расплачивайтесь, – отчего-то засуетилась Василиса Олеговна и почувствовала, как щеки наливаются предательским румянцем.
Мужчина прикупил все, что нужно, потом бережно взял даму под локоток.
– А вы на глазок вяжете? – ласково спросил он.
– Ну почему же? На всю фигуру, – окончательно растерялась женщина, а потом и вовсе стушевалась: такого с ней давненько не случалось, чтобы знакомиться с посторонними мужчинами вот так, практически на улице.
Но мужчина был – само обаяние. И даже просто стоять с ним рядом было приятно.
– Вы меня будете измерять? – каким-то грудным голосом спросил незнакомец.
– Вообще-то надо. Длину рук, длину изделия…
– Не продолжайте, я понял. Где будем измеряться?
– Прямо здесь! – рыкнула Василиса. Ишь, понял он!
– Здесь? – разулыбался мужчина еще шире.
– А что такого? Вы вообще что себе вязать хотите? Если пуловер, то можно и здесь все размеры снять, а если вы на что-то другое намекаете, так сколько ни платите, меня не купишь! – раздухарилась Василиса и напыщенно собрала губы в узелок.
Незнакомец не удержался и откровенно расхохотался. Зубы у него были белые и в полном составе, а смех заливистый и заразительный.
– Напишите мне, какие размеры вам нужны, я дома сам измеряюсь и принесу вам, хорошо? – наконец решил он. – Пойдемте, я вас до дома довезу. Да не бойтесь, я ни за что не трону такую благочестивую красавицу.
«Ох, не зарекайся, красота – она ведь великая сила», – вздохнула мысленно Василиса. Домой она поднялась в самом романтическом настроении. Хотелось просто летать. По дороге незнакомец представился. Оказалось, что звать его Василием. Сама судьба соединяла их в замечательную пару. Василий и Василиса! Василий был очень любезен и обещал завтра же занести данные своих габаритов Василисе на дом. Перед подъездом он галантно раскрыл дверцу серебристой иномарки и подал даме руку. Это был самый прекрасный сон, который когда-либо догадался ей присниться. И все вокруг это видели: и та вертихвостка со второго этажа, и Любочка, которая всегда говорит Василисе гадости, и даже, кажется, Люся.
– Это что за гусь тебя из машины вытягивал? – сурово встретила ее подруга. – Ты что, не знаешь, что с незнакомыми мужчинами в машинах разъезжать опасно?
– А мы познакомились, – улыбкой олигофрена цвела Василиса. – У него удивительное имя – Василий!
– Нашла чем удивить, – фыркнула подруга, но вспомнила про предстоящее свидание и потеплела: – Ладно, иди ешь и рассказывай, что там у тебя интересного? Давай сначала о старушках, а потом расскажешь, где ты своего журавля ухватила.
Василиса управлялась с ужином и торопливо рассказывала все новости. Люсенька не переставала ахать и охать.
– Как хорошо, что я себе ничего не положила на тарелку, обязательно бы подавилась от удивления. Ну и Дарья Семеновна! – то и дело приговаривала она.
Потом пришел черед Василисы слушать и поднимать брови.
– И все же я никак не пойму, – помешивала она ложечкой сахар в чашке, забыв налить чай, – что же общего между ветреной жизнелюбивой Зайцевой, которая на – шла твои документы, а потом так не вовремя сгорела, и мудрой, степенной учительницей Анной Никитичной Климко…
– Которую мы высадили в подвале, – добавила Люся.
Вопросов была тьма, и чувствовали подруги, что ответы на них найдутся совсем не сразу. Где-то под вечер позвонил Батонов и спросил, не забыла ли Людочка, что он ждет их с подругой к ужину. Василисе переться черт знает куда совсем не улыбалось. Больше всего ей хотелось завалиться на диван, почесывать Финли за ушком и купаться в утренних воспоминаниях. Однако Люся стояла перед ней восклицательным знаком, и подруге пришлось собираться.
– Давай только не будем там чаи гонять.
– Как пойдет допрос свидетеля, – несгибаемо ответила Людмила Ефимовна.
– А что, мы его уже по второму кругу опрашивать идем? Ты чем с ним на свадьбе занималась?
– Свидетель мог кое-что припомнить. Вдруг всплыли какие-то детали? По его голосу кажется, что он хочет сказать нечто важное.
– Люся, я тебя сразу предупреждаю по поводу важного – береги честь смолоду, – наставительно грозила пальцем подруга. – Ему забава, а тебя вовек замуж никто не возьмет.
– Васенька, я, конечно, приберегу эту самую честь, так, на всякий случай, только это ничего, что мне уже скоро шестьдесят?
Василиса только отмахнулась, и в назначенный час они уже проходили в комнату Романа Петровича. Приятных ощущений жилище Батонова не вызывало. Из обстановки имелся только старенький потертый диван, телевизор с микроскопическим экраном, допотопный комод и огромный круглый стол, который к данному моменту был заставлен нехитрыми угощениями. Когда-то светленькие обои были напрочь изуродованы черными подтеками, и от этого комната выглядела хмуро и даже просто плачевно.
– Проходите, гости дорогие. К столу прошу, проходите, – прыгал весенним воробьем возле подруг хозяин.
Дамы уселись, и Батонов кинулся наполнять их тарелки недорогими салатиками из пластмассовых коробочек, кусочками вареной колбасы и тонкими пластинками сала. В рюмки уже булькала водка, и в предвкушении пиршества у Романа Петровича на щеках зацвел нездоровый румянец.
