У Карпа Ивановича взопрела не только лысина, но и подушка. Вот это страсти! И кто бы мог ожидать такого вулкана от скромной Гути?! Значит, любит. Сильно. Жалко бабенку. А может, и правда, остаться, да и наслаждаться здешним домашним уютом? И денежки, кажется, в шкатулке еще не все кончились… И ну ее к лешему, ту молоденькую! Ага! Останется он, держи карман шире – тут его сразу прикончат! Нет, надо улетать со всех ног… Хорошо еще, что никто не знает адреса, где его ждет молодая невеста… Черт, вот ведь дурак старый… нет, не старый, зрелый. И зачем только попросил, чтобы его до самолета провожали! Там ведь наверняка прямо на борту написано – «Красноярск – Большие Редиски»! Чего тут искать-то… Ничего, через часик он вежливо откажется от их услуг. И все! И пусть они тут все перестреляются!
Гутя положила трубку.
– Ну, Аллочка, колесо закрутилось. Встреча назначена на субботу, а вот завтра… Завтра у нас с тобой, сестрица, жизненно важное дело – будем Романа трясти, хватит уже вокруг да около…
– А попозже можно? – трусливо спросила Аллочка.
– Можно. Но тогда этот Артур запросто распрощается с жизнью. Мы можем не успеть.
Аллочка послушно кивнула и помаршировала в кровать. Гутя тоже улеглась. Напряженный день сказывался – обе сестры уснули мгновенно. И никто даже не вспомнил, что надо проводить в добрую дорогу неутомимого кавалера – Карпа Ивановича Лося.
Когда утром Гутя открыла глаза, уже вовсю светило солнце.
– Боже мой! Я же проспала самолет!
– А м-мы что, уже отлетаем? – сонно спросила Аллочка.
– Не мы – Карп Иванович! Он же еще вчера просил ему такси вызвать!
Гутиэра выскочила из спальни и кинулась будить старичка.
– Карп Иванович… Карп Иванович! – осторожно скреблась она в двери. – Я, конечно, не желаю вас будить в такую рань, но, похоже, самолет вас не дождался… Карп Иванович!!
Комната безмолвствовала.
– А, черт, – разозлилась Гутя и налегла на дверь плечиком.
Гутиэра просунула голову в образовавшуюся щель. Но родственник не просматривался.
– Это где же он? – растерялась Гутя.
– Уехал, – на пороге своей комнаты появилась сонная Аллочка. – Видишь, ни одного куля не осталось.
Гутя смелее налегла на дверь. Ни в кровати, ни за столом дедушки не было.
– Улетел наш аист, – махала полотенцем в окно Аллочка. – Он решил нас не будить, дал нам выспаться. Заботливый, правда же? Милый какой дедушка. Он не только Фоме, он всем нам дедушкой был… Только ты, Гутя, проверь – в шкатулочке что-нибудь осталось?
Гутя подарила сестре презрительный взгляд. После вчерашнего вряд ли у кого-то хватит совести снова нырнуть в тайничок. Однако ж у Карпа Ивановича хватило – в шкатулочке недоставало ровно двадцати тысяч.
– И чего это он поскромничал? – скривилась Аллочка. – Мог бы и все забрать, все равно этот мусор валяется, никому не нужен! А все ты! Я еще вчера могла этого жениха в клочья разнести! А ты – «ладно», «ладно»! Ну и чего теперь мы Фомке скажем? Машину пригонят, а у нас все деньги с Лосем ушли!!
Гутя тоже разозлилась. Она даже уселась в позу йоги, чтобы восстановить душевное равновесие.
– Правильно! – бушевала сестрица. – У нее все деньги повытаскивали, а она окаменеть придумала!
– Не мешай. Я вся в нирване. Ой! Самое главное забыла! Надо позвонить срочно! – вскочила Гутя и кинулась к телефону.
Аллочка не понимала, что такое задумала сестрица, в последнее время у той была куча идей, но делиться этой кучей она ни с кем не собиралась. А в трубку уже лился радостный Гутин голос:
– Роман, это вы? Я так рада, что вас застала!.. Как кто? Это Гутиэра Власовна!.. Нет, нет, я не по поводу вашей размолвки со Светочкой, чего вам – молодые, сами разберетесь… Это ваше… Да разбирайтесь сами, я не про… Роман! Ну дайте же мне вставить слово! Я тут убиралась в машине Севастьяна… ну как какого, моего суженого, мы же с ним имеем чувства! Ну так вот… Что значит, хотели бы с ним встретиться? Я тоже хотела бы! Нет, он никуда не делся… Да-да, мы каждый вечер видимся, так я… Роман!! Молчать! Сейчас я говорю! Я хочу сказать, что нашла в его машине кольцо. Там гравировочка «Роману от С.», так я подумала – это не ваше?.. Ах, конечно же ваше? Замечательно! Тогда заберите его сегодня же, оно меня смущает… Да, сегодня Сева тоже обещал быть… Придете в пять, да? Очень хорошо.
Гутя уронила руки с трубкой на колени.
– Все. Я его заманила. Сегодня в пять он будет.
– Знаешь, Гутя, – вдруг засуетилась Аллочка. – Я вспомнила, что именно сегодня в пять не смогу быть… Я, это… у меня сеанс у…
– У хирурга у тебя будет сеанс! В пять! Если удрать задумаешь! А сейчас садись, расслабься. Нам надо сильно сосредоточиться, – рявкнула Гутя, и лицо ее снова сделалось блаженным.
– Да чего мне расслабляться-то?! – не выдержала уже Аллочка. – Я вообще ничего не понимаю! Ты вот сейчас с кем-то по телефону трещала, а потом выяснится, что мне завтра надо будет под поезд броситься! Делись давай – что придумала, тогда я по всей форме расслаблюсь!
Аллочка нервничала. Гутя что-то там ворочает, кому-то звонит, а она, внимательная, опытная сыщица, только и делает, что детям каши готовит да бутылки собирает! И главное, сестрица совсем обнаглела! Совсем не вводит ее в курс дела!
– Ну ты еще не поняла? – захлопала глазами сестра. Алла была права, поэтому она терпеливо
