эти лучи абсолютно нейтральны и не производят никакого воздействия. Слишком коротко время со дня открытия Икс-лучей, чтобы позволить судить о их конечном воздействии. Конечно, никто никогда не хотел изобретать вредные пигменты и лаки, и все же мы, к сожалению, удостоверяемся, что многие из этих так называемых улучшений в течение веков дали самые плачевные последствия и погубили жизнеспособность многих мастерских созданий.
Конечно, вовсе не значит, что мы должны окаменеть в старинных методах, лишая себя возможности новых приближений к истине. Все должно эволюционировать. Среди этих новых полезных предприятий мы считаем лабораторию, устроенную в Лувре, благодаря просвещенной инициативе и энергии г-на Генри Верна – в ней могут быть исследуемы и проверяемы новые методы и открытия. Могу всеми силами приветствовать это полезное учреждение. Могу пожелать, чтобы подобные лаборатории для исследования новейших научных открытий были бы учреждены во всех странах. Так мы можем исследовать воздействие климата и всех местных пигментаций, также как и применение техники, созданных исключительными условиями местности.
Также необходимо, чтобы работы подобных лабораторий были координированы и был установлен точный обмен их результатов. Также точно нужно, чтобы были предприняты долговременные опыты. Без сомнения, человеческая жизнь не достаточна для выяснения последствий различных нововведений. Но для будущего, рано или поздно, необходимо начать эти координированные опыты, которые дадут свои благостные последствия лишь для будущих эпох. Мы должны примирить новейшие открытия с опытом давних веков, которые донесли до нас памятники искусства сохраненными и таким образом заслуживают полного внимания. Например, мы знаем, что очищение масел и прочих препаратов производилось многолетними процессами. Также точно приготовление старинных лаков и олифы иконописателей, также как и особый выбор качеств досок, уже не говоря о самих порошковых красках, – все эти, так внимательно осознанные нашими предшественниками, условия обязывают и нас с осторожностью отнестись к современным методам.
Если Конференция согласна с предлагаемой мною координацией лабораторий для исследований при музеях, я мог бы предложить сотрудничество нашего Музея в Нью-Йорке в этой полезной музейной ассоциации.
Само назначение Института Интеллектуальной Кооперации как бы предуказывает уже зачаток этих осознанных и объединенных работ. Таким образом может создаться для будущих поколений еще один вид плодотворного сотрудничества.
Кроме усовершенствования технических средств, нужно принимать во внимание еще один вопрос чрезвычайного значения. Вопрос об обмене художественными произведениями и о посылке художественных сокровищ на иностранные выставки.
Этот вопрос вызывает очень существенное размышление.
С одной стороны, каждый понимает, что истинное международное понимание лучше всего создается на почве искусства и науки. Ничто в нашем мире не может сравниться с этими созидателями сердечности и мирного энтузиазма. Но, с другой стороны, мы не должны забывать об опасностях, сопряженных с перевозкою художественных сокровищ. Кроме опасностей транспорта как такового, несмотря на все лучшие предосторожности, мы знаем, что произведения искусства, как живые организмы, разделяются на «кочевников» и «оседлых». Как ни странно, но произведения, которые волею судьбы сделались кочевыми, гораздо легче переносят путешествие, нежели те, которые веками сохранялись в одном месте, не встречаясь со случайностями жизни. Сколько раз мы удостоверялись в зловредных последствиях перевозок, когда создавалась настоящая болезнь произведения. Сколько раз мы огорчались непоправимыми последствиями перевозки художественных произведений через океан. Несмотря на толстые доски, несмотря на паркеты, картины лопались и выгибались.
Эти последствия вызывали всегда нежелательную операцию переноса на новый холст или проглаживание поднявшихся мест. Все вещи, наклеенные на дерево, подымаются пузырями. Такие же несчастья окружают и деревянные скульптуры, и резьбу по кости. Подобные разрушения ни одно страховое общество не может покрыть. Также, кроме мыслей о сохранности самих произведений, мы не должны забывать и полезное соображение о развитии туризма, развитие которого, оставляя произведения нетронутыми на местах их долговременной жизни, несет за собою поучительное и ничем незаменимое ознакомление с условиями, окружавшими само зарождение художественного произведения.
