не ходят, а в библиотеках и метро никто из наших не появляется… Ой, посмотрите, пришел Марек Лихоносов. Как всегда, опоздал! Ну, что за характер у этого типа?
По лестнице, покачивая бедрами, поднимался молодой мужчина лет тридцати пяти. Достаточно было одного взгляда на его пухлые губы, подведенные глаза, красиво уложенные волосы и желтый костюм с блестками, чтобы понять сексуальную ориентацию Марека Лихоносова, которую тот особенно и не скрывал. Он пользовался бешеной популярностью не только в Москве, но и в ряде соседних республик, сумев покорить даже страны Прибалтики. Пел не особенно хорошо, но его эпатажные костюмы и выступления нравились публике, и она с удовольствием посещала его шоу-концерты. Марек помахал рукой Криманову, улыбнувшись певцу.
Было заметно, как появление «соперника» вывело из себя Роберта. Он натянуто улыбнулся и кивнул в ответ.
– Конкурирующая фирма? – пошутил Дронго. – «Безенчук и нимфы»?
– Нет, – ответил Роберт, – конечно, нет. Мы в разных весовых категориях. Я все-таки народный артист, а он только восходящая звезда нашего шоу-бизнеса… Извините, я отойду.
«Кажется, он обиделся за такое сравнение», – подумал Дронго.
Он даже представить себе не мог, что уже через несколько недель станет участником драмы, в которой будут задействованы почти все лица, о которых они говорили с Кримановым.
Глава 2
Криманов подозвал свою супругу и стал что-то недовольно выговаривать ей. Было очевидно, что появление Марека Лихоносова вызывало у Роберта не просто раздражение, а досаду: два певца на одном приеме слишком много, учитывая, что число гостей ограничено. А Марек проходил по залам посольства, расточая улыбки и целуясь почти со всеми женщинами. Около Виолетты и Киры он задержался, и мужья отошли в сторону, о чем-то тихо переговариваясь, пока певец общался с ними.
Шаповалов подвел к Дронго Турелина и его супругу.
– Павел Афанасьевич Турелин, – представил его генерал. – Он работает начальником управления нашего Министерства иностранных дел и давно хотел познакомиться с вами. Его супруга, Зинаида Константиновна.
Дронго пожал пухлые ладошки супругов.
– Господин Дронго – один из лучших экспертов в области расследования преступлений, – представил его, в свою очередь, Шаповалов.
– Я давно хотел с вами познакомиться, – сказал Турелин, – много слышал о вас.
– Спасибо.
– Сергей Владимирович утверждает, что вы настоящий волшебник, – вмешалась супруга Турелина. – Но он говорил, что вы не любите, когда о вас пишут в газетах.
– Там обычно придумывают разные истории, которых никогда не бывает на самом деле. В жизни все гораздо прозаичнее, – пояснил Дронго.
– Это уже общее правило журналистов, – добродушно заметил Турелин. – Им необходимо придумывать жуткие истории, чтобы поднять тираж своих изданий.
– Полагаю, если бы господин эксперт когда-нибудь решился опубликовать свои воспоминания, они стали бы настоящим бестселлером, – вмешался Шаповалов, – столько громких дел он расследовал.
– Надеюсь, нам никогда не понадобится его мастерство, – улыбнулся Турелин, – но все равно очень рад нашему знакомству. Я слышал, как вы работали в Германии, мне об этом наш посол рассказывал.
– Это было давно, – сдержанно заметил Дронго.
– Вы обладаете каким-то особым методом, или это обычная дедукция? – спросила супруга Турелина.
– Конечно, дедукция, – ответил Дронго.
Поняв, что его супруга допустила промах, Турелин быстро отвел ее в другую сторону.
– Он очень хотел с вами познакомиться, – словно извиняясь, проговорил генерал.
– Ничего страшного. Я привык, что меня иногда рассматривают в качестве редкой птички. Экзотическая кличка обязывает. Кажется, Бальзак говорил, что людей по-настоящему волнуют только две вещи – смерть и деньги. Даже любовь часто бывает производной от этих понятий. А деньги и смерть – это концентрация любого преступления, которое приходится расследовать.
