с мистером Сейлером.
– Благодарю тебя, – проговорил Флетчер, – это именно то, что я пытаюсь ей доказать.
