работал очень красивый и очень молодой юноша, звали его – Эдик. Юноша увлекся пожилой, состоятельной леди и погиб. А потом… потом и Антон.
– Тоже увлекся?
– Нет, тоже погиб, – мило улыбнулась Василиса.
– Фини-и-и-иш… – совсем не романтично прошипел парень и вдруг обернулся к Василисе: – А ну вылезайте из моей машины!
– Разбежалась! – фыркнула та. – А вино? Бокалами? А треска? Или что у тебя там за консервы?
– Какое теперь вино-то? Вылезайте, говорю! Так, глядишь, я и сам до старости не доживу!
– А как же наши чу-у-у-увства? – ныла Василиса, уже вовсю издеваясь над пареньком. – Мы же как маленькие пче-елки! Две! Ты такой толстый, пушистый трутень, а я… пасечник, а?
– Да что ж такое, она еще и выбираться не хочет… – расстроенно бормотал Левушка, проклиная все на свете. Потом догадался – высунулся в окно и закричал. – Милиция!!
– А я уже и здесь! – одним рывком втащила его обратно в салон Василиса. – Не кричи, тут надо по- другому сделать. Поможешь нам.
– Это как? – настороженно косил глазом кавалер. – Опять за кем-то по пятам бегать, песок собирать?
– Не надо собирать, пусть сыплется, – махнула рукой Василиса. – А вот с помощью… Потом мы тебе все расскажем. А сейчас… доставай вино-то! Бог с ними, с бокалами, давай хоть из пластиковых стаканчиков тяпнем. То есть я тяпну – ты за рулем. А мне надо, у меня такая идея! Кстати, поедем-ка в строительный магазин…
Люся сидела дома и бездумно пялилась в телевизор.
– Ты хочешь поссорить меня с моим любимым! – кричала с экрана хорошенькая темнокудрая красавица своей матери, тоже очень хорошенькой и темнокудрой.
– Он тебе не пара! – выговаривала маменька разгневанной дочке. – На что вы будете жить?!
– Нет! Нет! Нам не на что жить, но мы любим друг друга!! Мы не будем есть! Мы не будем пить! Станем жить лишь нашей любовью! И наш ребеночек не будет есть! И пить! Я вскормлю его своей любовью!
– Я не позволю вам кормить ребеночка всякой дрянью!
– Это потому что ты сама любишь моего любимого!
– Нет!
– Да!
Люся встала и резко переключила душещипательную драму на последние известия.
– Как ни крути, а пора подаваться к Ирине. Скорее всего… Да, скорее всего, девчонке не понравилось, что возле ее тетушки крутится молоденький альфонс. И понятно, что она… Что она? Она его убила? – рассуждала вслух Люся.
И словно в подтверждение ее догадкам:
– …Все еще не найден, – строго объявила с экрана серьезная девушка в сером костюме. – А между тем следствию удалось выяснить, что все жертвы отравлены одним и тем же отравляющим веществом.
Люся прилипла к экрану – девушка опять говорила про убийство в рекламной студии!
– …Специалисты еще не пришли к выводу – каким именно ядом отравлены несчастные. Предполагается, что неизвестный состав завезен к нам из стран Африки, потому что аналоги…
Люся облизала вмиг пересохшие губы:
– Отравила неизвестным ядом? А почему бы и нет? Ее тетушка держала свою туристическую фирму, вполне вероятно, и сама Ирина куда-нибудь ездила. Может быть, в ту же Африку! Если бы еще что-то узнать про Антона!
– Пока преступник на свободе, опасность не миновала, – призналась девушка. – Есть вероятность, что это маньяк, и наши следственные органы просят граждан проявить сознательность и сообщать обо всем…
Дальше девушка пожелала горожанам быть бдительнее, лучезарно улыбнулась и попрощалась.
Люся от волнения быстро заморгала глазами и стала что-то судорожно искать, потом только поняла – искала джинсы.
Черт возьми! А ведь и в самом деле – пока отравитель не найден… Неизвестно, как остальные сограждане, а вот что угроза нависла над ее ветреной подруженькой Василисой, у Люси прямо сердце чует!
