игнорировал любые праздники, которые устраивали друзья Инночки, и постоянно требовал к себе трепетного отношения. Это было нелегко. Инна уматывалась на работе, как колхозная лошадь. Потом, прибежав домой, крутилась возле плиты, а в оставшееся время полоскалась в ванной, перестирывая немногочисленные тряпки любимого: мужчина не надевал одну рубашку дважды. В один прекрасный день подруга Танечка, взглянув на темные круги под глазами Инночки, удивленно вздернула брови:
– А чего это замужество тебе на пользу не идет? Ты что, никак не можешь оторваться от кухни?
– Если я оторвусь, Назар немедленно умрет от голода.
– Значит, сиди дома и готовь ему завтраки, обеды и ужины, а о деньгах пусть он сам заботится. Чего ж ты на работу бежишь?
– Ты же знаешь, Назар работает на заводе, по сменам, ему там платят совсем немного. Мы просто не выживем на его зарплату, – тяжело вздохнула Инночка.
– Так пусть идет подрабатывать. Времени у него – уйма!
– Ну что ты. Я один раз заикнулась, он так кричал, что я хочу загнать его в могилу, что он не ишак и гробить свое здоровье не собирается.
– Понятно… Он не хочет гробить свое здоровье, поэтому в могилу загоняет тебя. Очень благородно с его стороны. Но только ты-то почему такая дура?! Да на хрена он тебе нужен, скажи мне откровенно? Мой вообще не хотел меня на работу пускать – он, понимаешь, считает, что настоящий мужик, глава семьи, должен обеспечить свою семью. Это самое первое условие. Я, конечно, не хочу сейчас с работы уходить, но, когда у нас появится дите, я минуты не стану торчать в этой парикмахерской.
Дома Инночка совсем по-другому взглянула на своего избранника. И правда, чего в нем особенного? Далеко не красавец, ума – ниже среднего, к тому же с заскоками. Но уж зато столько претензий! И погладь, и постирай, и приготовь, еще и деньги заработай, да не какие-нибудь, а желательно побольше да почаще! Даже выходные не дает брать! А если что не так – начинаются капризы, обвинения, оскорбления… Нет, пускай, кому надо, забирают такое сокровище, а она, Инночка, со своей-то работой, с ее-то умом, с фигурой и с красотой не пропадет. Конечно, Инночка еще не была законной супругой Псова, но у них уже лежало заявление в загсе, и, судя по всему, Псов решил, что одним этим ее осчастливил несказанно. Итак, перспектива дальнейшей семейной жизни с некоторых пор ее не радовала.
– Знаешь, любимый, я решила, что мне с тобой не по пути, – заявила Инна, когда, вернувшись с работы, наткнулась на хмурый взгляд. Муж требовал ужина.
– Что значит – ты решила? Это ты своей Таньки наслушалась? – вскинулся Псов. Он не любил Татьяну. – Сколько раз тебе говорить, чтобы ты с ней не трепалась! Вместо того, чтобы зарабатывать копейку, вы лясы точите! Конечно, у этой Таньки мужик зарабатывает столько, сколько тебе в жизнь не заработать, а…
– А тебе? – прервала супруга Инночка.
– Что мне?
– Мне и правда не заработать, потому что я женщина, но ты-то мужик. Вот пойди и заработай. А я буду дома сидеть, тебе варить, стирать, убирать квартиру.
– Поня-ятно, я, значит, должен подыхать на этой работе, чтобы ты от лени жирела? – взвился жених.
– Вообще теперь все это не имеет никакого значения. Я завтра взяла отгул, специально, чтобы собрать твои вещи и распрощаться, – отрубила Аллочка.
Псов оскорбился до глубины души, но все же потребовал постирать ему носки. Инночка только рассмеялась. Неблагодарная не оценила своего счастья и выкинула вещички Псова на лестничную площадку. Потом еще около месяца Назар Альбертович околачивался возле подъезда, умоляя Инну одуматься, но женщина, выставив сожителя, так вольно вздохнула всей грудью, что больше ни за какие коврижки не хотела попадать снова в кабалу. Правда, очень скоро она познакомилась с одним из друзей Татьяниного мужа, и теперь у них все плавно катится к женитьбе.
– С ума сойти, как только я могла терпеть этого захребетника! А теперь… вы понимаете, я ведь люблю Диму! Он такой… Его просто невозможно не любить! Но вы ведь не знаете, Дима – это мой нынешний жених. И представьте, он не разрешает мне работать!
Гутя выслушала откровенную речь Инночки и ткнула сестрицу в бок.
– Вот видишь, какие женихи еще гуляют на свободе! А ты на Псова позарилась.
– Так ты ж сама… – начала было Аллочка, но Инна их перебила:
– Так вы что, тоже невесты Псова?
– Нет, мы не невесты… просто… У Аллочки был какое-то время к нему интерес.
– Это у него ко мне был, – поправила Аллочка и поерзала на стуле, показывая всем видом, что пора и к прическе приступать.
– Скажите, Инна, а когда у вас была эта эпопея с Псовым?
– Когда? – Инночка в задумчивости прикусила расческу. – Так… мы уже с Димкой второй месяц, значит… В начале августа я подала объявление, а потом… где-то в конце августа, в сентябре. Да, точно! Весь сентябрь я с ним мучилась.
– А он не просил у вас взаймы какую-нибудь крупную сумму?
– Он каждое утро просил, нет, не просил, он требовал. И я ему давала. Ну там, на обеды, на газеты, на прочую ерунду. А вот крупных сумм не просил. Да ему и не надо было. Зачем? Он же жил на всем готовом.
– Ну хорошо, а вот вы сказали, что он был… в общем, что у него заскоки случались, что это было?
– Да я так точно не помню… Он вообще какой-то немного непонятный. То ему надо было непременно купить боксерские перчатки. И не просто какие подешевле, а самые дорогие. Я купила, а они потом лежали у нас просто так, он к ним и не прикоснулся. Потом своему знакомому подарил. Я еще обиделась. Или вот тоже, решил разводить американских тараканов. Ну здесь уже я встала горой – не надо мне такой мерзости, и все. Ну… Да много чего, только так сразу и не вспомнишь.
