в этот городок меха равелнаштарамских барсов, но и привезти туда живого детёныша этого свирепого хищника, что, по сути дела, практически равнялось вынесению нам обоим смертного приговора. В преддверии такой развязки Нейзер постарался хоть как-то обеспечить будущее девушки и оформил свои отношения с ней в местной мэрии, заключив с ней предварительный брачный контракт, из которого происходило следующее: если, паче чаяния, господин Солотар Арлансо погибнет во время своей торговой экспедиции, то девица Марина Ринвал станет считаться его законной вдовой и унаследует все его деньги, а также движимое и недвижимое имущество. Смех, да, и только! Можно было подумать, что у этого гнусного сердцееда имелось на Галане хоть какое-нибудь имущество кроме того, которое он и так всегда имеет при себе.
Подписав контракт, Нейзер оставил Марине свою карету с открытым верхом, пару белоснежных скакунов и того злобного пожирателя сена по кличке Страйкер, к которому не мог подойти никто, кроме него самого. Кроме того девушке досталось весьма изрядное количество со вкусом подобранных драгоценностей, которые он купил ей в подарок. Ещё этот мидорский соблазнитель вручил Марине мой самый красивый и дорогой галанский меч-альрикан в роскошных золотых ножнах, украшенных крупными бриллиантами и изумрудами, стоивший больших денег, перстень с фамильной печаткой, изготовленный Нэксом, и свою длинную шпагу, сопроводив всё наказом на тот случай, что если у неё родится сын. Согласно ему Марина должна вручить эти цацки юноше по достижению им совершеннолетия.
Марина и её мать сопроводили нас в роскошном открытом экипаже до пристани и ждали до тех пор, пока не закончилась погрузка наших тюков и кофров на шхуну, зафрахтованную мною для плавания к берегам Равелнаштарама, и судно не отошло от причала. Корабль уже выходил из гавани в открытое море, а эти две женщины, обливаясь слезами, всё ещё стояли на пристани. Нейзер с грустным лицом и мукой в глазах стоял на корме до тех пор, пока Мо не растаял в туманной дымке. Глядя на него я не стал сожалеть, что за два дня до этого выкупил их особняк, оформив приобретение на имя Марины и, заодно, положил в банк на её имя сто пятьдесят тысяч роантов, велев банкиру известить девушку об этом после нашего отъезда. По-моему, именно так и нужно расставаться с теми людьми, которые нас любят, щедро одаривая их. Я не стал рассказывать об этом Нейзеру потому, что войдя в каюту, отведённую нам на борту шхуны, он снова выглядел беспечным и развязным, а в его наглой ухмылке опять доминировали прежняя насмешка и неистребимое нахальство.
Шхуна, которую я зафрахтовал в Мо, обладала превосходными ходовыми качествами, а её владелец и капитан, господин Редрик Милз, оставлял о себе впечатление человека образованного, вежливого и вполне компетентного в морском деле, но жутко романтически настроенного. Именно последнее качество капитана Милза и сыграло решающую роль в том, что мне удалось зафрахтовать 'Южную принцессу'. Капитана Милза, которого мне порекомендовали в конторе коменданта порта, я без труда разыскал в ресторане, расположенном возле причалов торгового порта Мо за три дня до отплытия. Когда я подошел к нему и сказал, что ищу быстроходное судно для того, чтобы доставить груз на остров Равелнаштарам, он коротал время, беседуя с хозяином ресторана. Капитан Милз в первую очередь придирчиво оглядел меня с ног до головы и, по всей видимости, остался доволен, но, тем не менее, скептически поинтересовался:
— Ну, и какой груз вы намерены везти на остров Равелнаштарам, если это не секрет, почтеннейший мастер Лорикен?
С первых же секунд я понял, что этот капитан штучка ещё та и договориться с ним окажется делом или очень простым, или совершенно бесперспективным. Как можно более равнодушным тоном я сообщил ему о характере груза:
— Да, так, сущие пустяки. Мой господин и я намерены отвезти на остров Равелнаштарам несколько сотен превосходных, звонких клинков, выкованных моим отцом в Кируфе сто сорок лет назад, а обратно мы, мой господин, ищущий дворянского звания, и я, его скромный слуга и наставник, намерены привезти на континент Мадр и доставить в Кируф меха равелнаштарамского барса. Груз не велик и цену ему я не могу назвать, поскольку наши мечи предназначены отнюдь не для продажи, а исключительно для обмена на прекрасные зелёные меха.
Глаза капитана Милза удивленно расширились, а лицо украсила дружеская улыбка, прекрасно подходившая к его обветренному, суровому и мужественному лицу и он воскликнул:
— Вот как? И вы, господин Виктанус, не будете просить меня затолкнуть в трюмы 'Принцессы' ни бочек с солониной, ни мешков с углем, ни прочей ерунды, пачкающей прекрасное, ароматное дерево, которым обшиты трюмы этого судна, то есть всего того, что превратит мою шхуну в вонючее, дерьмовое корыто, годное, разве что, для перевозки навоза?
Брезгливо поморщившись и замахав руками, словно мельница в ветреную погоду, я тотчас постарался убедить капитана Милза в обратном, громко завопив:
— Ну, что вы, капитан Милз, ничего подобного! Нам хотелось бы провести плавание вдыхая свежие запахи морского бриза, а отнюдь не вонь протухшего мяса. Так пусть уж лучше трюмы вашего корабля сохранят все свои прежние ароматы, нежели я попытаюсь заработать несколько лишних роантов на том, что, зафрахтовав 'Южную принцессу', истинную гордость торгового флота империи Роантир, стану тащить на её борт всяческую вонючую дрянь. Думаю, что тонкий аромат лака, покрывающего кожу ножен наших мечей и терпкий запах просмоленного брезента, который я, впрочем, могу при необходимости оставить на берегу, не оскорбит вашего обоняния также, как вас не оскорбит скромный подарок моего благородного господина.
По лицу капитана Милза я сразу же понял, что ему известно, о каких мечах идет речь, а раз так, то ему уже прекрасно известна и цена, которую мне уже не раз предлагали за мои мечи. Честно говоря, я с самого начала разговора, предвидел нечто такое и потому прихватил с собой комплект из трёх мечей для того, чтобы мне было легче с ним столковаться. В конторе мне сразу сказали, что если я хочу добраться до Равелнаштарама поскорее, то мне стоит в первую очередь найти не кого-либо, а именно капитана Реда Милза, владельца 'Южной принцессы' самого быстрого судна, которое бороздит океан Талейн по обе стороны от экватора. При этом меня предупредили, что Ред Милз отличается чрезвычайно сложным и независимым характером. С поклоном я вручил капитану Милзу мечи и вдобавок показал ему, как удобнее закрепить их за спиной с помощью специальных ремешков. По-моему он пришел от этого подарка в восторг.
Мы столковались с капитаном Милзом довольно быстро и за вполне приемлемую цену, да, я и не торговался с ним и назови он цифру втрое большую, тотчас заплатил бы и эти деньги. Похоже то, что такой груз, после моего подарка, капитан Милз вообще согласился бы везти даром, а потому взял с нас всего две тысяч роантов. Это тоже одна из черт галанцев, просто умопомрачительная страсть к романтическим приключениям и всяческим благородным, на их взгляд, выходкам. Капитан Ред Милз, мог отказаться от фрахта, если ему предлагали везти что-либо иное, нежели тонкие вина, пряности или дорогие ткани, хотя согласись он совершать каботажные плавания с более прозаическими грузами, то заработал бы куда больше. Однако, стоило мне только бросить один единственный взгляд на 'Южную принцессу', как я сразу же понял, что он и впрямь скорее откажется от выгодного фрахта и станет голодать, чем погрузит на борт этого судна всякую пакость, пусть и приносящую хорошую прибыль.
Шхуна имела в длину пятьдесят семь метров в длину и могла вместить в свои трюмы достаточно большое, по галанским меркам, количество самых различных грузов. Но клянусь Вечными Льдами Варкена, единственные грузы, достойные этого прекрасного судна, это изысканные благовония, редкостные пряности, бесценные меха, драгоценные украшения, дорогие ткани или, на худой конец, мои дорканские мечи. Никогда в жизни мне не приходилось видеть более совершенного парусного судна во всей галактике и я вовсе не грешу против истины. Ничего более красивого, чем 'Южная принцесса', просто не существует в природе и я влюбился в неё с первого же взгляда.
Борта шхуны, обшитые красным деревом и покрытые лаком, маслянисто блестели на солнце. Ниже белоснежной ватерлинии, днище покрыли листы меди и свободные от ракушек и водорослей, что обещало хороший ход. Высокие мачты корабля, выкрашенные масляной краской в серебристо-белый цвет, сверкали в лучах Обелайра, а весь бегущий и стоячий такелаж имел сочный, тёмно-синий цвет. Все металлические детали матросы надраили до огненного блеска, палуба они вымыли так чисто, что проведи ты по ней только что выстиранным и отглаженным носовым платком, то скорее рискуешь испачкать палубу, нежели платок. Вся шхуна от юта до кормы, и от трюмов до клотика оказалась чисто прибрана и содержалась в таком идеальном порядке, что мне моментально стало стыдно за свою 'Молнию', хотя и на ней тоже всегда царит
