минут он почувствовал странное, беспорядочное и оглушительное сердцебиение. Он принял лекарство, но из-за вызванного сердцебиением головокружения ему пришлось лечь на стоявшую в кабинете кушетку. После того, как слабость прошла, он встал и вышел во внутренний дворик, где нашел Алис Файе. Она стала расспрашивать его, зачем Бурт Хольман просил его приехать. Сэм, не желая говорить ей правды, ответил, что собирается к юристу, чтобы уладить кой-какие вопросы, касающиеся корпорации, и пообещал вернуться к обеду.
В три часа он был в кабинете Хольмана. В три пятнадцать Сэм уже обсуждал с поверенным свое завещание.
— На сегодняшний день все недвижимое имущество Боумонтов и страховая компания «Мидлэнд» разделены между Паркером и Алис Файе, шестьдесят на сорок, но следует также оговорить, что она не имеет права каким-либо образом распоряжаться своей долей без согласия на то Паркера. Естественно, У Алис Файе остаются все принадлежащие ей драгоценности. «Боумонт Херальд» отходит к Линне. Обязательно отметьте, что это ее личная собственность, и если их брак с Куртом окажется неудачным, я бы не хотел, чтобы он имел какое бы то ни было отношение к ее части наследства. Прошу вас, позаботьтесь об этом.
— Разумеется, — Хольман сделал еще одну пометку в бумагах.
— Линна получает также земельный участок в два акра на другой стороне от поместья Хартфорда, где, если захочет, сможет построить себе дом. Да, и последнее. Подготовьте контракты для управляющих директоров всех трех компаний сроком на пять лет.
— Все это будет оговорено в дополнительном распоряжении, — сказал юрист. — Если же вы решите сделать еще какие-нибудь поправки или что-либо изменить, то я бы посоветовал вам переписать завещание. А что насчет доверительной на собственность? Не будет никаких изменений?
Сэм на минуту задумался, потом отрицательно покачал головой:
— Нет, с этим все в порядке. Незачем тревожить старые раны.
Курт подумал, с Линной что-то произошло, и решил возвратиться из Чикаго. В Уинди-Сити торговля шла хорошо, просто замечательно, да еще вдобавок ко всему он получил пару выгодных предложений. Он летел из Чикаго с полным кошельком денег и целым букетом различных идей, касающихся свадебных приготовлений, которые непременно отвлекут Линну от грустных мыслей о дохлой лошади. К тому же он успел устать от ее подавленного настроения и был готов побыстрее уладить матримониальные дела.
По пути из аэропорта в такси ему вдруг пришло на ум, что либо Сэм, либо Алис Файе «обрабатывают» Линну, и в худшем случае ему снова придется разогревать остывшее блюдо. Черт бы побрал эту предсвадебную нервотрепку. Он несколько раз превысил скорость по дороге от своего дома до особняка Боумонтов. Однако, встретившись в дверях с Линной, он был крайне удивлен, когда она предложила ему пообедать вместе в ресторане. Что бы там она не собиралась сказать ему, он не был намерен долго ждать ее объяснений.
После того как официант принял заказ и отошел, она сразу же перешла к делу, застигнув его врасплох:
— Кто такая Кристи?
— Старая знакомая. Я знаю ее… Господи, да еще со школьной скамьи, — спокойно сказал он.
«Проклятье, каким образом она могла узнать о Кристи?» Курт внимательно смотрел на лицо Линны и молчал. Он ждал, пока она раскроет карты. До тех пор пока он не будет знать, что ей известно, лучше всего молчать. Это испытанный тактический прием. Она не видит, но зато прекрасно слышит, и Курт решил следить за интонациями своего голоса.
— В прошлую субботу вы были вместе в ночном клубе «Эмеральд».
— Да, были.
Совершенно ясно, что их там кто-то видел, отрицать было бы глупо.
— Мы случайно встретились на улице и зашли туда, чтобы выпить по рюмке за успех ее новой работы.
