мужику-то с пониманьем! Дескать, поди, подлечись, Степаныч, а уж завтра… Нет! Он его сразу – пошел вон! И денег больше не платит. А у нас же с работой туго, и где брать? Очень трудный мужик. А все потому, что с бабами не везет.
– И много у него баб-то было?
– Да уж было! – кивнул Колька. И уточнил: – Одна. Зато какая, прости господи… Ведь раньше-то они жили нормально. Семья была, все по-умному. А потом, когда Симке-то три годика исполнилось, она на работу вышла из декрета, и понеслось! Как с цепи сорвалась! То у ей один мужик, то другой… А потом и вовсе чего придумала – развестись! Ну и развелись. Симка поначалу-то с матерью остался, с Иркой, Палыч-то и квартиру им оставил, все нормально. К матери ушел. А она ту квартиру – продала! И замуж намылилась за границу. Палыч тут восстал – Симку отдавать не разрешил. Он как-то не доверял ей – пила она по-черному. Ну и куда парнишку-то? А она не больно горевала – парнишку, значит, отцу кинула, а сама за границу! На Кавказ куда-то, недалеко здесь. Ну а там люди сурьезные, к бабьему алкоголю не приучены. И турнули ее, на кой она там такая пьяница нужна? Она опять сюда добралась. Тут уж… ой, с кем она только тут не сходилась. Мужа себе так и не наискала, а вот дочку нагуляла. И куда ей дочка-то? Она ее к своей матери. А та тоже – не больно к детям расположена. И, значит, Валька-то, теща Палыча, девчонку ему и привезла. И еще, главное, знаешь, на что била? На то, что, дескать, братик и сестричка вместе расти должны! Наши-то деревенские бабы говорили – мол, и ростила бы вместе Симку да Соньку! Так нет – мужику сбагрила. Ну а тот, дурак, согласился. Вот и мается теперь.
– А ты откуда это знаешь? – спросила потрясенная Лиза. – Он тебе сам докладывал, что ли?
– Он доложит! – фыркнул Чушкин. – Да только наши-то бабы деревенские, они ж чего хочешь узнают! Серафимовы-то эту дачу держут… Я уж и не помню – Палыч-то еще сам в пареньках бегал, мать его брала, царствие ей небесное. А последний год он и вовсе тут круглый год живет. Симка рассказывает, да Валентина эта, змея еще та, она наведывается – тоже язык как помело. Знают. Они ж сами уже как деревенские. Квартиру-то городскую они сдают.
– Как же сдают? А учеба? Симе же надо учиться!
– Ну и что! У нас в деревне тоже школа есть! А до нашей деревни из поселка за полчаса добраться можно! Раньше-то Палыч неплохо жил, работал где-то на заводе, вроде на жисть хватало. А потом завод прогорел, всех распустили, ну и… тяжко им стало. Вот и стал квартиру сдавать, да по работам мотаться. Но он скоро подымется, говорю ж – магазин уж в деревне достроил… Вот бы такой-то, как в городе, а? – мечтательно улыбнулся Николай.
– Ты сдурел, что ли? – возмутилась Лиза. – Откуда он тебе такие деньги возьмет?
– А откуда на этот взял? В кредит, ссуды разные… взял бы побольше и отгрохал бы… дворец стеклянный!
– Вот ты и возьми, – ехидно поддела его Лиза.
– Не-а, мне не поднять, – реально оценил свои возможности Николай. – А Серафимов, он чего хочешь вывезет!
Когда они подъезжали к домику Серафимовых, у Лизы о хозяине дачи было уже совсем другое представление.
– Ну все, спасибо тебе, Коля. – Торопливо выгружала она вещи из багажника. – Пока.
– Так я завтра-то клюкву завезу, – напомнил Николай, – и мед.
– Завези, – кивнула головой Лиза и, ухватив пакеты, поспешила к дому.
В доме стояла тишина и только где-то на верхнем этаже раздавался незнакомый женский голос.
Лиза тихонько положила пакеты на кухне, а сама на цыпочках поднялась на второй этаж. Голос раздавался из комнаты девочки.
– И нечего ныть! – кого-то ругала невидимая женщина. – Придумали тоже, из отцовой рубахи лоскуты шить! Симка, тебе говорю, чего за сестрой не усмотрел? Глянь, чего она тут накромсала! А ты не вой! Бери да убирай теперь! И ведь рубаху-то носить да носить! Сонька! Нос вытри!
Лиза понимала – за что-то ругают детей, может быть, даже за дело, но уж тон! Будто в казарме, честное слово.
– А что они тут натворили? – не выдержав, вошла она в спальню Сони.
– Иза!!! – бросилась к ней маленькая Сонька. Надо же, она помнит, как ее зовут – Лиза!
Лиза чмокнула девчонку, взяла ее на руки и заметила, как расплылась рожица у Симки.
– Приехала… – радостно выдохнул он.
– Я же обещала, – пожала плечом Лизавета и снова повернулась к женщине.
– А ты кто такая будешь? – недобро поинтересовалась высокая, пышная тетка. – Тебя кто звал? А ну давай отседова! Бродят тут, проходной дом устраивают! Иди, говорю! Ступай! Не лезь к людям в дом, проходимка!
В любое другое время Лиза бы повернулась и ушла, но сейчас ее защиты ждали двое детей. Поэтому она постаралась спокойно объяснить, а может быть, даже и приврать для пользы дела.
– Я – няня. Направлена сюда из общества по защите прав… малолетних детей. И про вас мне ничего не известно. Вы здесь по какому праву находитесь? Ваши документы? На каком основании вы повышаете голос на детей и ведете антипедагогические методы воспитания? Вы хотите вырастить стране неврастеников?
Такого напора большая женщина не ожидала. Она стушевалась и немедленно изменила тон:
– Так ить я… товарищ няня, я ж… помогаю тут. Я им бабушкой родной прихожусь. Стараюсь, так сказать, быть полезной. Я ить… по маме им бабушка.
– А сама мама где? – сурово уставилась на нее Лиза.
– А она… ее нету! – пыталась объяснить свое появление бабушка. – Она еще давно… Ее уже давно нету, она… бездетная у меня. Не получается у нее.
Лиза дернула бровью:
– То есть вы воспитали женщину, которая бросила своих детей? Вы неправильно воспитали свою дочь, а теперь вы принялись за воспитание этих ребят? Так?
– Ну… получается, так… – развела руками Валентина. – Ну тык я ж… я ж не по доброй воле! Меня ж попросили! Игорь и попросил! А мне куда ж деваться, я и приехала! И вот… воспитываю. Как умею, – тут бабушка передохнула и вдруг завелась: – А как же еще с имя-то?! Вон они цельную рубаху отцовскую располосовали! Чего ж их за это – по головке гладить?
– Убить их за это, что ли?
– Да будь моя воля! – ляпнула любящая бабушка, но вовремя прикусила язык.
В это время Симка, который молча слушал всю перебранку, вдруг встрепенулся и подлетел к Лизе:
– Лиза! Сейчас автобус пойдет в город, пусть она уезжает, а то не успеет.
– Да! – кивнула Лиза. – Давайте решим – или будем вызывать вас на комиссию, разбирать ваши методы, или… попробуем решить все полюбовно. Так вы уезжаете?
Валентина выглянула в окно, с сожалением вздохнула и произнесла:
– Я ж еще даже по грядкам не пробежалась. Лучку надо бы нарвать, редиски…
– Я нарву! – кинулся из дома Симка.
