– Сегодня – да, – кивнула Алька. – Вот как раз сегодня...
Раскатов выслушал Алькину повесть до конца и, не углядев в ней ничего опасного для матери, решил откланяться.
– Мам, ну я побежал. Тебе теперь нескучно будет. Кстати! Алина... как вас по отчеству?
– Антоновна.
– Да не важно. В общем, завтра в шесть вечера я жду вас на вождение, – добавил он, выбегая на крыльцо. И уже там Алька услышала, как он строго выговаривает собаке: – Ты, Филька, смотри в оба. Оставляю тебе двух женщин, обе – никакие. Ну то есть – беспомощные, так что – береги.
И уже через минуту калитка скрипнула, и Алька поняла, что они остались одни.
– Ой! – вдруг всполошилась она. – Мы же хотели у вас машину поставить! А этот Максим... Михайлович так и оставил ее у ворот.
– Ну и ставь, – усмехнулась Ирина Сергеевна. – Вон у нас сколько места во дворе.
Алька растерялась.
– Так как же это... ставь? Я же... я же не умею. Я у вашего сына вождение прохожу, учусь, учусь, а толку никакого. Разве ж я сама поставлю...
– А машина какая? Автомат или механическая коробка передач? – вдруг деловито спросила Ирина Сергеевна.
Алька покраснела. Откуда ей знать – автомат там или нет...
– Да вон она стоит, – махнула она головой в окно. – Сами смотрите...
– Ага... автомат, – решила пожилая женщина. – Ну пойдем ставить. Да чего ты боишься, там ничего страшного!
Алька недоверчиво посмотрела на женщину и поднялась. И в самом деле, чего ждать, на улице, может, какого соседа попросят...
На улице Ирина Сергеевна уже уверенно открывала большие ворота.
– Ну давай, садись, – без всяких предисловий велела она. – Садись, чего встала? Я тебе покажу.
Алька осторожно уселась за руль. Она все еще не могла поверить, что они с этой милой бабушкой сами загонят машину во двор.
– А может быть, лучше кого-нибудь попросить? – на всякий случай поинтересовалась она.
– Зачем? Мы что, с тобой два шага не проедем? – вздернула брови Ирина Сергеевна и деловито принялась объяснять: – Вот смотри, здесь всего две педали – газ и тормоз. А вот эта ручка... видишь, здесь такие буковки нерусские? Вот если сюда ручку поставишь – машина вперед поедет, если сюда – она остановится, а на эту буковку она назад поедет. Смотри сама.
Алька осторожно потрогала пальцем удобную ручку.
– Ну теперь давай, трогайся. Не бойся, я буду рядом. Только на газ сильно не жми, она быстро обороты набирает.
– А если врежемся? – мгновенно вспотев, спросила Алька.
– Куда? Здесь вон какая широченная дорога. И потом, в том дворе все равно никто не живет, – успокоила Ирина Сергеевна. – Ты давай сначала вперед попробуй.
Алька не могла поверить, но с места тронулась она довольно плавно, аккуратненько проехала несколько метров и остановилась. Сама!
– А теперь как? Мы же вон куда от ворот отъехали, – разволновалась она.
– Теперь давай задним ходом, его тоже попробовать надо.
С задним ходом получилось чуть сложнее – надо было ориентироваться по зеркалу заднего вида, но и здесь Алька справилась.
– А теперь потихоньку поворачивай и загоняй во двор... – распоряжалась женщина. – Здесь сильнее руль выкручивай... На газ сильно не жми... вот так... так... Тормози... Ну молодец!
Алька не могла поверить – только что она самостоятельно загнала свою машину во двор! Конечно, этот Раскатов ни за что ей завтра не поверит, ну и что! Зато она сумела! И вовсе она не медведь! И даже не цирковая мартышка! Ой, да она еще на этой машинке так гонять будет – о-го-го!
Ирина Сергеевна стояла рядом и читала по лицу своей гостьи все ее переживания.
– А говорила – не сможем, – тепло усмехнулась она.
– Это... это не я говорила, – растягивала рот до ушей Алька. – Это ваш сын сказал. Он говорил, что меня вообще на дорогу выпускать нельзя. И ругался, какой черт меня за руль погнал. А я... я же выиграла эту машину! Ну и как же... Ой, надо же – я сама!..
Потом они снова сидели за столом и допивали чай.
– А вы-то откуда с машинами управляться научились? – вдруг спросила Алька. – Вы тоже водите?
– Ну а как же! Меня муж научил... Сначала все ругался, с медведями меня сравнивал... – улыбнулась Ирина Сергеевна каким-то своим мыслям. – Ой, как вспомню! Сижу за рулем, а у самой руки-ноги трясутся, а мой любимый, нет, чтобы поддержать, еще и масла в огонь подливает: «Нет, видно, так и помрешь пешеходом». А ведь научилась... Хотя тоже – сколько я на этих экзаменах натерпелась, пока сдала!
Алька вспомнила свои экзамены и тяжко вздохнула:
