– Мы хотели побеседовать…
– Они хотели краску принести, – вмешалась бабушка. – Поди-ка сперли где-нибудь, а нам по дешевке сбагрить собираются. Я им хотела завхоза нашего…
– Мы можем с вами поговорить? – деловито насупился Дуся. – Речь пойдет не о краске. Вы ведь и есть Катерина Ивановна?
– Нет, но поговорить могу.
– Да чего с имя говорить, краску лучше берите!
Женщина не стала прислушиваться к совету бабушки, а пригласила Филиных пройти в кабинет.
– Итак, о чем вы хотели побеседовать? – спросила женщина, после того как мать с сыном уселись в мягкие кресла.
– Мы хотели… Скажите, а в вашей школе училась Радько Ирина Алексеевна? – мило улыбнулась Олимпиада Петровна.
– Ирина Радько? Ира? – подняла брови женщина. – Да, она у нас училась, только… она же закончила школу… кажется, три… нет, четыре года назад. Да, совершенно точно, она вместе с моим сыном училась в одном классе. Я у них историю вела. А почему вы спрашиваете?
Олимпиада Петровна от волнения покрылась малиновыми пятнами.
– Понимаете, случилась неприятная вещь… – не знала она, как приступить к разговору.
– А что это вообще была за девушка? – солидным басом спросил Дуся.
– Представьтесь, кто вы? – внимательно пригляделась к гостям женщина в брючном костюме. – И почему вас интересует Ирина?
– Простите, если мы спрашиваем, значит… значит, это кому-то нужно. Мы бы не стали прорываться к вам сквозь такую охрану, если бы это не было делом первостепенной важности.
Олимпиада Петровна с уважением уставилась на сына и только согласно кивала головой. Дуся так авторитетно говорил, что ей сразу же захотелось ответить на все вопросы, а заодно покаяться в кое-каких грехах. Вероятно, женщине в брючном костюме тоже, потому что она тут же заговорила:
– Ирина у нас училась все десять лет. Ничего плохого о ней сказать не могу. Оценки у нее были неплохие. Правда, до медали недотянула, но мне кажется, если бы ей создать условия…
– А что у нее за условия такие были? – спросила Олимпиада Петровна. – Накормлена, одета, получай да и получай медали! Мы вот, помню, раньше как – с утра картошки натрескаешься…
Женщина вежливо кашлянула, но тираду посетительницы прервала:
– Конечно, про сытость ничего сказать не могу, однако, как бы это выразиться… Видите ли, сейчас очень много дополнительной литературы, необходимых пособий, которые нужны при обучении, но их должны покупать родители. А для таких знаний, которые требуют с медалистов, этих пособий еще больше. Сейчас вот компьютеры почти у каждого… У Ирины ничего такого не было. Конечно, она у кого-то просила, бегала в библиотеку, однако…
– Ну мы поняли, медаль ей улыбнулась, – вклинился Дуся. – А вообще какая она была, Ирина? Дружила с кем?
– А вообще… Знаете, неплохая девчонка, и подруги у нее были, только к концу школы она стала… я не знаю, как это назвать… Какая-то у нее черта появилась – все на деньги мерила.
– Так и что? – затараторила Олимпиада Петровна. – Сейчас жизнь такая пошла: куда ни кинь – всех только по деньгам и меряют! Вот пошла недавно за курицей…
– Мама! – не выдержал Дуся. – Женщина нам не про это…
– Я не про это. Понимаете, в их возрасте все как-то чище должно быть, что ли… А у Ирины… создавалось ощущение, что она из-за денег могла бы пойти… на многое.
– О господи… И на убийство? – охнула Олимпиада Петровна.
– Вы спрашивали про подруг? – увела разговор в другое русло женщина. – У нее была подружка Дина Попова. Я ее видела в магазине «Айболит», она там работает. Если хотите что-то узнать поточнее, обратитесь к ней.
– Дуся! К «Айболиту»! – стремительно вскочила Олимпиада Петровна.
Дуся тоже поднялся.
– До свидания, было очень приятно…
На выходе им наперерез снова выскочила бдительная старушка.
– А краску отдали? – не успокаивалась она. – Я выходила на улицу, глядела, нет там никакой машины. Где она?
– Кто, бабушка? – ласково уставился на старушку Дуся.
– Так краска же! Хотели ж краску…
– Спасибо, никакой краски нам уже не требуется, – важно надулась Олимпиада Петровна и индюшкой выплыла на улицу.
На улице она то и дело поучала сына:
– Дуся, ты, главное, умные вопросы задавай. Вот мы у этой женщины даже имени не выяснили! А все ты! Я только собралась эдак ловко обронить: «А вы, случайно, не Марии Федоровны сноха? Как вас по батюшке?» – а ты давай вопросами сыпать! Прямо непростительное недержание! Теперь я допрос вести буду. И не влезай.