Все это преследовало одну цель — как можно позже оказаться одной в безмолвной темноте спальни. Темнота вселяла в нее сомнения. Она не могла ни на что решиться окончательно при столь многих неизвестных, осложняющих каждый вопрос. По крайней мере, Эстелл примирилась с мыслью, что не стоит пытаться противостоять переменам, происходящим в ней сейчас, потому что остановить их все равно было невозможно.
Ворочаясь с боку на бок, Эстелл пыталась ответить на мучившие ее вопросы. Для начала нужно покончить с глухой игрой «помнит — не помнит», решила она. Если помнит… Нет, она не будет больше изматывать душу загадками. Пусть все идет своим чередом.
Перевернувшись на живот, Эстелл уткнулась в подушку, и воспоминания вновь овладели ею.
Каким бы Стивен ни казался сейчас, тогда он не вел себя как негодяй, даже если его поступок, освободивший ее от комплексов, мог быть расценен двояко. Негодяем всегда был Алекс… Если бы не он, Эстелл никогда так болезненно не отреагировала бы на слова Стивена о «жеманных скромницах».
Алекс всегда с самодовольной снисходительностью говорил о ее строго нравственном отношении к сексу. Но в ту ночь, когда она наконец отдалась ему, от этой снисходительности не осталось и следа.
Опустошенная мучительными воспоминаниями, которым она чуть ли не впервые за три года позволила ожить в своем сознании, Эстелл снова повернулась на бок и заснула крепким сном. Еще один шаг к выздоровлению был пройден.
— Слава Богу! Помещение отапливается! — воскликнул Стивен, когда он и Эстелл вошли вслед за Тедом в небольшую прихожую лаборатории.
— А как же! — довольно хмыкнул Тед. — Питер часто терпит лишения в джунглях, поэтому дома он требует максимум удобств. А поскольку он иногда на целые дни запирается в лаборатории и не показывает носа в доме, здесь можно найти все необходимое.
Тед плотно прикрыл дверь, оставив за порогом промозглый ноябрьский холод.
— Так-то лучше! Теперь я расскажу вам, где что находится.
Эстелл изумленно оглядывалась по сторонам: маленькая комната оказалась настоящей пещерой Аладдина! Все было аккуратно разложено в стенных шкафах, ко всему имелся свободный доступ. За одной дверью находилась туалетная комната, за другой — миниатюрная кухня…
— Я не пойду в лабораторию, — сказал Тед, и его светло-голубые глаза замигали на обветренном лице. — Я уже и так провел в пустой болтовне большую часть утра, и потом, мне кажется, что двум ученым не нужен третий.
— Думаю, что да, — рассмеялся Стивен и дружески посмотрел на Эстелл. — Достаточно того, что ты подготовил для нас растения. Теперь мы можем работать без помех.
— Да, там первая партия, — улыбнулся Тед. — Питер говорил, что этого хватит на два дня, но если она покажется вам слишком большой или, наоборот, недостаточной, дайте мне знать.
Лаборатория была спланирована и оборудована так, что у Эстелл захватило дух. Это компактное здание, вероятно, стоило гораздо дороже, чем дом средних размеров.
— Очень похоже на игрушку богатого человека, правда? — пробормотал Стивен, словно прочитав ее мысли. — Хотя, мне кажется, ботаническая братия не согласится с этим!
— Это фантастика! — воскликнула Эстелл.
— Я сейчас приготовлю все, а потом кратко введу тебя в курс дела, — сказал он, уверенно открывая шкафчики, выдвигая ящики и отбирая нужные инструменты.
Эстелл молча наблюдала, с какой тщательностью и скрупулезностью он готовится к работе. Зная каждый дюйм его тела, она не знала его совершенно, подумала Эстелл почти с бесстрастным удивлением.
Сегодня утром они позавтракали, как два незнакомых человека, вынужденных сидеть за одним столом в ресторане гостиницы. Обмениваясь со Стивеном случайными вежливо-равнодушными любезностями, Эстелл готова была поверить, что «вчера» никогда не было.
Окончив приготовления, Стивен взглянул на нее.
