– Поэтому я вам и позвонил. Мы можем увидеться?
– Приятный вопрос. Обычно я на него сразу не отвечаю, пытаюсь понять, насколько сильно меня хотят увидеть.
– Желательно с вашим мужем.
– Тогда понятно. У вас корыстный интерес. Обидно… Очевидно, в другом качестве я вас не интересую.
– Вы прекрасно знаете, что такая женщина, как вы, может интересовать любого мужчину в любом качестве.
– Спасибо за комплимент. Когда вы хотите встретиться с нами?
– Хорошо бы сегодня.
– Тогда вечером. Приезжайте в нашу резиденцию. Часам к семи вас устроит?
– Вполне. Спасибо за приглашение.
Дронго увидел, как ему звонят по второй линии, и перевел разговор на этот звонок. Звонил генерал Шаповалов.
– Царедворцев ждет вас в своем офисе на Ленинском проспекте, – сообщил генерал, – но он предупредил, что у него мало времени. Ровно в три часа дня. Успеете?
– У нас есть еще два часа, – посмотрел на часы Дронго, – постараемся успеть. Спасибо за помощь, Сергей Владимирович. – Он повернулся к водителю и попросил:
– Давайте на Новослободскую.
– Я сойду по дороге, – предупредил Резунов.
– А мы вызовем нашу машину, – предложил Вейдеманис.
Дронго набрал номер Виолетты и услышал ее недовольный голос:
– Алло. Кто говорит?
– Извините, что я вас беспокою. Это эксперт Дронго. Может, вы меня помните? Мы встречались с вами в резиденции турецкого посла во время приема…
– Что вам нужно? – перебила его Виолетта.
– Я бы хотел с вами переговорить.
– По какому вопросу?
– По вопросу смерти Всеволода Георгиевича Пашкова…
В ответ раздались гудки отбоя. Она отключилась. Он перезвонил еще раз. Увидев его номер телефона, Виолетта снова дала отбой. Он перезвонил на городской и услышал ее крик:
– Что вам нужно?!
– Я хотел бы с вами переговорить.
– А я не хочу с вами разговаривать, – огрызнулась она. – Идите вы все к черту! Что вам еще от меня нужно? Я его не убивала, отстаньте наконец от меня, – и снова бросила трубку.
– Кажется, она не хочет разговаривать, – понял Резунов.
– А я, наоборот, очень хочу ее увидеть и с ней переговорить, – заметил Дронго, снова набирая ее городской номер. Она долго не отвечала, но наконец сняла трубку.
– Только не бросайте трубку, – попросил Дронго, – и учтите, что вас могут просто вызвать в следственный комитет или прокуратуру на допрос, куда вы будете обязаны явиться по повестке. А я сам хочу к вам приехать и переговорить. Дело касается самого Николая Герасимовича.
– Вот его и допрашивайте, – посоветовала Виолетта.
– Само собой, – согласился Дронго, – но речь идет и о ваших с ним отношениях.
– При чем тут наши отношения? – разозлилась Виолетта. – Я вообще не понимаю, какое отношение имею ко всей этой гнусной компании. Они встречаются, целуются, любезничают, получают миллионы, а я одна сижу в дерьме… Что вам еще нужно?
– Срочно встретиться с вами. Думаю, вы могли бы помочь Николаю Герасимовичу. – Он понял, что обязан блефовать, иначе никакая встреча не состоится.
– В каком смысле, помочь?
– Вы знаете его проблемы с дочерью. Кажется, он собирается удалить ее из своей компании.
Вейдеманис и Резунов ошеломленно посмотрели на Дронго.
– Откуда вам это известно? – поинтересовалась она уже несколько другим тоном.
– Известно. Именно поэтому и хочу срочно с вами встретиться.
– Ладно, приезжайте. А откуда вы… Хотя ладно. Приедете – поговорим. Когда вы у меня будете?
– Минут через тридцать или сорок.
– Код на дверях «двести тридцать четыре», – сообщила она. – Я буду вас ждать.
Дронго убрал телефон в карман.
– Вы еще и опасный человек, – заметил Резунов. – Оказывается, вы умеете лгать. С вашими талантами – это очень грозное оружие.
Глава 8
В квартиру к Гальцевой он поднимался один. Это был каменный монолитный дом, построенный еще в советское время. Здесь не было консьержек или мраморных полов, но в подъезде было достаточно чисто, а дверь была заперта на кодовый замок. Можно сказать, что в таких домах проживали не самые бедные люди, хотя и не самые богатые. Он поднялся на пятый этаж, позвонил в дверь. Виолетта тут же открыла ему. Она была в светлом платье – очевидно, успела переодеться перед приходом гостя и даже навести некоторый макияж. За этот месяц она несколько изменилась. Щеки провисли, лицо расплылось, фигура становилась все более и более бесформенной.
В трехкомнатной квартире было довольно много вещей. Один шкаф даже находился в коридоре. Они прошли в гостиную, устроились за столом.
– У меня беспорядок, – сообщила Виолетта, – сами видите, как мы живем. Втроем ютимся в этой квартирке. Я живу с двумя детьми. У нас с дочерью одна спальня на двоих, а маленькую комнату мы отдали нашему мальчику. Но сейчас их нет дома.
Три большие светлые комнаты, просторный коридор и четырнадцатиметровую кухню трудно было назвать небольшой квартиркой. Но, если сравнивать с жилищем ее подруги Киры или с квартирой Терезы, возможно, Виолетта была и права.
– Я вас вспомнила, – сказала хозяйка. – Вы действительно были в резиденции турецкого посла. Мы тогда еще с Кирой обратили на вас внимание. Вы очень выделялись своим внешним видом. Шикарный костюм на такой атлетической фигуре… С вашим ростом и внешними данными нужно сниматься в кино.
– Боюсь, меня туда уже не возьмут. Слишком поздно, – улыбнулся Дронго.
– Что вам от меня нужно? Только сначала сообщите, откуда вы узнали насчет Ольги? Неужели действительно Николай Герасимович хочет выставить эту дрянь из своей компании? Давно пора, она ему только мешает! И вообще, как можно держать собственную дочь вице-президентом компании? Что могут подумать остальные?
– Но он владеет контрольным пакетом, значит, это его компания, и он может делать все, что захочет. Даже сделать ее президентом вместо себя.
– Кончится тем, что она займет его место, – кивнула Виолетта. – Я всегда подозревала, что она его не очень любит. Он ей нужен только как трамплин к овладению компании.
– Но ведь она – его дочь!
– От первой жены, которую он терпеть не мог. Не понимаю, почему он вообще взял ее в свою компанию? Обычно мужчины не хотят видеть своих детей от нелюбимых женщин, а эта дрянь сумела добиться его любви и расположения. В тридцать пять стала любящей дочерью… У нас с ней небольшая разница в годах. Но вы бы видели, как она держится, как одевается – словно девочка на выданье.
– По нашим данным, он собирается ее выставить, – продолжал блефовать Дронго, понимая, как приятно слышать эти слова его собеседнице.
– И правильно сделает, – кивнула она. – Какие у вас ко мне вопросы?
– Насчет убийства Пашкова. Вы ведь там были?
– Конечно, была. Бедный Всеволод, такое несчастье!
– Кто предложил провести там новогодний праздник?