Такое оправдание было достаточно убедительно. И ведь это была правда: они на самом деле зашли выпить, а по какому поводу, это не важно. Он ждал, чтобы она выложила всю известную ей информацию, и тогда станет понятно, откуда ветер дует.
Но она молчала, и тогда Курт решил перейти в наступление.
— Я уже собирался было ехать в Чикаго, когда встретил Кристи, и она предложила зайти в «Эмеральд», — повторил он.
Курт с удовлетворением отметил, что его голос звучит вполне искренне. Он взял лицо Линны в свои ладони.
— А ты ревнивица! Она не хотела сдаваться:
— Я не знаю, кто я.
— Зато я знаю. Ты ревнивица. Ты ревнуешь меня. И это просто здорово. Это значит, что ты действительно не равнодушна ко мне.
Он сжал ее лицо в своих ладонях и поцеловал, оценивая тем временем положение вещей. «Да, она сейчас холодна, но наверняка хочет, чтобы он убедил ее», — решил Курт. Если он попытается узнать, что еще ей известно, вопросы могут подвести их к той двери, открывать которую у него не было желания. Он направил дальнейший ход разговора в нужное ему русло, ухватившись за очевидное и заставив Линну перейти к обороне.
— Ты же не должна… — он коротко и неловко рассмеялся, — ты же не можешь думать, что я прошу твоей руки и одновременно подыскиваю себе кого-нибудь еще?
Прежде чем она успела ответить, он добавил немного правды:
— Ты должна понимать, что я нормальный здоровый мужчина, Линна, и если я встречался с другой женщиной, то отнюдь не из легкомыслия. Такие вполне естественные отношения существуют между большинством мужчин и женщин. Посмотри хотя бы на своего брата и Джолин. Что же мне оставалось делать? Ведь между нами нет физической близости. А мужчине это просто необходимо.
— Я знаю, но…
— Но что? — он перешел к атаке. — Ты абсолютно ясно дала понять, что тебе не хочется секса, и мне пришлось строго придерживаться правил, а это, как сама понимаешь, в наши дни считается аномалией. Сейчас уже люди не хранят целомудрие до свадьбы. Я хочу сказать, что пытался следовать всем условностям и соблюдать все приличия. Но теперь я начинаю сомневаться, действительно ли ты хочешь выйти за меня замуж, или же ты сказала «да» только из-за боязни, что другого случая не предоставится.
Очко. По ее словно замороженному взгляду он понял, что задел ее за живое. Совершенно непредвиденно он попал прямо в цель, и это открытие вызвало в нем внутренний трепет. Линна боится потерять его! Имея такую карту на руках, играть с ней будет, очень легко. Поздравив себя с победой, он расслабился и решил переменить тему разговора.
— Подумай хорошенько. Я люблю тебя и хочу, чтобы мы поженились, — он притянул Линну к себе и прижался носом к ее щеке. — Мы пригласим Кристи на нашу свадьбу. А если существует какая-то причина, по которой ты избегаешь физической близости со мной, скажи мне, любимая, я все пойму, вот увидишь.
— Но это не совсем так, — наконец ответила она. Линна оставалась в его руках, но по ее голосу он понял, что она крайне смущена и сильно взволнованна. Ее тело напряглось, когда он произнес слова «секс». Ну конечно, она нервничала, думая о близости с ним. Ему вспомнился случай в конюшне. Да, с этого момента жизнь с ней обещала быть лакомым куском сладкого пирога.
— В двух кварталах отсюда есть маленькая гостиница, очень уютная, — прошептал он. — Тихое место, все останется в тайне. Мы могли бы провести там сегодняшнюю ночь, и я гарантирую, что завтра утром у тебя не останется ни малейшего сомнения насчет того, как я отношусь к тебе.
Она сидела молча, не шевелясь, будто застыла, и он моментально понял, что зашел слишком далеко, но механизм был уже приведен в действие, и он решил наказать ее:
— Но с другой стороны, я не думаю, что все дело в сексе. Вполне вероятно, что секс здесь ни при чем, проблема не в этом.
Он демонстративно отодвинулся от нее и, сделав глубокий выдох, замолчал. Выдержав паузу, он
