переговорить со Степаном, а непроверенного мужчину вести к потерпевшей было опасно.
– К Жанне нельзя, – спасла положение посмурневшая Аллочка. – У нее сейчас милиция дежурит. Мы вам скажем, когда можно будет.
– Да вы не волнуйтесь, – сразу же защебетала Варька. – У нее состояние стабильное, она идет на поправку...
Поняв, что Варька никуда уходить не собирается, Степан немного расслабился.
– Вы знаете, когда Таня мне рассказала, что было... Ну, когда вы Жанну Игоревну обнаружили... Я в себя прийти не мог! Неужели это Кирилл Андреич, а?
Варька пожала плечами:
– Во всяком случае, так говорит сама Жанна. А что, на него не похоже?
– Нет, он, конечно, не сахар, но... – растерялся Степан. – Правда, в последнее время они как-то совсем... грустно жили...
– Да уж! – не удержалась Аллочка. – Обе дочери погибли – самое время веселиться!
– Нет, они еще до их смерти... – поправился Степан. – Еще до того, как Виолетту убили, Кирилл Андреич какой-то хмурый был...
Аллочка насупилась:
– А вот почему на дне рождения Машеньки нам сказали, что вы будете, а вас и не было! Я ждала- ждала...
– Аллочка хотела сказать, что она зорко наблюдала за всеми гостями, а вас не было, – поправила тетку Варя. – И очень интересно – почему вы не пришли?
Степан фыркнул:
– А зачем бы я пришел? Они мне кто, родня, что ли? Можно подумать, меня вот так взяли и пригласили! Я просто должен был привезти Кирилла Андреича! Нет, меня бы, конечно, усадили, угостили, но где-нибудь в уголке, в кухне. Назаровы всегда держат дистанцию между собой и прислугой. А в тот день у Кирилла Андреича партнеры были серьезные. Он с ними контракт собирался подписывать, ему трезвый ум требовался, так что пить нельзя было. Ему уже давненько нельзя пить – лечится он или еще что... Но шеф нет-нет и соскакивает – дернет пивка или стопочку хлестанет. А тут – никак нельзя. Да и к дочке он хотел приехать свеженьким. Вот он меня и отпустил. Он так часто делает – если боится, что напьется, тогда меня отпускает. Ему ж тогда самому придется вести, а он за рулем – ни-ни, железно! Вот и в тот раз отпустил. А что ж я потащусь тогда? Мне еще и лучше – выходной! Так что... нечего мне было делать на том дне рождения.
– То есть – вас там не было? – еще раз уточнила Аллочка.
– Совсем не было, – кивнул гость. – Я как привез шефа на работу, так он меня сразу и отпустил. Я мать на дачу возил, нас и соседи видели. Если надо, могу и адрес дать, чтоб проверили, я ж понимаю!
– Хорошо, а в тот день, когда Машеньку... когда Машенька погибла, вы ничего подозрительного не замечали? – вспомнила Варька.
Степан насупился.
– Ничего, да и когда мне замечать? Я ж с утра был при Кирилл Андреиче, а потом привез его домой... но Машеньку не видел, а она всегда к отцу выбегает. В тот раз не выбежала. И все – я уехал домой.
– Понятно... кстати, не подскажете, где няня Валя проживает?
– Подскажу, – кивнул Степан и вдруг встрепенулся. – А вы знаете... знаете, эту няню уже давно вам бы надо проверить... Я не могу объяснить, но она как-то странно относилась к Кирилл Андреичу.
– Как это – странно? – насторожилась Варька.
– Ну... я, например, несколько раз видел, как она на него смотрит: до-о-о-олго так, гру-у-устно... Или вот еще – Кирилл Андреич Машутку на руки схватит, а она прямо напружинится вся! Няня напружинится, а не девчушка, та только хохочет. И спорила с ним постоянно из-за детей. Прямо глаза выкатит – и спорит! А потом опять до-о-олго на Кирилл Андреича смотрит, гру-у-устно... Я уж думал – может, она влюбилась в хозяина... вы не знаете?
Аллочка стрельнула в Варьку взглядом – та вытянулась пружиной. Почему же они раньше до этого не додумались – вовсе не обязательно, чтобы у Назарова была любовница! Женщина могла просто его любить... и ненавидеть его детей. И ничего удобнее не придумать, если эта женщина – няня! Она всегда рядом, но ее никто не замечает, от нее не прячут секретов, потому что считается, что она слышит только детей, а она видит и слышит все!.. И если это няня Валя... Тогда... тогда все сходится!
– Правильно... – еле слышно проговорила Варька. – Она убивает Ветку, забирает кассеты, а потом подсовывает их Назарову.
– И поэтому он так и бесится, – кивнула Аллочка. – Назаров и в самом деле знал об измене Жанны: он видел эти кассеты!
– Жанна в доме уже не останется, это ясно, но есть еще Машенька, – продолжала Варька. – И она... она дает ей снотворное. Теперь Назаров будет принадлежать только ей!
– А если он станет упираться, она легко прижмет его: напомнит о его болезни, – сказала Аллочка. – Я думаю, что и разговоры супругов для нее не тайна, она же ночует в доме Назаровых.
– А какая болезнь, если не секрет? – также тихо спросил Степан. – У него проказа, да?
– Да какая там... А что это вы подслушиваете?! – накинулась на него Аллочка. – Сидите, чай вон пейте!
– Так никто же не принес чаю-то! – возмутился Степан. – Нет, вы меня не опасайтесь, я в самом деле свой, честно! А эту няню я давно подозревал. Главное – встанет и смо-о-о-трит, встанет и смо-о- отрит...
