потоку попутных машин и широким проспектам здешнего Кейптауна.
— Новичок? Доброволец? Интербригадовец? — суровый полковник быстро листал военный билет Хеллборна. — Ладно, отправляйся на «Пуссикэт». Он стоит на четвертой платформе.
— Сэр, со мной санитар… — начал было Джеймс.
— Да, бери его с собой, — полковник не стал ничего уточнять. — Вперед, времени нет!
— Слушаюсь, сэр!
«Пуссикэт»? Четвертая платформа? Ну, конечно! «Армадилло Корпс» — это не только танки! Больше того!!!
— Все складывается как нельзя лучше, — сказал Хеллборн Патриции уже через несколько минут. — Я переговорил с офицерами бронепоезда. Мы отправляемся на Камерунский фронт.
— И? — не поняла Патриция.
Джеймс наклонился к самому ее уху и зашептал:
— Мы разобьем армии Спаги, отбросим их на север и проложим дорогу до самой Касабланки. Войдем в город на белом носороге и…
— Какой ты наивный, Джеймс, — она улыбнулась, но судя по глазам, снова собиралась заплакать. — Эта война может затянуться на долгие месяцы, если не на годы. Если мы вообще ее выиграем.
— Так или иначе, мы приближаемся к Касабланке, — пожал плечами Хеллборн. — Военная победа — не единственный способ оказаться по ту сторону фронта.
— Но… — начала было Патриция, — если ты имеешь в виду пре…
— Солдат, не спрашивай, — отрезал Джеймс. — Мы присягали Соединенным Штатам Альбионской Республики.
Вздохнул и продолжил:
— Дьявол, моя блестящая учительская карьера оборвалась прямо на старте! Ты знаешь, они разбомбили мою школу. Но ведь была ночь, дети спали у себя дома — надеюсь, никто из них не пострадал.
Сказал — и сам себе не поверил.
Что ж, если ему придется некоторое время сражаться под драконскими знаменами — он будет точно знать, за что он сражается.
Глава 33. Боевой гимн Республики
Еще проклятые империалисты во времена своего ныне свергнутого владычества покрыли Африку густой сетью железных дорог. Три Товарища (Стаффорд, Тунгстен и Никель) только усугубили такое положение вещей. К дорогам прилагалась солидная инфраструктура в лице мостов, туннелей, ремонтных депо, открытых угольных карьеров и нефтеперегонных заводов. Пассажирские, грузовые и военные поезда рассекали африканские просторы по всем направлениям. Ширина колеи поражала всякое воображение. Не менее трех метров, прикинул Джеймс и вернулся к группе офицеров, толпившихся на перроне пост- викторианского кейптаунского вокзала. Патриция следовала за ним.
— Где мы можем найти командира корабля? — спросил Хеллборн. — Насколько я понимаю, мы должны представиться ему, и уже потом…
— Корабля? — переспросил один из будущих сослуживцев, белобрысый англичанин. — Ну ты даешь, моряк!
— Он прав, — заметил другой, украшенный шрамами узкоглазый азиат. — Ведь что такое бронепоезд? Это настоящий линкор, только сухопутный!
«Сговорились они, что ли? Сначала тот кадровик, теперь этот монголоид».
— В лучшем случае речной монитор, — с легким презрением заметил третий. — Ползущий по железным речушкам. Тогда как…
«Еще один бывший моряк, — понял Джеймс. — Интересно, откуда? Смуглый, горбоносый, непонятный акцент. Вот кто может меня разоблачить! Надо сворачивать этот опасный разговор».
— Командир бронепоезда, — поспешил напомнить Хеллборн. — Где мы можем его найти?
— Вот он, возле тендера, — показал англичанин и ухмыльнулся. — Полковник Маккорд. Тот, который в юбке.
«Шотландец?» — удивился Джеймс. Почти земляк. В Альбионе было много шотландцев. Что означают ярко-красные цвета его кильта? Клан Мак-Коммунистов?
— Comrade colonel (товарищ полковник)… — начал было Хеллборн.
— Можно просто «сэр», — отозвался новый командир. — Устав Народной Армии вполне допускает такое обращение. Это здорово экономит время в бою.
(«- Так проще…
— …и короче. В бою нет времени произносить три-четыре слога подряд. Некоторые страны из-за этого проигрывали войны.
— Нам ли этого не знать.»)
— Очень хорошо, — добавил стереотипный бравый шотландец, пролистав документы новых подчиненных. — Надеюсь, мы прекрасно сработаемся. Мистер Хеллборн, вернитесь к этим насмешникам и обратитесь к мастер-капитану Белгутаю. Вы, мисс Блади, отправляйтесь в госпитальный вагон, он должен быть где-то в центре нашего состава. Разыщите доктора Креспо. Пожалуй, это все. Всего хорошего!
— Спасибо, сэр! — ответили хором потерянные альбионцы и развернулись на сто восемьдесят градусов.
— Увидимся позже, — кивнул Хеллборн Патриции. — Вагон-лазарет? Я зайду к тебе в гости.
— Не натвори глупостей, — сказала она напоследок.
В ответ Джеймс только мрачно улыбнулся.
Итак, мастер-капитан Белгутай. Не нравится мне это имя, подумал Хеллборн. Особенно первые четыре буквы.
Капитан Белгутай оказался тем самым китайцем. Или японцем. Короче говоря, азиатским монголоидом. В том, прошлом мире, он вполне мог оказаться старшим братом Мэгги или одним из ее подданных.
(Где сейчас Мэгги?! Черт побери, он отправился спасать ее, а вместо этого застрял в джунглях инопланетной Африки…)
— Мне было приказано обратиться к вам… — начал Джеймс.
— Разумеется, — кивнул «японо-китаец», изучая «военный билето-паспорт» Хеллборна. — Я старший артиллерийский офицер бронепоезда. Будем работать вместе.
«Вежливый какой, — отметил альбионец. — Нет чтоб прямо сказать — «я твой новый начальник!»
Белгутай тем временем представил своих собеседников:
— Лейтенант Тетлок, старший механик («белобрычый англичанин»). Майор Уаскар Паламедес («еще один моряк»), офицер связи.
«Новагреция, — понял Хеллборн. — Византийская колония в Южной Америке, наследники инков и эллинов».
— Какие моря бороздили, Джеймс? — поинтересовался суровый византиец.
— Грифонский Флот, шнельботтен-капитан, патрульный катер, Балтика, пираты, — добросовестно изложил свою легенду Хеллборн и замер в тревожном ожидании. Дьявол, ну зачем он придумал такую сложную легенду?!
— Тогда нам вряд ли приходилось встречаться, — кивнул майор Паламедес. — Я блевал за борт совсем в других широтах.
— Плебей, — поморщился англичанин Тетлок. — К чему эти мерзкие физиологические подробности? Я всегда считал, что морской флот — это нечто красивое и возвышенное…
— Это потому что ты — сухопутная крыса, — беззлобно перебил его византиец.
— ПО ВАГОНАМ! — внезапное извержение мегафона прервало их увлекательную беседу. — Весь
