морщин. Чтобы ощутили вполне свою ценность, заботу об их сохранности и покинули футляр сияя. И мраморный холл отеля осветился бы их блеском.
И вдруг случилось что-то странное. Марина почувствовала резкий толчок! Дорогой футляр сразу перестал быть уютным. Дернулся раз-другой и – замер. Свет погас. Марина очутилась в полной темноте. Она сначала онемела от ужаса, потом отчаянно закричала. Сердце, казалось, остановилось, ей стало нечем дышать, горло перехватило, она захрипела. От страха Марина перестала что-либо соображать и забарабанила в дверь кулаками.
– Выпустите меня-а-а-а!!!! – сипела она, думая, что кричит.
– Сорри, мадам, – раздался голос с сильным акцентом. – Джаст э моумент!
Она без сил опустилась на пол. Это был кошмар из ее снов, когда она просыпалась по ночам в ужасе, в ледяном поту. А после какое-то время рыдала, потому что ей было страшно!
Сон повторялся часто, раз в месяц или когда она сильно нервничала. Марине казалось, что она погребена заживо, что быть заблокированной в лифте – это как лежать под метровым слоем земли в деревянном футляре с плотно подогнанной крышкой, заколоченной гвоздями. Воздуха все меньше и меньше, и, когда он выйдет весь, придется умереть. Вот так, взять и умереть. Задохнуться. И это так мучительно… Лежать в полной темноте и ждать смерти…
В своем сне она еще ни разу так и не вышла из лифта. Ни разу не вспыхнул свет. Двери так ни разу и не открылись. Она просыпалась от того, что вышел весь воздух, и какое-то время жадно дышала. И рыдала. А Максим ее утешал:
– Успокойся, я здесь. Это был сон. Ты жива, ты дышишь. Ты не в лифте, а в своей постели. Я рядом. Успокойся.
И она дышала, постепенно успокаиваясь: муж был рядом. Но теперь… Теперь он был чужой, он лежал в постели с другой женщиной, а воздух между тем заканчивался.
Она была уверена, что это навсегда. Только не во сне, а наяву, и проснуться нельзя, а значит, воздух на самом деле весь выйдет. И она умрет… Теперь уже навсегда…
Она, похоже, потеряла сознание, а когда очнулась, увидела Максима. Он что-то говорил, но Марина не могла понять ни слова. Это была речь инопланетянина, а скорее, жителя загробного мира. Она уже попала в ад, и теперь ей предстояло вечность томиться на медленном огне ревности. Она представила улыбающуюся Галочку: блестящие глаза навыкате, гладкая бархатистая кожа, стройные ножки, а в руке – половник. Галочка льет на сковороду, в которой томится Марина, масло, и оно постепенно закипает…
– Марина! Очнись! Тебе сделали укол!
Тут она заметила и врача. Недавно он пользовал Анну, и вот пришла очередь и ее соседки по номеру. Просто злой рок!
Ей стало немного легче, лекарство подействовало.
– Что это было? – с трудом выговорила она.
– Реактивный психоз, наверное. Я не силен в терминологии, – виновато сказал Максим. – Знаю только, что в застрявшем лифте тебя клинит. Заканчивается это тем, что ты теряешь сознание. Тебя вызволили через пять минут, но и этого оказалось достаточно.
Марина поняла, что лифт опустили обратно на первый этаж. Возле него теперь толпилось полно народу. На управляющего, который пришел на место очередного происшествия, жалко было смотреть.
– Это первый раз за всю историю нашего отеля, мадам, – бормотал он, потея в костюме, на сей раз не от жары, а от волнения. – Мы непременно накажем виновного. Он завтра же будет уволен!
Марина, которой не хотелось ничьей крови, вяло покачала головой. Но управляющий принял это как знак согласия.
– О! Это нерадивый сотрудник! – возмущенно заговорил он. – Его выгонят с позором!
– Можешь подняться? – спросил Максим.
