– Нет! – вдруг возмутилась та. – Чего это ты Капелькину так возле костра вон какие кренделя выписывал, а мне просто так рассказать хочешь?! Мне тоже надо, чтобы сначала попрыгал, для верности.
Дуся нехотя поднялся, пару раз дернулся с медвежьим изяществом и плюхнулся обратно в кресло.
– Ну? И что ты видишь? – заинтересовалась уже и Ксюша.
– Только на меня смотри! – приказала Сонечка.
Дуся впился взглядом в глаза кокетки.
– А вижу я, что данная девица совсем меня не ценит. Я бы даже сказал, не уважает. Но если бы она знала, что мне причитается наследство, ее бы интерес…
– А правда! – вскочила вдруг Сонечка. – Дусе причитается что-нибудь? Он же как-никак родной сын Алекса! Ксюша! Уже оглашали завещание?
– Конечно. Да я еще и раньше знала, папа не скрывал. Мы с Дусей являемся наследниками, мы оба. Правда, немножечко в разных долях…
– Ну, ясное дело: большую долю ты себе отхапаешь, так? – начала закипать Соня, будто отхапать Ксения собиралась из ее собственного кармана.
Неожиданно ожил Капелькин. Он решил, что пора брать бразды в свои ухоженные руки, и поперхнулся гневом.
– По-о-озвольте! А в честь чего это Ксения вообще должна делиться с этим комодом? Он вообще был нежеланным ребенком, как мне кажется! Пожил, отца узнал – и до свидания! На него Воротилов вообще не рассчитывал!
– Здра-а-авствуйте! Первый сын – и не рассчитывал! – взвилась орлицей Соня, и моментально в ее планах возник большой богатый супруг, пусть даже в образе Дуси. – Да в прежние времена наследство только и оставляли сыновьям, а дочерям так – приданое, комплект постельного белья да две-три сорочки, вышитые крестиком! Мы с Дусей жалеть не будем, купим простынки с пододеяльниками. Да я завтра же схожу! А уж остальное пусть муж зарабатывает! Да, Ксюшенька! И не надо так ртом хлопать, будто ты Емелина щука! Пусть муж горбатится! А наследство, по-моему, должно полностью Дусе отойти! Правда же, Дуся? Ой! Я недавно такую рубашечку видела, прямо на тебя! Дусик, я завтра непременно ее тебе подарю!
Капелькин снова подскочил к камину и принялся швыряться дровами.
– Нет, ни фига себе: пусть муж, главное, зарабатывает! Да когда же я столько заработаю?! Отец, значит, для дочери пыхтел, трудился, а потом приходит такой вот Дуся, и все ему? А мы как же? – Капелькин нарисовал свою семейную жизнь чуть раньше, и тоже с состоятельной супругой, поэтому его гнев был пылким и искренним.
Дуся и сам не ожидал, что его несерьезная фраза вызовет столь серьезные прения. Ксения и вовсе растерялась. А Капелькин с Соней уже вовсю делили имущество. Они уже решили пойти на компромисс и теперь договаривались, кто возьмет имуществом, а кто деньгами.
– Ксюша, пойдем отсюда, – шепнул на ухо сестре Дуся и поспешил выйти.
Надо было поговорить, но не хотелось, чтобы и туда вмешивались друзья. Поэтому лучше было спрятаться на втором этаже в библиотеке. Следом за братом торопилась Ксения.
– Чего это они? – кивнула она в сторону спорщиков. – Вот уж не думала, что так близко к сердцу воспримут наши проблемы.
– Дурочка, они уже считают раздел имущества своими проблемами! Голову даю на отсечение – сейчас Капелькин понесется покупать тебе обручальное кольцо и вечером же принесется с предложением руки и сердца.
– А Сонечка непременно затащит тебя в твою спальню, а завтра прямо с утра сообщит, что ждет от тебя дитя, – добавила Ксения. – И напомнит, что в таких случаях мужчина обязан подарить женщине свою фамилию!
– Ей нравится фамилия Филин? По-моему, какая-то птичья…
– Ей нравится твое завещание. Хотя она его и в глаза не видела.
– А ты? Ты видела завещание отца? – закинул Дуся удочку.
– Ну а как же! Мне папа показывал. Я еще так на него ругалась, говорила, что мужчине писать завещание в таком моложавом виде – это кокетство! А он все равно сделал по-своему.
Дуся мялся. Ему совсем не хотелось вспоминать о разговоре с Анной Левашовой и портить настроение Ксении. Может, Ксения не заметит, что имущество Алекс поделил на троих, если не на четверых.
– Ксюш. А вот ты говорила, что наследники только мы с тобой. А больше никого не было? Ну, мало ли, у него же были женщины, может, он кому-то завещал часть имущества, так сказать, в знак особого расположения?
Ксения легкомысленно тряхнула челкой, и Дуся в который раз пожалел, что он уже состоит с ней в родстве.
– Ты знаешь, один такой разговор был. Он что-то там хотел отписать… Левашовой, кажется, но потом все как-то само собой разрешилось. А вообще, если тебе это интересно, сходи к Крытову Юрию Дмитриевичу, он папин нотариус и верный друг семьи. Кстати, его собачка Цаца нашей Дуське матерью приходится. Так что мы даже родственники в некотором роде.
– Схожу! Завтра же схожу! – клятвенно заверил Дуся и добавил: – А куда?
Ксения пообещала завтра самолично отвезти его к другу семьи, а сегодня надо было что-то делать с Капелькиным и Соней, их голоса становились все громче – им никак не давало покоя чужое наследство.
Гостей удалось выпроводить только поздно вечером. Капелькин не отходил от Ксении, выкинул из головы всякую следственную дребедень, а вместо этого уселся у ее ног и тоскливо гладил руку красавицы, то есть ухаживал, отбрыкивая ногой надоедливую собачонку. Сонечка, как и предполагала Ксения,
