– Да вы что? Совсем меня уморить решили? Сразу и ребенок, и загс, что ли? Выбирайте что-нибудь одно – или чадо, или законный муж!
– Оля, ребеночку же нужен законный папа, – тихонько попыталась вразумить дочку Люся.
– Да это же не больно! Можно подумать, будто тебя к зубному тащат! – поддержала Василиса. – Платьице модное купишь… Да черт возьми! Ни я, ни твоя мать… никому не пришлось в свадебном платье! Можешь хоть ты за всех нас под фатой отстоять?!
И столько было в этом крике отчаяния, что все три женщины вдруг захлюпали носами, мелко затрясли плечами и, уткнувшись друг другу в шеи, разревелись навзрыд. Рыдали долго, со вкусом, с подвываниями.
– Сходи-и-и, до-о-оченька-а-а-а, крови-и-инушка… Пла-а-атьице белое наде-е-е-нешь… – жалостливее всех тоненько выла Люся.
– Не фига-а-а-а, не наде-е-е-ну… и в за-а-а-агс ваш не пойду-у-у… – не уступала Ольга. – Давайте лучше пода-а-арки смотреть, я вам из Канады привезла-а-а…
– Ой, и в самом деле, а чего мы тут воем-то? – всполошилась Василиса. – У нас еще столько дел!
И подруги принялись разглядывать подарки. Чего им только не навезла эта беспутная Ольга. Люсе замечательный костюм, маленькие аккуратные полусапожки и отличную курточку – легкую, красивую и, как утверждала Ольга, теплую. Василисе привезла жутко эффективный крем, две упаковки пряжи изысканного цвета и яркую банку с ароматной пеной. А еще конфеты, печенье в красочной коробке, бутылочки с коньяком, консервы и какие-то пакеты, и сумки, и коробки… Чтобы все разгрести, нужно было время.
– Мам, теть Вась, вы тут сами разбирайтесь, а мне уже бежать надо, – спохватилась Ольга.
Она еще раз глянула на часы и унеслась, перецеловав Люсю с Василисой на десять рядов.
– Заполошная, – покачала головой Василиса, не отрывая взгляда от подарков. – Но совершенно прекрасная и нескупая! Не в тебя, Люся, девка пошла… в меня.
– А со свадьбой-то… Как-то нехорошо получается… – снова собралась кручиниться Люся.
– Главное – с дитем у них все образовалось, а за свадьбой дело не станет.
Василиса совершенно не намерена была грустить. Она подхватила фигурную бутылочку с пеной и отправилась в ванную – ей не терпелось ощутить на себе аромат настоящего Запада.
Через час, дыша классическими туманами и духами, она выплыла из ванной томная и разморенная.
– Люсенька, нам бы Юльку позвать… Я сейчас себя в зеркало разглядывала – очень безрадостная картина оттуда проступает, – вздохнула она расстроенно, массируя себе щеки мощными шлепками.
– Да уж, радости мало. Вон как тебя вывернули… – согласилась Люся. – Не дай бог Пашка принесется – его, как мою Ольгу, твоими байками про разгулявшийся маразм не успокоишь… Сиди, сейчас Юльке позвоню. Телефон-то ты ее не потеряла?
Юлька принеслась по первому зову.
Расставляя баночки и бутылочки на маленьком столике возле дивана, она ворчала:
– Сознавайтесь, Василиса Олеговна, вы подрабатываете боксерской грушей? Эдак на вас никакого природного материала не хватит. Кладовая природы, она, знаете, не бездонная бочка…
Люся смотрела на девчонку и не могла надивиться. Вот, оказывается, в чем ее настоящее призвание! Колдуя над своими баночками, девчонка буквально преобразилась. Прямо на глазах из легкомысленной маникюрши Юлька превратилась в умелую целительницу.
– Юль, ты там убери красоту лишнюю, синяки всякие… Мы заплатим, – лепетала Люся.
– Ой, не могу, заплатят они! – по-доброму хихикала Юлька. – Вы чо, думаете, я из-за денег бушую? Фи! Мне ваши деньги, честно говоря, погоды не сделают, а вот Василиса Олеговна может и не вынести в следующий раз, так что имейте в виду. Лицо-то я поправлю, но вот сердчишко от нагрузок сядет. Опять же почки… По почкам били?
– Нет! – испугалась Василиса. – Не били! Да разве ж я б позволила!
Процедура продолжалась долго, однако результат был в самом прямом смысле – на лице!
– Ну все, – стала прощаться девчонка. – Если что – обращайтесь. Но лучше того… поберегитесь, не следует вам экстримом увлекаться.
– Люся, что она сказала? – переспросила Василиса, когда за девчонкой закрылась дверь.
– Сказала, чтобы ты сидела и не высовывалась.
– Да разве ж такое возможно? Вон, надо теперь ехать к этой… как ее… к Лидии Николаевне, с ней познакомиться. Люся, посмотри, как мое лицо? Могу я сойти за работника жэка?
– Ну, разве только жэка… после встречи с квартиросъемщиками. В общем, сойдешь, – утешила подруга.
– Слушай, Люся, а давай-ка за Ольгин приезд… Смотри-ка, мы еще эту бутылочку не открывали!
Они открыли. Потом открыли еще что-то. Потом Люся вспомнила об их главном предназначении и полезла искать тетрадку с записями под кровать. И там забылась сном праведным. Василиса уснула на кровати, зато обсыпав себя чипсами – романтичной даме они представились лепестками роз.
Утром Людмила Ефимовна пробудилась от резвого топота подруги – в дверь звонили.
– Люся! Иди немедленно умывайся, а то у тебя такая внешность, будто тебе в пятницу девяносто стукнет! К нам уже люди, а ты от подушки никак не оторвешься… Да иду, иду-у! – поспешила Василиса на звонок.
На пороге стоял Паша и держал на руках Ниночку.
