И она свысока глянула на притихших женщин.
– Ах ты... з-з-зараза! – вдруг бросилась хлестать сестру газетой Гутя. – Мы тут чуть... чуть от страха не поседели! Думали, там опять кто-то!.. А она! Игрушечки тебе, да?! Я тебе сейчас!..
– Какие игрушечки? – возмущенно отмахивалась Аллочка и, словно мельница, молотила руками по воздуху. – В кои-то веки такой мужик позвонил! Мне! Сам! Пригласил меня к этим Назаровым, потому что... Не ваше дело – почему! Какие тут игрушки?
Пока матушка с теткой разминали кости, Варька быстро схватила сумку и юркнула в прихожую.
– Сто-о-о-о-ой! – ухватила ее за свитер Аллочка. – Ты куда это намылилась? Гутя! Спроси ее быстро – куда она лыжи навострила? А ну, говори!
– Аллочка, ну что ты вцепилась? В магазин я...
– Так, я все поняла... – пыхтела красная, как перец, Аллочка, загораживая племяннице выход. – Гутя! Тащи телефон! Я звоню Фомке и сообщаю ему, что его жена – профурсетка! Да! А потому что я сразу поняла, что она к моему Степану сиганула! И еще трубку схватила, когда он мне позвонил! Блоха! Ха-ха-ха- ха... тьфу ты... – Аллочка (по инерции) с разгону исполнила часть арии, но мигом опомнилась и еще злее накинулась на Варьку: – Раздевайся, сиди дома и готовь щи! Устраивай мужу романтический ужин! Нечего скакать по чужим кавалерам!
Как бы Аллочка ни хотела отправиться к Назаровым одна, но вместе с ней двинулись и Гутя с дочерью.
Степан встретил их в большой прихожей.
– Хорошо, что вы быстро, – торопливо проговорил он, не подарив Аллочке ни единого пылкого взора. – Хозяев нет, из прислуги только новенькая, Таня, я не могу дом оставить. А мне срочно нужно с документами в палату ехать. Я уж всем знакомым звонил-звонил, никто не может... хорошо, что вам делать нечего и вы согласились.
И пока Аллочка смущенно дергала подол своего платья, Варька вырвала у нее инициативу:
– Расскажите, Степан, а как давно вы работаете у Назарова шофером?
– Я? Как давно? – растерялся Степан. – Ну... черт его знает... года три, наверное, а что?
– А как вам удалось устроиться на такое место? Вы знали Назарова раньше?
Ничего не понимая, Степан поглядел на гостей и нахмурился. Пока он вспоминал, Аллочка пнула Варьку ногой и вышла на передний план:
– Варька хочет спросить – вы случайно Назарову никаким родственником не являетесь? Ну, может, вы незаконнорожденный ребенок?
– Да вы что?! – выпучил глаза Степан. – С чего это я – его ребенок?! Я его старше на два года!
– Не его ребенок, – заалелась от любви Аллочка. – А ребеночек... его родителей. И вот теперь, когда все умерли...
Аллочка тут же заработала весьма ощутимый пинок от Гути. Та вышла вперед, затолкав сестрицу себе за спину, и тоном доброй матушки проговорила:
– Ступайте, вы можете опоздать. А Аллочку не слушайте, ее в детстве клещ укусил, энцефалитный. Последствия – на всю голову. Ступайте...
Степан испуганно шарахнулся от Аллочки, мотнул головой и поспешил удалиться.
– Если ты еще раз распустишь свой язык! – прошипела Гутя, едва за Степаном закрылись двери. – Кто так ведет допросы?!
– А я уже говорила, что нечего! Нечего моего друга допрашивать! – запальчиво ответила Аллочка. – Мало того, что со мной притащились, так еще эта... Варька, так и лезет ему в рот, так и лезет!
Варька даже не ответила – просто начала подниматься по лестнице.
– Пойдемте, здесь еще, говорят, осталась какая-то горничная.
Горничная находилась в комнате Кирилла Андреевича, меняла постельное белье на его кровати.
– Здравствуйте, вы Таня? – вежливо спросила ее Гутя.
– Ой, – вздрогнула Таня. – А вы кто? Вы те самые Неверовы?
– Да, это мы, – засмущалась Аллочка от такой популярности.
В новенькой горничной она легко узнала хорошенькую девушку, которую впервые встретила у Назаровых, когда пришла к ним после гибели Виолетты.
– Ну и хорошо, – повеселела девушка. – А то Степан уже расстраивался. Говорил, если эти полоумные не согласятся, тогда, мол, тебе, Таня, придется одной весь день здесь торчать. А я боюсь! Вот Степан и вызвал вас, чтобы я не боялась, – девушка потупилась и добавила: – Он вообще так ко мне относится...
Аллочка скривилась:
– А если бы вы знали, как он ко мне относится!
Девушка в изумлении вытаращила свои кукольные глазищи.
– А чего же вы боитесь? – спросила ее Гутя, желая перевести разговор в иное русло. – Тут ведь и охрана, и кнопка тревожная. Чего бояться?
Девушка красиво уложила подушки и на вопрос не ответила. Вместо этого она вдруг обернулась к женщинам и весело предложила:
