6) гомосексуализм.[199]
В узком понимании под девиантным поведением подразумеваются такие отклонения, которые не влекут за собой ни уголовного, ни даже административного наказания, иначе говоря, не являются противоправными. Совокупность же противоправных поступков, или преступлений, получила в социологии особое название – делинквентное поведение. Оба значения – широкое и узкое – одинаково употребляются в социологии.
Таким образом, в самом общем виде понятие отклоняющееся поведение – это собирательный термин, охватывающий три формы – девиантное, делинквентное и криминальное поведение, представляющие собой, по нарастающей, три степени нарушения социальных норм. В итоге образуется некоторый континуум, или шкала отклоняющегося поведения (рис. 14).
На рисунке показаны две проекции континуума.
Первая проекция (14, а) изображает нарастание строгости санкций от самых мягких, следуемых за нарушение девиантного поведения, до самых жестких, применяемых к преступникам.
Вторая проекция (14, б) обозначает объемы понятий. Из нее вытекает, что самым широким понятием выступает девиантность, она охватывает самый широкий круг явлений, поскольку всевозможные мелкие нарушения в быту и на работе совершает большинство граждан (70–90 %).
Самым узким сектором отклоняющегося поведения считают криминальную сферу. Число учтенных преступлений на 100 тыс. населения в 90-е годы составляло: в США (с учетом всех преступлений) около 15 тыс., в Швеции – 14 тыс., в Дании – 10,5 тыс., в Англии и Уэльсе – 9 тыс., в Германии – 8,3 тыс., во Франции – 6,7 тыс., в Австрии – 6,3 тыс..[200] Иными словами, уровень регистрируемой преступности в этих странах колеблется от 6,3 до 15 %.
В России данный показатель выглядит наиболее благополучным, хотя его количественные оценки у разных специалистов расходятся. В одном случае реальная преступность (учтенная + латентная) в 2000 году приблизилась к 6–8 тыс. в расчете на 100 тыс. населения, или 6–8 %, а регистрируемая – к 3 тыс.,[201] в другом случае она составляет около 6–6,5 тыс. преступлений на 100 тыс. населения, или 6–6,5 %.[202] Критическим же в мировой практике считается уровень преступности, равный 6 тыс. преступлений на 100 тыс. населения, или 6 %. Например, в США – 2 млн заключенных, что составляет 25 % сидящих за решеткой во всем мире, хотя население этой страны в общей численности человечества составляет всего 5 %; это абсолютный рекорд.
Таким образом, наблюдается парадоксальная ситуация: в стабильных и процветающих странах уровень преступности выше, нежели в экономически отсталых и так называемых обществах переходного типа, где неэффективно функционируют правоохранительные органы, а граждане не доверяют властям. Специалисты теряются в догадках, стараясь объяснить коварную статистику. Но цифры говорят сами за себя. Основными причинами могут служить два обстоятельства.
Первое обстоятельство связано с особенностями регистрации преступлений. Например, советская (а сегодня российская) милиция, как и другие правоохранительные органы, всегда регистрировала только то, что она в состоянии как-то расследовать. Сохраняется давняя традиция доказывать начальству (а не народу) свою способность бороться с преступностью фальсифицированным путем, т. е. путем выборочной регистрации преступлений.[203]
Второе обстоятельство связано с тем, что тоталитарные и закрытые общества вообще отличаются консерватизмом, неподвижностью социальных процессов, в том числе и криминальных. В советские времена реальная преступность в стране действительно была намного ниже, чем в западных странах. А в Китае или Ираке, которые остаются до сих пор закрытыми, во многом традиционными обществами, несмотря на высокие темпы индустриализации, отмечаемые в первом в последнее время, уровень преступности еще ниже. Однако в связи с демократизацией российского общества и началом этапа первоначального накопления капитала динамика преступности в нашей стране резко подскочила. Общественное сознание, не привыкшее к подобным явлениям, восприняло это почти как катастрофу.