– Вот не верится, что маньяк – Ирина! Но… девчонка что-то знает, это точно! Наведаться к ней все равно надо. Пусть она попробует объяснить – почему промолчала тогда, не сказала, что тетушка скончалась? Зачем выдавала ее за больную, когда та уже покоилась под венками?
Люся вдруг остановилась. А почему, собственно, Ирина не может быть убийцей? Кому, как не ей, мешала собственная тетушка? И Эдик? Он-то, вероятно, не вписывался в наследство. И ведь как все точно получается – сначала она убивает Эдика, а тетушку оставляет в живых. Зачем? А затем, чтобы тетушка успела переписать завещание! И уж потом она ее… Черт, и идти надо, и защититься от яда… Пашке позвонить, что ли? И что он скажет? Ей-то не надо говорить, что ответит Василисин сынок, она уже столько раз слышала!.. Ладно, дождется Василису, а потом они вместе позвонят Пашке.
Люся присела на краешек дивана и стала беспокойно посматривать на часы. Василиса не приходила, и ее сотовый телефон не отвечал. Люся занервничала. Почти силой заставила себя взять книгу и улечься на диван. От телефонного звонка она вздрогнула.
– Здравствуйте, а Василису Олеговну можно к телефону? – спросил вежливый девичий голосок.
– Ее нет, а кто ее спрашивает? – спросила Люся, вытянувшись струной.
– Это Елена, – раздалось в трубке. – Вы знаете, ей по ошибке были выданы деньги Селезнева Ивана Трофимовича, и он теперь бушует! Я, конечно, ему сегодня выдам, но вы уж ей передайте, чтобы она завтра обязательно забежала в бухгалтерию, надо вернуть излишки.
– Если я скажу, что надо вернуть какие-то излишки, она вообще с искусством расстанется, – пробурчала Люся.
– Ну тогда скажите ей, что у меня ее сумочка! – мстительно добавила девушка. – Она у меня в бухгалтерии свою сумку оставила, там телефон звонит, звонит…
– Простите, а… а что, Василиса ушла? – вдруг спросила Люся. – Может, она где-то там, у вас бегает?
– Да здесь все уже ушли, никто не бегает! Я одна осталась, потому что деньги сегодня выдавала, а этот Селезнев!.. И потом, мне надо кое-какие бумаги… В общем, я немножко задержалась. А Василиса Олеговна ушла часа два назад. Так вы ей передайте, что ее сумка здесь!
Девчонка положила трубку, а у Люси тревожно заныло сердце – не могла Вася гулять с деньгами два часа! Нет, один час она бы потратила на магазины, но потом ей бы срочно понадобилось порыться в покупках, поесть чего-нибудь вкусненького… Нет, Вася уже должна быть дома! Если только… Ах ты черт! Опять этот журнал в голову лезет… Нет, все-таки надо идти к этой Ирине! Если Вася попала в беду, она даже на помощь позвать не сможет – телефон же у Елены в кабинете!
Люся быстро вскочила и стала натягивать толстый свитер.
– Если у Ирины есть этот яд… Тогда… тогда тем более – надо застать ее врасплох – чтобы не успела даже шагу сделать!
Она оделась, задержалась у стола… и уставилась на кота. Финли, который страшно не любил нежностей, теперь вился возле ее ног, задирал круглую, мохнатую голову и как-то тоненько, жалобно попискивал.
– Финичка, ну что ты? – взяла его на руки Люся. – Я же ненадолго! И потом… может быть, эта Ирина вовсе не отравительница! – говорила Люся, совершенно четко осознавая, что отравительница именно Ирина. – Ты посмотри, что нам Малыш принес!
Малыш притащил старую потрепанную белку, которая служила ему верной игрушкой, и тыкал эту белку Люсе в руки. Дескать, на, поиграй, если хочешь, только останься, не ходи!
– Малыш… поиграй сам… Ты же понимаешь – Васю выручать надо! А Пашке можно звонить, если только имеются стопудовые улики… а у меня никаких… Ну! Ну чего? Я сейчас забегу к Максиму, оставлю ключ, и если со мной что-то… в общем, он вечером тебя выведет… Ну все! Ждите, я приду!
И она пошла. И только возле дверей обернулась – здоровенный пес и пушистый кот сидели на том же
