назначенный в ворота гостей штрафной Сабо успел пробить до того, как соперники попытались выстроить «стенку». Мяч, отскочив от рук голкипера, пересек линию ворот. Для сборной СССР это, конечно, было не что иное, как улыбка Фортуны. Через 10 дней предстояла игра на первенство Европы с венграми. Наша команда отправилась в Будапешт, уверенная в своих силах, с серьезными намерениями добиться успеха. Однако матч не получился.Уже много времени спустя, анализируя ту игру, тренер М. И. Якушин говорил о некоторой излишней самоуверенности, проскальзывавшей в коллективе; о том, что, не сумев реализовать несколько вернейших моментов, команда сникла. Советские любители футбола наблюдали тот матч по телевидению, и слова маститого тренера явно находят подтверждение, если восстановить этот матч по памяти, хотя бы фрагментарно. Итог игры – 0:2.
Сборная вернулась в Москву, чтобы встретиться с венграми вновь. Вспомним: именно с эпизодов из этого матча, состоявшегося 11 мая 1968 г., началась данная книга.
Нервное напряжение перед игрой как в сборной, так и в рядах ее болельщиков и почитателей было предельным. Вот несколько абзацев из отчета Льва Филатова в «Футболе – Хоккее»:
«Нам на стадионе предлагали веселенькую музыку, бархатно и вкрадчиво звучал голос диктора, но все это проходило мимо. Каждый из нас в минуты, предшествовавшие матчу, слышал только сухую, тревожную барабанную дробь в застывшей тишине. Как в цирке перед полетом гимнаста под куполом – без страховки, без сетки. В старину это называлось смертельным номером. Барабанная дробь и перехваченное дыхание зала… Однако один довод в нашу пользу, на мой взгляд, все же существовал еще до матча. И в общем-то он оправдался. На поле «Непштадиона» венгры ставили своей целью во что бы то ни стало победить. В Лужниках их задача выглядела на первый взгляд проще: им предстояло всегонавсего удержать перевес. Существуют команды, которые в таких условиях чувствуют себя как рыба в воде. Ну, например, итальянцы. А вот о венгерских «крепостях» что-то слышать не приходилось; команды этой страны и прежде, и теперь всецело доверяют силе своей атаки. В этом смысле состав венгерской сборной, зажженный на табло, был красноречивым… Желанный оптимальный результат матча был известен заранее – 3:0. Ну что с того? От школьника ведь задачник тоже не скрывает ответа. А как решать?
Темп и темп, неотступный, азартный и жадный! Старое и грозное оружие советских команд, испытанное во многих ответственных международных встречах, принесшее в свое время не одну яркую победу!
В последние годы мы как-то смирились с мыслью, что в скорости и выносливости большинство иностранных команд нас уже догнало и потому поиски победных шансов следует вести в иных разделах футбольного искусства. И вот опять ставка сделана на превосходство в движении! Вот Шестернев, чтобы не терять и мгновения, сам кидается вперед и доходит до противоположной штрафной площадки, увлекая партнеров. Вот Воронин бежит стремглав за мячом по беговой дорожке, хватает его и немедленно вбрасывает в поле, словно истекают последние секунды матча. Вот Банишевский неудачно срезает мяч и тут же бежит ему вслед метров тридцать и догоняет, исправляя ошибку и снова завязывая атаку. Штрафные удары разыгрываются мгновенно, упавшие игроки тут же вскакивают. Темп и темп!»
Ход матча известен. Было 1:0 (автогол: Шоймоши). Было 2:0 – после штрафного неистового Хурцилавы, и стало 3:0 после великолепной комбинации…
А Филатов закончил свой обзор так: «Есть игры, память о которых живет годами; мне кажется, этот патетический матч мы тоже долго будем вспоминать. В нем футбол предстал и как игра, полная смысла, и как игра, гораздая на чудеса, и как игра, хватающая за душу…»
Победа, сколь она ни великолепна, пусть это даже будет финал чемпионата континента, мира, отпускает какое-то время на торжество. Но в футболе благоденствие противопоказано: приходят новые матчи, новые соперники, новые испытания…
После победы над венграми сборная СССР в олимпийском матче встречалась с соперниками из Чехословакии. Это была не «первая национальная», но очень напористая, брызжущая молодостью команда. Да и игроки в ней высшего международного класса: Пиварник, Поллак, Чапкович…
В Москве матч проходил, как и предыдущий, при битком набитых трибунах. Сборная СССР выглядела чуть-чуть утомленной (все-таки поэмы типа «Бородино» пишутся не каждый день), но патетическая минута была и в том матче – соперникам вдруг удалось во втором тайме повести в счете. И снова все тот же Хурцилава увлек нападающих личным примером. Активность команды воплотилась в голы: сначала удалось счет сравнять, а чуть позже и победить.
