Чжао. Общими усилиями им удалось связать негодяев.
К этому времени Гунсунь Цэ уже кликнул из леса всех остальных. Слугам велено было доставить монахов в Сянфу к начальнику уезда и просить его донести о содеянном злодеями правителю области. После этого друзья покинули храм и продолжали свой путь в Кайфын, захватив с собой и старика Тянь Чжуна. Вскоре они уже были в ямыне.
Гунсунь Цэ отправился к Бао-гуну, доложил, что по делу Лю узнать ему пока ничего не удалось, рассказал о четырех молодцах с горы Земляного Дракона, которых повстречал в пути, а также о том, что приключилось в храме.
Потом он распростился с Бао-гуном и незамеченный вышел из ямыня…
Бао-гун между тем велел привести старика Тянь Чжуна и первым делом спросил, отчего жалобу подает он, а не его хозяин. Выяснив обстоятельства дела, Бао-гун приказал поселить старика в чайной и никуда не выпускать, чтобы слух о нем не достиг ушей Пан Цзи.
Что же до Гунсунь Цэ, то он снова отправился в деревню Цилицунь, прислушиваясь по дороге к разговорам прохожих, потом зазвонил в колокольчик, чтобы все знали, что идет лекарь, и стал выкрикивать:
— Эй, выходите лечиться, кто болен! Болезнь запустить — тигра вскормить! Вскормишь — тебя же сожрет! Выходите, все болящие! Лекарства мои полезны — помогают от всех болезней! Бедных щажу — много не беру!
— Зайдите к нам, господин лекарь, — позвала какая-то старуха. — Невестка у меня что-то занемогла.
Старуха привела Гунсунь Цэ в дом, усадила на кан[27] и принялась рассказывать:
— Моя фамилия Ю, я давно уже овдовела. Сын мой Гоу-эр работает у богача Чэнь Ин-цзе. Невестка уже с полмесяца как заболела — не ест, не пьет. Помогите, господин лекарь!
— Где же больная?
— В восточной комнате. Сейчас скажу ей, что лекарь пожаловал.
Старуха вышла, и вскоре из другой комнаты послышался ее голос:
— Лекарь здесь. Он ручается, что вылечит тебя.
— Не надо мне никакого лекаря, — отозвался другой голос. — Болезнь у меня не тяжелая, да и платить нам нечем. Что зря влезать в долги?
— Ты разве не слышала, что сказал лекарь? С бедняков он много не берет. А поправишься, мне меньше хлопот будет. Если я тебя послушаюсь, сын рассердится.
— Ладно, — сдалась невестка, — зовите лекаря сюда.
Осмотрев больную, Гунсунь Цэ вышел в западную комнату и сказал старухе:
— Причина болезни — сильный гнев, который вызвал застой крови. Болезнь может перейти в чахотку, если не лечить. Расскажите, как она началась, — тогда я выпишу лекарство.
— Вы сущий ясновидец, господин лекарь! — воскликнула старуха. — И верно, невестка от гнева заболела! Сейчас все расскажу. Хозяин, к которому нанялся сын, богатый и часто помогает нам деньгами. Но вот однажды парень принес домой два слитка серебра.
— Могли бы и помолчать об этом! — крикнула из своей комнаты молодая женщина.
— Мне надобно знать все, чтобы выписать лекарство, иначе оно не подействует, — сказал Гунсунь Цэ.
— Только бы ты выздоровела, доченька, — с жаром проговорила старуха, — а остальное нам не страшно. Как увидела я эти слитки, — продолжала она, — сразу заподозрила неладное. Откуда они, спрашиваю? Сын отвечает, что их дал ему хозяин. Оказывается, Чэнь связался с женой Чжан Ю-дао из деревни Цилицунь и однажды ненароком столкнулся с ее мужем. Вот и задумал Чэнь сгубить Чжан Ю-дао, для того и дал моему сыну два слитка серебра.
— Не надо, мама, не рассказывай! — снова послышался голос молодой женщины. — Ведь господин лекарь человек посторонний.
— Не посторонний! Ему надобно все знать, чтобы выписать лекарство! Так вот, дал богач моему сыну два слитка серебра, не просто так, конечно. Невестка на коленях молила его не впутываться в это дело, а он, неразумный, пнул её, забрал серебро и ушел! Потом мы узнали, что Чжан Ю-дао умер. После этого невестка и слегла.
Гунсунь Цэ выслушал старуху и написал рецепт.
— Лекарство чудодейственное, — сказал он. — Сожжете немного красной ваты, пепел растворите в вине и дадите больной выпить. Все как рукой снимет. А богач больше не награждал вашего сына?
— Обещал ему шесть му земли, — сказала старуха.
— Есть у вас дарственная?
— Какая там дарственная! Еще неизвестно, выполнит ли он свое обещание!
— Как же так? — воскликнул Гунсунь Цэ. — Человек столько для него сделал! Хорошо, я для вас напишу бумагу. Если дело дойдет до суда, покажите ее, и вам дадут землю!
Старуха была вне себя от радости:
— Спасибо вам, господин лекарь!
Гунсунь Цэ вынул из короба лист бумаги и написал дарственную будто бы от имени посредника, а имена свидетелей поставил вымышленные.
Напутствуемый благодарными возгласами старухи, Гунсунь Цэ вышел из дома.
О том, что случилось дальше, вы можете узнать из следующей главы.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Итак, Гунсунь Цэ доложил обо всем, что ему удалось узнать в деревне Цилицунь, и Бао-гун велел без промедления доставить Ю Гоу-эра в суд.
Преступника ввели в зал и поставили на колени.
— Ты и есть Ю Гоу-эр? — спросил Бао-гун.
— Да, господин, — подтвердил тот.
— Ко мне являлась с жалобой душа Чжан Ю-дао, говорит, вы со своим хозяином его убили. У Чэнь Ин-цзе своя корысть была, ведь он связался с женой Чжан Ю-дао. Тебе же бояться нечего. Признаешься — помилую.
Ю Гоу-эр было перепугался, но, увидев, как милостив к нему Бао-гун, рассказал все без утайки.
— Как-то хозяин явился домой рассерженный: ходил к любовнице и ненароком наткнулся на ее мужа. С того дня он не переставал думать, как избавиться от Чжан Ю-дао, и однажды говорит: «Достань для меня трупную черепашку, она на червяка похожа, а величиной с гусеницу-землемера». «Где же ее достать?» — спрашиваю. «В какой-нибудь могиле». Я растерялся. Хозяин заметил это, дал мне два слитка серебра и еще шесть му земли пообещал. Я перестал работать, чтобы не уставать, а по ночам раскапывал могилы. Целых семнадцать раскопал, пока нашел эту черепашку. Хозяин высушил ее и растер в порошок. Потом я узнал, что от этого порошка, если его подсыпать в еду, начинаются боли в сердце, а потом наступает смерть. При этом на теле никаких следов, только красное пятнышко между бровями. Когда Чжан Ю-дао умер, я сразу понял, что это мой хозяин, подлец, его отравил. А теперь судите меня, господин.
Как только Ю Гоу-эр подписал показания, Бао-гун велел привести Чэнь Ин-цзе.
— Повторишь при нем свои показания, — сказал Бао-гун Ю Гоу-эру. — Это смягчит твою вину.
Затем Бао-гун распорядился вызвать также любовницу Чэнь Ин-цзе и старуху с невесткой. Первым в зал ввели Чэнь Ин-цзе.
