А чего? Такая фамилия – это находка! Хорошо, что он не Иванов – Сидоров! Надо будет просто взять справочник и по всем заводским больницам прозвонить, наверняка такого доктора регистраторши ни с кем не спутают!
– Зинка!! Уже все пельмени разва… Ой, Зиночка, с легким паром! Я говорю – пельмешки уже разварились. Я, было, ужинать села, а Федул, ровно пес цепной, не пускает!
– Не пускаю! – возник перед очами Зинаиды сосед. – Вы, Степанида Егоровна, и без того сегодня, пока всю колбасу с творогом у Зинаиды не укушали, в гости не отправились!
– А ты видел?! – вскинулась Степанида. – Ах, да, ты видел, потому как ты напротив меня этакую же колбасу трескал! А еще и кефир пил, я видела! А я хотела кефирчик Зинушке оставить!
– Ой, ну хватит вам… – замахала руками Зинаида. – Давайте уже поедим, да и в постель…
– Давайте! – вскинулся Федул. – В постель давайте!
– О-ой, можно подумать, Зинка с им в постель мечтает… – немедленно скривилась Степанида Егоровна.
Угомонились соседи только за столом.
– Мне никто не звонил? – спросила Зинаида.
– Звонил… По голосу будто этот, как его… Крылов, что ль, хозяин-то твой, – рассказывала Степанида. – Зин, слышь-ка, у него такой голос, будто он деньги обратно отобрать хочет. Ты бы к телефону-то не подходила, мы соврем, что ты по делам моташься. А уж потом-то, когда преступника сыщем, ты сама ему и звякнешь.
– А у тебя чего нового? – спросил Федул. Сегодня он без напоминания вымыл тарелки за всеми дамами и теперь даже позволил себе перейти с Зинаидой на «ты». – Ты ведь по делам ездила, да?
Зинаида мотала головой – пельмени стремительно убывали, а она еще и не наелась.
– Вот тоже! Чего мне не сказала, в такую даль моталась, а мне не могла сказать, я бы на машине тебя куда хочешь отвез…
– Ну и чего, Зин? Да не слушай ты его! – шамкала Степанида с полным ртом. – Ты рассказывай, чего наишкала?
Однако рассказать Зинаида не успела – в прихожей раздался звонок, и соседи дружно поскакали с мест.
– Не открывай! – громко шептала в ухо и висла на руке у Зинаиды тучная соседка. – Это Крылов твой, как пить дать он! За деньгами, шельмец, заявился! Шиш ему, а не деньги!
– Да пустите же, чего вы в самом-то деле! – вырывалась Зинаида.
– Федул! Оглоед! Не трожь замок, Иуда!! – накинулась теперь Степанида на единственного мужчину в доме.
Тот лихо увернулся, двери открыл и сразу же оглох от радостных воплей.
– О-о-о-ой!! А они все в сборе!! Петя, смотри, они все в сборе! Я же тебе говорила, что они и не собираются спать! – без умолку тарахтела похорошевшая за два дня Любочка. – Петенька, осторожно, здесь у нас мусорка расположена, перешагни… Мама! А почему у нас здесь мусорка? Что, баки уже не работают?
Любочка просто цвела. Рядом с ней топтался невзрачный мужичок в клетчатой байковой рубахе, ежился, смущался и явно не находил себе места под пристальным вниманием жильцов. Между тем, жильцы просто поедали его глазами. Степанида Егоровна не ожидала, что в дочери обнаружится такая прыть и теперь не знала – радоваться ей или печалиться, Федул гадал – будет ли этот мужик исправно трудиться на благо их коммуналки или же повиснет еще одной гирей на холодильнике Зинаиды, сама же Зинаида размышляла: стоит ли считать Любочкиного хахаля мужчиной, а значит, по утрам надевать праздничный халат, либо сразу перевести его в разряд предметов неодушевленных, и разрешить себе появляться по утрам, в чем попало?
– Ну чего вы? – оторвала от раздумий соседей Любочка. – Живого мужика не видели?
– Видели, – просипел Федул. – Проходите… Может это… встречу обмоем?
Все будто бы ждали именно этой команды. Было ясно – без бутылки придется долго выяснять, что за человека выбрала себе Любовь Андреевна, поэтому процесс узнавания решено было сократить при помощи двух бутылок водки, трех литров пива и бутылочки винца для дам.
– Вы тут… на стол, а я… а мы… в павильончик, – радостно потирал руки Федул. – Зиночка, давай деньги!
Зиночка свирепо возмутилась и незаметно для прибывших показала Федулу увесистый кукиш. Однако ее жест усмотрела Степанида Егоровна и тут же осудила.
– Ты чегой-то?! В кои-то веки ко мне дочка с зятем прикатила, а ты тут фигами махаешь! Тебя ж Федул-то добрым словом просит… Давай деньги, скряга!!
К ней подключилась Любочка, и Зинаиде ничего не оставалось делать, как подчиниться.
Федул по-свойски дернул ветеринара за рукав, и они унеслись, громыхая по всей лестнице.
– Ну, доченька, садись, рассказывай, что это за гусь? – уселась Степанида Егоровна на кухне и влажными глазами уставилась на счастливую Любочку. – Он тебе… Зин, а ты уши-то не развешивай, сгоноши чего-нибудь к столу, не видишь – гости к нам пожаловали! Ну и чего он, Люб? Кем работат? Вот хорошо бы кабы председателем, а? Да чегой-то я, разе ж таки-то председатели замухрынисты бывают! Може, дояр какой, а?
– Чегой-то ты, маменька! Прямо сразу – дояр! У него интеллигентная профессия – ветеринар он!
– Да что ты! Ма-атушки светы! Значица буренкам клизмы ставит? Ох, доча, повезло тебе! Ты с таким-то век горя знать не будешь! У его, небось, все холодильники молоком забиты… Замуж-то зовет?
