Павлик.
– Сейчас приготовлю, и поешь! Еще чего – кусочничать! – ворчала мать.
– А-а-а! А Соньке так можно!! – хныкал парнишка.
– А ты на нее не смотри! Она будет куски хватать и станет толстая, как цистерна, а ты всегда будешь… Куда кусок ухватил?! Беги к тете Каме, не вертись под ногами!
Через секунду из комнаты уже доносился голос Камелии:
– А чего это моя Сонька, как цистерна? У нее вообще балетная фигура! Соня, подними ножку, как ты можешь! Я говорю – ногу подними!!. Господи, ну что там свернула-то, прямо какая неловкая!!!
В комнате уже слышался звон разбитого стекла, потом увесистый шлепок и возмущенный Сонькин голосок:
– Ма-а-а-м! Ну че дересся-то? Сама ж просила ногу закинуть!!
Леха относился к воплям весьма мудро, он дипломатично заперся в туалете с книгой и терпеливо выжидал, когда можно будет выйти к столу. И только Серафим не находил себе места на этом празднике жизни.
– Ма-а-а-ам! Ну когда е-е-е-есть бу-у-у-дем? – тянул голодный малыш.
– Мама-а-а-а! А можно мне не делать уроки?! – пользовалась всеобщим разгромом Соня. – Ну где мне упражнение писать? Можно, я не бу-у-у-ду?
– Милочка, черт тебя возьми!! Когда же освободится кухня?!! Ребенку прямо негде с тетрадкой пристроиться!!! Уж лучше бы я сама…
– Ма-а-а-ам!
– А подите вы к лешему! У меня тут опять мясорубку заело! Ну и когда я того фарша накручу? – отчаянно отбрехивалась Милочка.
– Молча-а-а-ать!! – рявкнул Серафим и зычно скомандовал: – Так! Софья – бери тетрадь, садись за кухонный стол, пиши упражнение, я проверю. Павел! Иди ко мне, становись сюда, будешь мазать хлеб маслом. Умеешь? Я научу. Только молчком, не мешаем Софье. Камелия! Сидишь с Лехиными штанами и телевизор не включаешь – твоя дочь занята уроками. Милочка! Освобождай кухню, я сам справлюсь. Иди лучше найди одежду Павлику в садик, постирай носочки его, что ли… Леха! А, он уже на боевой позиции… Все по местам!
Гости вытаращились на Серафима, но никто спорить не осмелился. Дети быстро принеслись на кухню, женщины занялись одеждой, а Серафим на скорую руку наварил полную кастрюлю манной каши. Ничего, если кому-то не нравится, пусть не ест.
Каша понравилась всем. С молоком да с маслом – навалились, будто ничего вкуснее и не ели.
– Спасибо… – осоловело проговорил Павлик и прохныкал: – Мам, а куда мне спать лечь? Мам, я спать хочу-у-у-у.
– Не ныть! – строго одернул его Серафим. – Сейчас мама расправит диван, спать ляжешь вместе с ней.
Милочка обиженно поджала губы – то ли она расстроилась, что ее ребенком командует кто-то другой, то ли у нее были свои планы – с кем ложиться, но к дивану она пошла без особого энтузиазма.
– А мы с Лешей на кровати! – поспешно сообщила Камелия. – Я уже и постель приготовила.
– Вы сегодня будете спать с Соней! – как гвоздем прибил Серафим.
Камелия тоже запыхтела, но зато весело зафыркала Милочка.
– А мы с тобой на полу, да? – догадался Леха.
– Нет, не да. Ты будешь спать на полу один, а я на полу… на кухне. Потому что я читаю долго, – пояснил Серафим и, заметив, что с ним собираются спорить, нервно возразил: – Могу я! Как первый арендатор! Иметь свою! Территорию?!! И не вздумайте сопротивляться!
Может быть, кому-то из гостей такой расклад не слишком нравился, однако сопротивляться уже не было сил – за день все так намотались, что мечтали только поскорее добраться до своих постелей.
Утром Серафим поднялся раньше всех по той простой причине, что не ложился вовсе. Сначала он подождал, пока все улягутся, потом долго думал, как придется провести ему весь оставшийся отпуск и на фига он вообще такой сдался? Затем принял решение, а потому и поднялся раньше всех. Надо было что-то приготовить детям на завтрак, вытолкать Алексея на работу, отправить в садик Павлика, Камелию – наблюдать за ремонтом, а самому…
Все вышло немножко не так. Дети проснулись без проблем. Проблемы начались с Алексеем. Оказывается, разбудить мужчину оказалось делом весьма затруднительным. Пришлось вылить на него стакан воды, что привело в восторг не только ребятишек, но и их мам. Зато Леха проснулся зверь зверем. Немного расправились его нахмуренные брови только после того, как, выйдя из душа, он учуял аромат кофе с молоком, а на столе кормилец узрел аппетитные бутерброды с сыром, с маслом и с колбасой.
– Кама, ты, что ль, расстаралась? – буркнул он, сдерживая довольную улыбку.
Камелия Борисовна, которая и вообще еще в кухне не появлялась, без зазрения совести врала:
– А кто ж еще расстарается? Только я, кушай, любимый.
Умненькая Сонька фыркнула в свою чашку, но промолчала, однако Милочка молчать не стала.
– Как же! Разбежалась она! Это мой Серафим мучился, хлеб этот кроил!.. Лешка! Слышь, дьявол сонный! Я к чему говорю-то? Сейчас вот поел бутербродиков-то, значит, сытый, значит, запросто можешь Павлика в садик свезти! Давай собирайся!!
– И меня!! – вскочила Соня.