В последних числах мая сборная, в которую после убедительной игры все поверили, которая всем полюбилась и которая уже вписала в историю нашего футбола яркие страницы, отправилась по маршруту Острава – Неаполь – Рим на решающие матчи предварительного олимпийского и заключительного европейского турниров.
Можно ли было тогда, после майских великолепных мячей в ворота соперников, после побед и цветов, предположить, что на всем этом маршруте ей не удастся забить ни одного гола, что она не выполнит ни малых задач, ни (тем более) больших и что вернется с понурой головой? Нет. Тогда, под очарованием встреч, проведенных на огромном эмоциональном подъеме, предположить столь быстрые и огорчительные неудачи было нельзя…
События же развивались так. В Остраве в самом начале встречи получили травмы Численко и Аничкин, а «олимпийский кодекс» разрешал только одну замену. Так команда осталась фактически вдесятером.
Сборная Чехословакии играла в тот день еще лучше, чем в Москве, – с весенним вдохновением. Сплоховал тогда наш страж ворот (Пшеничников), а позже, когда еще не все было потеряно, травмированным оказался душа команды Муртаз Хурцилава.
Поражение в олимпийском турнире – само по себе, конечно, неприятное – все восприняли как продолжение хронических неудач на ниве нашего олимпийского футбола: вспоминались «аналогичные» 1959 и 1964 гг. Считая после этого главной задачей года успех в чемпионате Европы, все как-то на удивление быстро пришли к выводу, что основная беда – в «раздвоении» (в борьбе на два фронта), в то время как все соперники имели по одной четкой задаче. И, конечно, мы простили бы остравский конфуз, не продолжись он в ближайшие дни.
Собственно говоря, «конфуза» в Италии (в Неаполе) не было. Два часа матча под нудным дождем прошли темпераментно и с обоюдными шансами. В первом тайме больше нереализованных моментов было у нашей команды, во втором – у итальянцев. Ну, а концовка матча оказалась насыщенной взаимными контрвыпадами. Скользкий мяч одинаково не слушался ни хозяев поля, ни наших нападающих: Бышовца, Еврюжихина, Банишевского.
Тогда организаторы посчитали самым объективным мерилом соотношения сил соперников… жребий. Он улыбнулся хозяевам. В финале «Скуадра адзурра» до 84-й минуты проигрывала сборной Югославии, но сумела отвоевать право на добавочное время. А через двое суток югославы, измотанные сильнее, чем соперник, проиграли «дебют» (0:2 уже к 32-й минуте), и это решило дело.
Матч за третье место стал утешением не только нашей команде, но и сборной Англии. Естественно, что в случае неудачи амбиция чемпионов мира понесла бы значительно больший урон, тем более что они полуфинал проиграли, а наши свели вничью. Поэтому англичане действовали очень собранно.
Сборная СССР нападала всю первую половину первого тайма. Упустил верный шанс Бышовец, ударил мимо Логофет, трудный мяч после удара Малофеева на 17-й минуте взял Бенкс. А потом… инициатива перешла к англичанам. Бобби Чарльтон отличным ударом открывает счет. После перерыва – новые безрезультатные атаки наших. Выгодный шанс не упустил герой мирового финала-66 Д. Херст. А после того, как счет стал 0:2, встреча практически только доигрывалась…
Любопытны заметки английского обозревателя Роджера Макдональда после чемпионата Европы: «Справедливость испарилась, и нет больше правды»-эти продиктованные отчаянием слова сказаны Вергилием две тысячи лет назад в Риме. Как они подходят к тому, что случилось в этом древнем городе на наших глазах! Для сборной Италии, возможно худшей из четырех в финале, серебряный кубок выглядел украденным. В первый раз «похищение» состоялось, когда судья в подтрибунном помещении стадиона в