Все хранители художественных сокровищ знают то прискорбное чувство, когда вверенное им произведение подверглось неисправимой порче. Мы знаем, сколько справедливых сожалений сопровождают каждую перевозку художественных произведений. Необходимы особые соображения для выбора этих вестников народного единопонимания, принимая во внимание не только их физическое состояние, но и внутреннюю ценность и всю прежнюю их жизнь. Согласительные исследования музейных лабораторий, вышепредложенных, будут полезны во всех отношениях. Было бы особенно полезно узнать мнение Конференции об этом предмете, в котором, повторяю, наши Учреждения были бы очень рады сотрудничать на общую пользу.
Здоровье
Некий житейский дядюшка завещал племяннику своему: «Люби самого себя больше, чем ближнего своего. Не делай сегодня того, что можешь сделать завтра. Никогда не делай сам того, что можешь заставить делать других. Не плати долгов, покуда не наступят на горло. Помни: создан человек, чтобы лежать на мягком, сосать сладкое и слушать приятное. Главное же, помни, что без желудка ты существовать не можешь».
Умудренный своеобразным житейским опытом дядюшка не мог думать выше желудка и желудок подсказал ему те человеконенавистнические формулы, сказанные им в шутливой форме. Но таких дядюшек много, и почитателей чрева Молоха бесконечное количество. А из этого пожирающего чрева возникает и ненавистничество. Все эти почитатели чрева очень много заботятся о здоровье. Обратите внимание, самый близкий им разговор будет о применении каких-то неведомых им самим лекарств. И патентованные лекарства эти, обычно содержа в себе какие-то разновидности наркотиков, ядов, являются тоже своеобразным приношением чреву Молоха.
Но нигде не сказано, что человечество должно презирать здоровье. Наоборот, во всех учениях, в той или иной форме, здравоохранение утверждается очень внушительно. Сказавший – в здоровом теле здоровая мысль – был прав. Но вопрос в том, что есть здоровое тело и что есть здоровая мысль?
Опять же во многих учениях говорится о возможности формации новых болезней, очень губительных для целых множеств. Инфлюэнца, рак, менингит, сонная болезнь, астма, всякие формы гортанных, сердечных, легочных и нервных заболеваний, нервные спазмы, часто принимаемые за аппендицит, действительно, принимают размеры, иногда более опасные, чем старые эпидемии, против которых уже найдены и прививки и профилактика.
Все эти новые болезни обращают наше внимание не к дядюшкиному желудку, а куда-то повыше – в сердце, в гортань, в мозг. Обращая внимание на эти вышние центры, нам представляется иначе и здоровое тело и здоровая мысль.
Спорт и движение на воздухе, которые в известной мере, конечно, полезны, не могут вполне заменить питание нервной системы человечества. Правда, человечество устало, но устало оно не от количества работы, ибо разумно распределенная работа утомить не может. Действительный отдых заключается не в безделии, а в мудром распределении и в смене вида работы.
Оздоровление тела, особенно теперь, когда в обиходе введено такое большое количество вновь открываемых энергий и лучей, требует иного, более заботливого отношения, нежели грубое урегулирование желудка или примитивный и часто однобокий спорт.
Существо человеческое тянется к культуре. Оно страдает от несносного извращения жизни. Если мы не можем уйти от этой искривленной жизни, то во всяком случае мы можем вносить в нее признаки внутреннего ее оздоровления. Повелительно вдруг вспомним мы древнюю истину, что звук и цвет (в сущности одно и то же) имеют на нас огромное влияние. Помню, как в Лондоне д-р Юнг исследовал влияние цвета картин на различные заболевания, а также применение цветных лучей и, конечно, получал очень поучительные наблюдения. Интересно вспомнить брошюру слепой ученицы Института Объединенных Искусств в Нью-Йорке Леониды Хирш, несмотря на полную слепоту, узнававшей тональность картин.
Кроме того, вспомним все изумительные опыты сэра Джагадис Боше и все разнообразные наблюдения