— Теперь давай определим распорядок, которого будем придерживаться, — сказал он, придвигая ей стул, — но для начала я огорчу тебя. — Встревоженный взгляд Эстелл вызвал его короткий смешок. — Я только хотел предупредить, если Роналд этого еще не сделал, что по скучности и монотонности эта работа, если оценивать в десятибалльной системе, потянет на двенадцать баллов… — Он прервался и улыбнулся, как бы извиняясь.
С того момента, когда они переступили порог этого здания, Стивен немного, но все же изменился.
В прихожей он бросил на нее взгляд, каким обычно удостаивают союзников. Теперь же, когда он излагал порядок работы, в его голосе звучал несомненный энтузиазм, по ее мнению, ничем не оправданный, принимая во внимание его положение и относительную скромность стоящей перед ними задачи. Возможно, Стивен просто пытался немного подбодрить Эстелл.
Он был прав — работа оказалась монотонно однообразной и трудоемкой, но за все те часы, когда они поддерживали себя лишь чашечкой кофе, если удавалось на мгновение освободиться от своих обязанностей, Эстелл ни разу не стало скучно.
Потеряв счет времени, они оба вздрогнули, когда услышали стук в дверь лаборатории и веселый голос:
— Эй, парочка! Вы там еще живы? Уже восьмой час!
Выражение лица Стивена, когда он направлялся в прихожую, чтобы переговорить с Теодором, соответствовало мыслям Эстелл: чувство юмора у Теда было явно в зачаточном состоянии. Но когда она взглянула на часы, рот ее открылся от изумления.
— Невероятно! — пробормотал Стивен, возвращаясь. — Положи все это в автоклав, пока я приготовлю необходимое на завтра. Ради Бога, Эстелл, почему ты молчала?
— Ты о чем? — в тон ему спросила она резко.
Эстелл испытывала неприятное ощущение, словно внезапно пробудилась от глубокого сна, и от этого попытка в чем-то несправедливо обвинить ее показалась еще обиднее. Дух товарищества, возникший было между ними, даже не успев окрепнуть, бесславно увял, думала она возмущенно, плотно закрывая автоклав и переключая его на рабочий режим.
— Ты должна была следить за временем, — безапелляционно заявил он.
— Почему я? — недоумевающе возразила она, проходя за ним в прихожую.
— Я имел в виду, что нам совершенно ни к чему работать в таком сумасшедшем темпе, — пояснил Стивен. — Что мне делать с этим? — спросил он, стягивая халат.
Эстелл взяла у него рабочую одежду и вместе со своей повесила в шкаф.
— Да, я увлекся, но с какой стати тебе терять голову? — продолжал настаивать он, передавая ей пальто и надевая свое. — Ты должна контролировать свои действия, в противном случае…
— Я отлично контролирую себя! — ответила она раздраженно, открывая дверь и выходя на холодный по-зимнему воздух. — Но как бы там ни было, я считаю, что единственный способ сделать работу — это полностью отдаться ей. А поскольку одно цепляется за другое, то, начав действовать, я уже не могла остановиться. Честно говоря, если бы мы прервались на ленч, мне понадобилось бы очень много времени, чтобы опять войти в такой ритм.
— Значит, работа тебя захватила и ты готова продолжать в том же духе и завтра? — уточнил он, подходя к машине одновременно с ней.
— Возможно, иногда мне нужно кое-что подсказывать, — ответила она, бросая на него быстрый обеспокоенный взгляд: даже если в его словах крылся подвох, она намерена воспринимать все буквально. — Но в целом готова.
— Прекрасно! — заметил он, открывая перед ней дверцу машины. — Но я тем не менее не могу целый день работать без еды, поэтому надеюсь, что завтра ты напомнишь мне, когда наступит время ленча.
— Подожди секундочку! — воскликнула Эстелл, когда Стивен завел мотор. — Давай я поведу до ворот! — И тем самым предотвращу дурацкие препирательства, которые возобновились и сегодня утром, подумала она. Неужели он полагает, что она не в состоянии открыть ворота?!
— Не нужно! — ответил он, отъезжая. — Теду должны привезти компост, поэтому он оставил их открытыми. Я забыл спросить, есть ли в доме продукты на вечер?
— Роналд говорил, что морозильник полон…
