отрывая их от социальных явлений. Это значит, что и мировоззрение отдельного человека, в том числе и его религиозные представления, нельзя свести к особенностям его индивидуального сознания.
«Сознание… с самого начала есть общественный продукт и остается им, пока вообще существуют люди» [Маркс К., Энгельс Ф, Немецкая идеология].
Общественное сознание не есть простая арифметическая сумма индивидуальных сознании, сознании отдельных людей. Оно подчиняется особым закономерностям, имеющим социальную природу.
Поэтому и общественное значение науки, а следовательно, и ее воздействие на сознание масс определяется не только и не столько тем, как воспринимают научные знания отдельные люди, а прежде всего той ролью, которую наука играет в данное время в жизни общества. При этом необходимо иметь в виду, что наука, в широком смысле этого слова, — это не только совокупность знаний о мире и не только те устройства и объекты, в которых эти знания воплощены, но и те стороны жизни общества, те формы общественной деятельности, которые определяют потребность в этих знаниях, делают их необходимыми и создают возможность их получения, возможность существования и функционирования науки.
Таким образом, научные знания о мире воздействуют на массовое сознание не непосредственно, а через социальные условия, через общество.
Современные богословы уже не имеют возможности вступать в спор с наукой по тем или иным конкретным вопросам строения Вселенной. Здесь они терпят сокрушительное поражение. Поэтому богословы предпочитают принять научные данные о материальном мире, с тем чтобы попытаться сохранить главное, то, без чего религия не может существовать, — представление о существовании мира сверхъестественного, божественного, будто бы занимающего главенствующее положение и определяющего судьбы и материального мира, и человечества.
На первый взгляд может показаться, что возникает противоречие: с одной стороны, борьба между наукой и религией развертывается главным образом вокруг вопроса о месте человека в мироздании, а не вокруг картины мира, а с другой — в основе научного атеизма лежат именно естественнонаучные данные о мире.
Однако никакого противоречия нет, потому что атеистическое осмысление места человека в мироздании, осознание его роли во Вселенной с точки зрения диалектического материализма как раз и основывается на данных естествознания.
Поучительно проследить, как складывались и изменялись в зависимости от эпохи представления об Универсуме — так иногда называют действительность, т. е. земной мир, физический и духовный, и космос, частью которого этот земной мир является, а также принципы их единства и взаимодействия.
В средние века, в эпоху феодализма, в эпоху особого, господствующего положения церкви, в основе формирования представлений об Универсуме лежал теологически-догматический принцип. Все эти представления так или иначе вращались вокруг идеи бога-творца и его божественной мудрости, благости, изначальной божественной целесообразности, Бог — универсальная причина, господствующая над Универсумом, причина всего существующего и происходящею; все, что совершается, совершается по его замыслу и промыслу. Отсюда, в частности, и упорядоченность Универсума, вполне определенная иерархия земного и небесного. Небо, небесная часть Универсума, создана богом для себя. Поэтому она устойчива и неизменна. А следовательно, должны быть неизменными (догматичными) и представления о ней человека (т. е. религиозные представления). Исходя из этого, была превращена в нерушимую догму и принятая на вооружение церковью птолемеевская картина мира, птолемеевская космология. Что касается мира земного, и в частности человека, то он в сравнении с богом занимает в Универсуме подчиненное, зависимое, униженное положение. Любопытно, что и сама небесная часть Универсума в средневековых религиозных представлениях — тоже построена по иерархическому принципу. Высшее место занимает божественный престол. Ниже — архангелы, ангелы, херувимы, серафимы и т. д.
Нетрудно видеть, что во всей этой иерархической картине отчетливо просматривается реальная земная социальная иерархия, реальное земное бытие средневекового классового общества.
В эпоху Возрождения, когда в недрах феодального общества начали зарождаться новые, прогрессивные для того времени капиталистические отношения, стали складываться и новые принципы подхода к построению Универсума.
Если мировоззрение средних веков не допускало и мысли о том, что материя может существовать сама по себе без постоянного божественного надзора, то теперь постепенно начинает пробивать себе дорогу идея изначальности бытия самой природы, ее независимости от божественного промысла.
В результате борьбы «еретиков» против ортодоксального средневекового религиозного мировоззрения, накопления астрономических знаний, появления и развития учения Коперника, деятельности Джордано Бруно и других последователей коперниканства на смену идеи подчиненности земного небесному утверждается идея их единства.
Начиная со времен Галилея, который решительно ввел в науку опыт и наблюдение, схоластические принципы построения картины мира, основанные на чисто умозрительных рассуждениях, постепенно вытесняются изучением реальной природы.
Универсум становится объектом причинного естественнонаучною объяснения.
Так постепенно в ходе развития человеческого общества зарождаются и формируются идеи, которые к нашему времени привели к отчетливому представлению о том, что Земля и человечество — неотъемлемые части космоса, что они представляют собой определенные области Универсума, ту совокупность явлений, которая служит местом жизни человека, предметом его осмысления и объектом практического воздействия.
Наиболее отчетливо можно проследить, как меняется отношение церкви к науке и научному знанию на пример католицизма.
Как известие, именно католическая церковь в средние века печально прославилась своей жестокой борьбой с наукой, учеными и вообще передовыми людьми, пытавшимися понять, как в действительности устроен окружающий мир.
Навсегда в памяти человечества останется дым костров инквизиции, на которых приняли «смерть без пролития крови» многие тысячи «еретиков», т. е. людей, дерзнувших в чем-то не согласиться с церковными догматами.
Позорными пятнами в истории католицизма останутся запрещение учения Николая Коперника, сожжение Джордано Бруно, преследование Галилео Галилея…
Но времена меняются, и сегодня католические богословы пытаются изобразит), эти акции как своеобразную «болезнь роста».
В действительности, утверждают современные теоретики католицизма, никакого конфликта между религией и наукой не существует и нет никакой необходимости выбирать между религиозной верой и научным знанием. Для того чтобы этот конфликт ликвидировать, достаточно провести четкие границы между наукой с ее предметом и методами и религиозной верой. Это будто бы поможет достичь гармонического согласия между ними.
Что же касается драматических столкновений науки и религии в средние века, во времена Коперника и Галилея, то, с точки зрения современных богословов, — это результат недоразумения: развивающаяся наука и религия просто не нашли тогда общего языка — и только…
Со второй половины XIX столетия отношение католической церкви к науке основывается на так называемой философии неотомизма [Томизм — томистское учение, разработано в ХIII в. католическим монахом и богословом Фомой Аквинским. Важной составной частью томизма является учение о гармонии между верой и разумом, о том, что вера и разум будто бы не исключают друг друга. Но разум, наука не должны вступать в противоречие с «истинами веры», более того, они должны представить доказательства существования бога. Неотомизм — современный этап в развитии томизма, получивший в 1879 г. официальное признание Ватикана и провозглашенный официальной философско-теологической доктриной католической церкви. Претендует на синтез веры и разума.], заявлявшей о необходимости гармонии между верой и знанием.
На I Ватиканском соборе (1869–1870) был провозглашен тезис о возможности познания бога естественным светом разума через познание сотворенного мира. Правда, одновременно высказывались предостережения против слишком больших надежд на человеческий разум и подчеркивалось, что наука не
