находились городские ворота. Город Сириалан не просто стоял на берегу реки. Он был окружен высокой крепостной стеной и глубоким каналом. Чтобы сразу же вызвать к себе должное уважение, я превратил свой боекостюм в дорогой, сверкающий золотым шитьём дворянский наряд, с которого то и дело срывались электрические искры. Это должно было показать каждому, что я рыцарь-маг не из последних и что связываться со мой опасно. Говорил о том же самом и мой магический конь, окутанный магическим силовым полем, которое отталкивало в сторону конных воинов, закованных в куда более тяжелую броню, чем у меня. Нет, ну, они сами виноваты, зачем занимать проезжую часть дороги. Если едете с купеческим караваном, то и держитесь рядом с ним и давайте поехать тем, кто скачет налегке.
Из-за этого чуть было не возник скандал. Какому-то верзиле это не понравилось и он попытался треснуть меня копьём, но оно с грохотом взорвалось у него в руках. Человек пять всадников, также загораживавших мне путь, услышав грохот и возмущённые вопли, развернулись и двинулись мне навстречу, но я дал Титану шенкелей и мой конь рванул вперёд в высоком прыжке и мы перелетели через этих обормотов. Под нами промелькнули их изумлённые физиономии, Титан ловко приземлился, весело заржал и поскакал к контрольно-пропускному пункту перед мостом, где стояла большая группа солдат городской стражи во главе с молодым, высоченным, красавцем-офицером. Тот не стал делать из этого трагедии, а наоборот, громко рассмеялся и спросил меня:
— Сэр, вам не терпится поскорее попасть в город?
Широко улыбнувшись в ответ, я раскрыл свой секрет:
— Не совсем, друг мой. Мне не терпится поскорее попасть на постоялый двор 'Старый пират', пока купцы не разобрали там самых красивых девушек.
Офицер сделал рукой знак своим подчинённым и направился ко мне, говоря на ходу:
— Сэр, назовите себя и я лично выпишу вам пропуск в город. Право слово, за весь сегодняшний день вы единственный человек, на которого мне приятно смотреть. Все остальные, едущие в Сириалан на этой неделе, сплошное отребье, стремящееся разбогатеть на наших товарах.
Сняв широкополую белую шляпу, украшенную алыми перьями, я отвесил офицеру поклон:
— Воистину так оно и есть, друг мой. По пути в Сириалан я обогнал десятка полтора караванов и не увидел ни одного купца, достойного не то что моего рукопожатия, а хотя бы оплеухи. — После чего с улыбкой представился — Моё имя Лем, друг мой, я воин-маг, барон Додберри и пока что не сэр, но некоторое время назад мне было видение. Если я совершу в вашем городе великий подвиг, то действительно стану странствующим рыцарем. Именно это привело меня в ваш город.
— Понятно, ваше благородие. Будьте гостем в нашем славном городе и великих вам свершений ему на славу. Меня зовут капитан Лакрон, Стивен Лакрон и хотя моё дежурство ещё не окончилось, я буду счастлив показать вам дорогу до 'Старого пирата'.
Улыбнувшись, я подумал: — 'Ну, не знаю что и сказать тебе, парень. Не думаю, что мой подвиг будет воспринят адекватно в Сириалане, а там посмотрим.' Кивнув я сказал совсем иное:
— О, спасибо, капитан, но не нужно волноваться на мой счёт, я знаю дорогу к постоялому двору.
К нам подбежал писарь и капитан Лакрон выписал мне пропуск, за который я заплатил семь золотых. Раскланявшись с капитаном городской стражи, я проскакал по длинному подвесному мосту, проехал под высокой сторожевой башней и поскакал по длинной и широкой улице большого города к центру. Сириалан оказался весьма красивым и опрятным городом, в котором магия царила практически везде. Это был город магов-ремесленников, трудолюбивых, талантливых и гораздых на множество выдумок. На главной улице города, которая называлась Хрустальной, стоял дом Стана Лайдера и его стекольная лавка, куда я направился и из-за чего отказался от помощи капитана Лакрона. Двухэтажный каменный дом с большим садом, мастерской и лавкой, которую следовало называть скорее фешенебельным арт-салоном, мне понравился сразу же. Я спешился, подвёл Титана к коновязи и, не привязывая магического коня, вошел в лавку, поразившая меня изделиями редкостной красоты, изготовленными из разноцветного стекла и множеством покупателей.
