– Потому что я… мам, я столько ошибок навертела! – всхлипнула Аня.
– Так… спокойно… – пролепетала Зося Никодимовна. – Ошибок… я все поняла – ты беременна!
– Да нет же, мама! Я про то еще, когда молодая была! Ну, помнишь, мы с Данькой поссорились, а потом ты еще меня на экзамены водила! А он… он хотел поговорить! А я… я дура! Я его даже не слушала! А потом… потом с этим Бабенко!! Он-то только меня любил, а я с Толиком дружила!!
– Погоди… Васенька, принеси мне… да не коньяк! Принеси мне капли! Корвалол!
– О боже, мама!!! И у тебя корвалол?!!
– Нет-нет, это… это за мной так Василий ухаживает. Не бери в голову. И что?
– И то! А Данька… а я… строила из себя какую-то гордячку! А сама… а он теперь… мам… ну почему я у тебя такая стерва, а?
– Васенька, убери эту гадость… Нюсенька, – мягко заговорила Зося Никодимовна, – ты еще не доросла до стервы. К счастью… а может, и к сожалению. Нашла за что корить себя! Да ты ж еще глупенькая была. И влюбчивая. Ну кто по юности не влюблялся? Все это нормально. Сначала любила мальчика-одноклассника, потом однокурсника, ну не сложилось, бывает. Но ты же и сама рада, что у тебя с этим… Толиком ничего не получилось. А теперь ты стала взрослой, встретила мужчину, полюбила, и что страшного, что этот мужчина оказался тебе уже знаком? Ведь ты не былого Даньку любишь, ты в него сейчас влюбилась. Честно говоря, будь я помоложе, я б тоже не устояла. Просто пришло время… знаешь, как у Пушкина: «Пора пришла, она влюбилась».
– Ни фига себе – пора! Выходит, дождалась, пока он женится?
– А разве ты ждала? – удивилась мать. – Просто так сложилось. Кстати, можешь утешать себя тем, что в твоем паспорте нет никакой печати, тогда как в его…
– И это ты называешь утешением, – вздохнула Аня. – И потом… это ж нечестно! Он и женатый любил только меня, а я…
– А ты полюбишь и сразу выйдешь замуж! За него! – невозмутимо ответила мать.
– А Сонечка? – безнадежно спросила Аня.
– Вот уж о ком не стоит беспокоиться! Уверена: у нее уже десяток на примете! И еще – я давно хотела тебя попросить – избавь парня от этого неравного брака, она ж его убьет!
После разговора с матерью Аня взглянула на себя совсем с другой стороны. Она убирала в комнате следы побоища, а в голове роились новые, интересные мысли. Это что же получается – она и в самом деле влюбилась в Даньку заново? То есть в другого, во взрослого? А он? А если он ее взрослую не полюбит?
Уставшая, зареванная, Аня рухнула в постель и мгновенно уснула.
На следующий день он не пришел. И не звонил. А она ждала. Встала ни свет ни заря, завила волосы, накрасилась, нарядилась в лучшее платье и села ждать. Она даже воды налить боялась – вдруг вода будет шуметь, и она не расслышит звонка. А он не приходил. И не звонил. Она звонила сама, но бесчувственный голос упрямо нудил, что абонент недоступен.
Зато звонили другие.
Трель домашнего телефона подкинула ее с дивана в мгновение ока.
– Да?! – не дыша, схватила она трубку.
– Аня? Ну наконец-то! Звоним тебе, звоним, а к телефону никто не подходит, – тараторили в трубку девчонки, с которыми она снимала комнату в Питере, – Валя и Лена. – Ты чего-то не звонишь и не звонишь. Когда собираешься обратно-то?
Аня с сожалением выдохнула – она, конечно, была рада им и даже соскучилась немного, но сейчас ждала совсем другого звонка.
– Девочки, я даже и не знаю… Но у вас же там перемены, я слышала?
– Еще какие! У нас новый цех! Борис прямо все перевернул с ног на голову! Такое затевает!.. – тараторила Валя.
Тут трубку перехватила Лена и затараторила еще быстрее:
– Он к нам приходил, Борис то есть. Спрашивал, когда ты приедешь, а мы и сами не знаем – куда-то твой телефон задевался, и мы про тебя – ну ничегошеньки!
– Точно! – снова выхватила трубку Валя. – А потом я догадалась… Ань, ты ж знаешь, какая я догадливая! Я побежала к Георгию! Вы же с ним последнее время ходили, и он тебе на сотовый звонил, я помню!