Марина сообразила, что полулежит в плетеном кресле, которое принесли сюда, к лифту, из лобби. Стоящие на рецепции немцы с возмущением говорили что-то тоскующему портье. Репутация отеля разваливалась на глазах, как несостоявшееся алиби. В результате преступного сговора в этот «райский уголок» обманом завлекали людей, заставляя их выкладывать огромные деньги за то, что ничего не стоит. Рядом ожидали своей очереди выразить возмущение как всегда застегнутые на все пуговицы и на вид абсолютно невозмутимые англичане.
Управляющий еще надеялся спасти свой тонущий корабль, но в этот момент наступил полный крах. Девятый вал разбил его в щепки: в холл влетел пляжный парнишка, на которого жалко было смотреть – в таком отчаянии он пребывал и что-то срывающимся голосом закричал. Управляющий побледнел так, будто уже умер.
– Ваша родственница, – еле выговорил он. Марина с трудом поняла, что речь идет об Анне. – Она утонула…
Марина чуть было вновь не потеряла сознание. Дальнейшее она потом припоминала с трудом. Помнила только, что все они: Максим, управляющий, врач, пляжный парнишка, немцы, англичане – побежали на пляж. Иностранцы скорее по инерции, перепутав направление, поскольку им следовало немедленно собирать чемоданы. Марина даже забыла о боли в ногах и тоже понеслась вместе со всеми, в голове билась одна только мысль: Анна утонула. Все-таки это случилось. Не уберегли.
Когда они спустились к морю, по берегу бегала Крольчиха и что-то кричала. «Она, значит, – с ненавистью подумала Марина. – Убийца!»
– Там, там! – кричала женщина, указывая на буйки.
Марина, как ни вглядывалась, ничего не видела, кроме буйков. К ним стрелой летела невесть откуда взявшаяся моторная лодка со спасателями.
– Как? – еле выговорил Максим трясущимися губами. – Где?
– Какой ужас! – подбородок у Крольчихи задрожал. – Коля… Он… Но они уже скрылись под водой…
– Они?
– Мужчина-vip… И ваша… Коля поплыл туда, – она указала пальцем на буйки. Марина наконец заметила и человека. Видимо, он вынырнул, а до того был под водой.
«Коля… Ее муж… Кролик…» Марина пыталась понять, что же здесь случилось.
– Мы услышали отчаянные женские крики, – с надрывом сказала Крольчиха. – «Помогите, помогите!» Она так кричала! Мы выбежали из бара и увидели, как они тонут… Он, видимо, кинулся ее спасать… С бородкой… Vip…
«Она ничего не знает…»
В этот момент на пляже появилась Агата. По ее лицу невозможно было понять, какие она испытывает чувства, она даже не запыхалась. Женщина-робот тут же нырнула в воду и стремительно поплыла вслед за лодкой. Максим опомнился и тоже начал раздеваться. Марина не понимала: куда они все плывут? В воде, кроме Коли – Кролика, которому помощь не требовалась, никого не было. Только буйки равномерно покачивались, словно поплавки гигантских удочек.
– Коля! Назад! – надрывалась Крольчиха, бегая по берегу. – Там сильное течение!
В ответ тот нырнул, и на поверхности воды опять остались одни только гигантские поплавки.
– О господи! Коля! – завыла Крольчиха.
Первый этап спасательной операции проходил бестолково. Лодка бросила якорь у буйков, и спасатели, Коля, а также Агата с Максимом, к которым вскоре присоединился и Итальянец, безостановочно ныряли. Но поднялся ветер, и течение было сильнее обычного. Марина подумала, что тела утопленников наверняка отнесло к скалам.
И тут она наконец сообразила, что киллер утонул вместе со своей жертвой. Анна была сильной женщиной; да, она плохо плавала, но за жизнь, видимо, боролась отчаянно. Марина вспомнила, как она висела над пропастью. Анька молодец! Все-таки потопила его! Утянула за собой! Она невольно испытала гордость за подругу.
Меж тем пляж заполнился людьми. У самой кромки воды застыл врач в ожидании, когда у него появится работа. Увидев, что рядом с мужем много сильных мужчин, которые отлично плавают, Крольчиха немного успокоилась и кричать перестала. Она застыла рядом с врачом, вглядываясь в ныряющих и машинально считая их по головам:
– Раз, два, три, Коля… Слава богу! Раз, два, три… Коля!