Глаза у меня так и разбежались при виде столь совершенных по своей форме кувшинов, графинов, бокалов и пивных кружек. Как завороженный, я переходил от одной стеклянной стойки к другой и хлопал глазами, пока не подошел к прилавку, за которым, строго выпрямившись, стояла красивая, молодая и стройная женщина с пышной грудью и чёрными волосами. Она только тем и занималась, что принимала плату за проданные приказчиками изделия. Торговля шла бойко. Это была Зория, мать Ларны, на которую девушка не была похожа вообще. Ни чуточки, ни в чём. Она полностью пошла в своего отца и была любимицей своей бабушки, его матери, жившей в семье младшего сына. От неё она и узнала семейную тайну, связанную с именем одной из самых легендарных личностей прошлого — Белокурой Салвинг. Как и эта девушка, жившая более тысячи лет назад в этом самом городе, Ларна тоже была платиновой блондинкой. Ну, это ещё что, она ведь происходила из одного с ней рода и по сути была потомком этой древней воительницы, посрамившей многих мужчин Сириалана.
Бегло взглянув на Зорию и не найдя в ней ничего особенного, я осмотрел прилавок, бросил взгляд за него и увидел в углу, на небольшом стеклянном столике нечто совершенно невообразимое. Это был небольшой, синий кувшинчик такой потрясающе изящной формы, что у меня немедленно вспотели ладони, так мне захотелось взять его в свои руки и уже никогда не выпускать. Подивившись тому мастерству, с которым была изготовлена эта вещица, я спросил:
— Любезная госпожа, сколько вы хотите за тот синий кувшинчик?
Зория от моих слов вздрогнула, отшатнулась и мрачно сказала:
— Эта вещь не продаётся. Купите себе что-нибудь другое.
Пожав плечами, я отвернулся, незаметно высыпал на пол целую пригоршню невидимых жучков- шпионов и молча вышел из стекольной лавки. Покупать что-либо другое после того, что увидел, мне уже не хотелось, но я уже был полон решимости завладеть этим кувшинчиком и даже пометил его хитроумным магическим заклинанием. После этого я проехал по городу, повсюду размещая магические жучки, чтобы собрать как можно больше информации об этом городе мастеров. Под вечер я прибыл в постоялый двор 'Старый пират'. Он находился неподалёку от речного порта, но для речников, приводивших суда в этот город, был слишком дорогим заведением подобного рода. В нём останавливались только самые богатые купцы, соглашавшиеся платить по три злотых за ночь. Постоялый двор того стоил. Расплатившись за неделю вперёд, я заказал ужин в свой номер и как только поднялся в него, сразу же достал портативный компьютер и принялся рассматривать всё, что видели микроскопические телекамеры моих жучков.
Ужин мне принесли две столь очаровательные, игривые красавицы, что я моментально закрыл компьютер, замаскированный под старинную книгу в роскошном кожаном переплёте. Одна была русоволосой красавицей, одетой, можно сказать, скромно, но очень изысканно, её звали Эдной, а вторая — Мира, очаровательной жгучей брюнеткой. Эта была одета в роскошное платье богатой горожанки и явно любила драгоценности, о чём свидетельствовало жемчужное ожерелье на её шейке и серёжки с бриллиантами. Что же, мне было чем одарить обеих. Девушки были не прочь составить мне компанию за ужином и согласились не покидать моего номера после него. В результате все последующие пять дней я не выходил из номера. Обе девушки, а они оказались магессами из ордена Пурпурный Лаонт, тоже. Утром шестого дня девушки ушли, а я принялся просматривать всё, что нарыли мои жучки и что систематизировал и разложил по полочкам мой аналитический компьютер, купленный на Аркурии и потому имевший искусственный интеллект.
Компьютер по имени Даркон доложил мне, что фаргары уже весьма основательно закрепились в городе. Они даже устроили в нём бордель, в котором клиентов обслуживали молодые, красивые и хорошо обученные своему ремеслу рабыни-проститутки. Мардан построил в саду за домом двухэтажную пристройку с подземной тюрьмой и вместе со своими родственниками превращал в ней с помощью какой-то поганой магии свободных людей в покорных, безропотных рабов, готовых выполнить любой приказ своего хозяина. Выяснилось также, что за минувшие пять лет со дня побега Ларны, Зория родила Мардану сына, а два её брата тринадцати и четырнадцати лет, уже не видели в рабе-стеклодуве их отчима своего отца и даже не стеснялись стегать его плётками. Просто так, от нечего делать, хотя тот и трудился по двенадцать часов в сутки.
Ещё я выяснил, что бургомистр города был как-то причастен к тому, что Стан Лайдер был обращён в рабство. Со всем этим я собирался разобраться в самое ближайшее время, а точнее этой же ночью. Уже без каких-либо жучков мне удалось получить от девушек, согласившихся за немалую сумму скрасить моё