– Возможно, Бальзак был прав, – согласился генерал, – только он не мог предположить в девятнадцатом веке, какие изощренные преступники появятся в начале двадцать первого.
– Боюсь, они уже появились. Чем более совершеннее методы следствия и дознания, тем сложнее становятся и преступления. Я уже не говорю о том, что современные методы расследования позволяют применять науку. Значит, преступники тоже возьмут ее на вооружение. Мы пока еще расследуем преступления, пришедшие к нам из прошлого века, но уже совсем скоро получим новый вид преступников и преступлений.
– Давайте сплюнем, чтобы не сглазить, – предложил Шаповалов. – Пока еще нам удается удерживать преступность в неких рамках дозволенного. Тем более сейчас стало намного легче, чем в лихие девяностые. Тогда казалось, что преступность просто непобедима. Мне недавно принесли статистику – практически сто процентов предпринимателей и бизнесменов платили бандитам отступные. Такое было время. Теперь уже полегче…
– Появились крупные корпорации и компании, с которыми обычные бандиты и вымогатели ничего поделать не могут, – пояснил Дронго. – Да и время сейчас другое. Тогда был полный беспредел, в губернаторы мог прорваться даже мафиози, а правоохранительная система была практически полностью коррумпирована. Сегодня же удалось все-таки выстроить не только вертикаль власти, но и убрать из высших эшелонов явных покровителей преступного мира.
– Еще немного, и мы перейдем на политику, а в иностранном посольстве такие вопросы лучше не обсуждать, – улыбнулся Шаповалов и быстро отошел.
Дронго обернулся, чтобы взять бокал шампанского, и почти сразу столкнулся с Илоной и Терезой, тоже державших по бокалу. Супруг Илоны беседовал в стороне с французским послом, а муж Терезы разговаривал с Робертом Кримановым.
– Вы разговариваете только с генералами и дипломатами? – бесцеремонно спросила Илона. Очевидно, ее задело явное пренебрежение эксперта ее обществом.
– Не только, – ответил Дронго.
– Еще и с певцами, – улыбаясь, добавила Тереза. – Я видела, как вы долго разговаривали с Робертом. Вы что, его поклонник?
– Он достаточно профессиональный певец, – заметил Дронго.
– Вы всегда так обтекаемо отвечаете на вопросы? – пригубив шампанское, посмотрела прямо в глаза Илона.
– Не всегда. Но в данном случае вы непоследовательны. Ведь вы тоже супруга дипломата; значит, с вами я должен беседовать в первую очередь. – Его слова прозвучали как ответный вызов.
– Да, пожалуй, – ответила Илона. – Кажется, мой муж увлекся беседой с очередным послом и совсем про нас забыл.
– Он беседует с французским послом, – объяснила Тереза.
– Как обычно. Мой муж работает даже во время приемов, – недовольно произнесла Илона. – А вы тоже здесь на работе? Высматриваете возможных преступников или просто отдыхаете?
– А вы считаете, что среди этой публики могут быть преступники? – парировал Дронго.
– Конечно, – хищно улыбнулась Илона. – Сколько угодно. Или вы действительно ничего не знаете? Вот у Царедворцева были две судимости, но он сумел вывернуться. Или наш Пашков. Еще нужно посмотреть на то, как вовремя погибли его жена и бывший компаньон…
– Тише, – одернула подругу Тереза, – нас могут услышать.
– А мне ничего нельзя сделать, – победно улыбнулась Илона. – Меня даже арестовать нельзя, если я убью человека. Я ведь гражданка Румынии и супруга посла, у меня дипломатический статус. Очень удобная штука, между прочим. Меня можно только выдворить из страны. Я теперь – лицо неприкосновенное, поэтому могу говорить все, что хочу, и делать все, что хочу. Только ради этого и стоило выйти замуж за Тудора.