– Да, и он нам сказал, – снова прорвалась Лена. – А мы спросили, когда ты при-едешь, а он ничего не знает, бурчит только…
Аня насторожилась:
– Погодите… как это вы к Георгию подошли? А он что, уже приехал?
– Откуда? – не поняла ее Лена. – Он чего, уезжал, что ли?.. Валь! А куда у нас Жорка уезжал?
И Аня хорошо услышала, как Валя ответила не ей, а Лене, не подходя к телефону:
– Да с чего он уедет-то? Здесь он, ты же видела. Только у него новая девица появилась, но ты Аньке не говори, расстроится.
– Лена!! Лен! – кричала в трубку Аня. – Рассказывай, чего там у вас? И не вздумай вилять, ничего, не расстроюсь. А то приеду, к Гошке на шею кинусь, а он уже скоропостижно женат! То есть – не уезжал он? В командировку не ездил?
– Нет, конечно, – уныло проговорила Лена, огорчать подругу ей очень не хотелось. – Да и куда он уедет? У нас тут такая перестройка, каждый человек на виду, а Жорка… Да его бы Борис никуда не отпустил! Ой, Лен, а Борис сейчас какой интересный стал! Ты его не представляешь! У нас теперь все женщины… И, между прочим, про тебя спрашивал!
– А Георгий? – с легкой, чуть горьковатой улыбкой спросила Аня.
– Ну… что Георгий…
– Дай-ка я, – выхватила трубку Валя. – Ань, он себе вообще малолетку нашел какую-то! Девчонка пришла устраиваться на работу, а он через день с ней амуры закрутил, представляешь?!
– А Борис с ним постоянно ссорится! – теперь уже говорила Лена. – И наши девчонки говорят, что из-за тебя. Танька слышала, как они у себя в кабинете грызлись. Борис хочет тебя начальницей поставить, а Жорка возражает. Говорит: как, мол, работать, если ты у него перед глазами все время немым укором торчать будешь. Он, дескать, только сейчас нашел свою судьбу, а бабы… это он уже не про тебя, ну короче, а бабы, говорит Жорка, когда их бросают, потом еще долгое время слезами в глаза тычут. И куда, дескать, тебя в начальницы? Потому что – что это будет за работа? А Бориска тогда его спросил, кого он собирается на должность ставить, и Жорка заткнулся!
– Точно! – снова лезла Валя. – Потому что его свиристелку не поставишь – у нее ни знаний, ни опыта, а больше ему сейчас никого не надо.
– Ой, Ань… Валь, ну дай я скажу!.. Аня! – трубка в очередной раз перешла в руки Лены. – Ты бы сейчас видела Гошку! Умора! Ходит, как заяц, всего боится. Чуть на работе появится – и сразу к нам, спросить, не при-ехала ли ты! Ухохочешься, а недавно… Ну дай я сама скажу!.. А недавно дней пять пил не просыхая! На него Борис так кричал, у нас вся фабрика ходуном ходила! А он только отбрыкивался, вроде того, что он из- за несчастной любви пьет! Ну что вроде как ты уехала, а он вдруг полюбил наконец по-настоящему, и ему тебя так жалко, что только водка спасает. Его Борис так ругал, так ругал!
– Ань… Ленка, ну хватит уже!.. Ань! А ты там сильно не переживай! – успокаивала в трубку Валя. – Ты приедешь, тебя Борис обязательно на цех поставит! Он уже нам говорил! И этот Гошка никуда не денется, потому что его девчонка, она такая… Ань, она вообще никакая! Ты прямо сейчас иди, покупай билет и…
– Нет, девочки. У меня никак не получится приехать, – усмехнулась Аня.
– Как?!! – взвыла Валя. – Да уйди ты, Лен! Она вон приезжать не хочет!.. Аня! Ну что ты?!! Ты так переживаешь, да? Да он…
– Аня!! А ты приезжай и такую ему жизнь устрой! – отвоевала трубку Ленка. – Ты… ты замуж за Бориса выйди! Мне кажется, что он все еще тебя любит!
– И мне! И мне кажется! – кричала рядом Валя.
– Вот! Нашему коллективу виднее. Выйдешь замуж, все под себя подгребешь и…
– Девчонки, да не хочу я никуда ехать, – перебила словесный поток Аня. – У меня здесь квартира ухоженная, трехкомнатная, мама за границу уехала, и… и я замуж выхожу.