А теперь, после рассмотрения общей структуры и общих проблем отклоняющегося поведения в обществе, перейдем к более детальному анализу его отдельных форм и видов.
§ 2. Девиантное поведение
Как уже было сказано, самым массовым видом нарушения поведения выступает собственно девиантное поведение. Оно отнюдь не сводится исключительно к многочисленным нарушениям общественного и административного порядка. Помимо негативного смысла у слова «девиантность» существует и позитивное значение. Отклоняться от среднего стандарта поведения можно как в отрицательную, так и в положительную сторону.
Девиантное поведение подразумевает любые поступки или действия, не соответствующие писаным или неписаным нормам. В некоторых обществах малейшие отступления от традиций, не говоря уже о серьезных проступках, довольно сурово наказывались. Иногда под контролем находилось буквально все: длина волос, форма одежды, манеры поведения. Так поступали и правители древней Спарты в V веке до н. э., и советские партийные органы в XX веке. Ваши родители наверняка помнят, как в 60-70-е годы в школе учителя боролись с «длинноволосыми», усматривая в их облике подражание «битлам», как они насаждали школьную униформу на манер военной, как «пропесочивали» на родительских собраниях тех, кто «неправильно» ведет себя.
В большинстве обществ контроль девиантного поведения несимметричен: отклонения в плохую сторону осуждаются, а в хорошую – чаще одобряются. В зависимости от того, позитивным или негативным является отклонение, все формы1 девиаций можно расположить вдоль некоторого континуума.
На одном полюсе этого континуума разместится группа лиц, проявляющих максимально осуждаемое поведение: революционеры, террористы, непатриоты, политические эмигранты, предатели, атеисты, преступники, вандалы, циники, бродяги.
На другом полюсе расположится группа с максимально одобряемые ми отклонениями от нормы: национальные герои, выдающиеся артисты, спортсмены, ученые, писатели, художники и политические лидеры, миссионеры, передовики труда.
Если бы мы провели статистические подсчеты, то оказалось бы, что в нормальноразвивающихся обществах и в обычных условиях на каждую из этих групп пришлось бы примерно по 10–15 % общей численности населения. И, напротив, порядка 70 % членов общества составили бы «твердые середняки» – люди, проявляющие лишь несущественные отклонения своих качеств и своего поведения от неких «норм».
Мы попытались графически изобразить (рис. 15) так называемое нормальное распределение случайно появляющихся или наблюдаемых признаков в обществе при достаточно большом количестве наблюдений. Позитивные выдающиеся качества (смелость, гениальность, сострадание и др.) встречаются среди людей столь же редко, как и негативные выдающиеся качества; причем удельный вес имеющих эти качества людей в общей структуре примерно одинаков, поскольку нормальное распределение симметрично. В силу того, что такие люди больше других обращают на себя внимание окружающих, может создаваться впечатление, что их достаточно много. То же самое происходит и с отклоняющимся поведением. Преступников-злодеев – если общество развивается в нормальных условиях – бывает обычно не более 5 % общей численности населения; людей, совершивших более или менее тяжкие преступления непредумышленно и готовых встать на путь исправления, как правило, не бывает более 15 %. Если эти цифры оказываются в криминальной статистике выше, то следует задуматься о том, что общество, может быть, патологически нездорово.
Политический радикализм, порождающий революционеров, обычно имеет в качестве своей питательной среды массовое недовольство населения существующим режимом. Если уровень этого недовольства, а также вызванного им радикализма достигает некой критической отметки, в обществе может произойти революция. Точных экспертных расчетов здесь не существует, но, вероятно, уровень недовольства населения политическим режимом должен существенно превысить 50 %. Если такая отметка не достигнута, то недовольство может выражаться в многочисленных формах нереволюционного действия, в частности, в различных движениях протеста.
По мнению специалистов, в большинстве стран доля граждан, радикально отвергающих существующую политическую систему, обычно бывает невелика и составляет примерно 15–20 %. Более высокий
