расстояние и правильно рассчитаем время для выхода на рубеж атаки, вражеский крейсер будет атакован с двух направлений одновременно, – с фланга и с кормы.
Когда я пойду в атаку, мои силы будут уже задействованы. Динсдейл в 2000 ярдов сзади должен быть готовым изменить направление атаки в соответствии с маневром, который предпримет «Принц Евгений» в ответ на мой заход.
Немецкий крейсер сопровождают четыре миноносца. Вероятно, корабль будет придерживаться берега недалеко от Листера и в любом случае будет находиться в радиусе прикрытия, расположенного на наземных базах истребителей. Поэтому нам следует ожидать яростного отпора.
Что касается нас, то наконец нам предоставился шанс добить этот уже покалеченный корабль. Нам нужно его потопить, а для этого следует подойти близко. Сбросив свою торпеду, я направлю самолет на судно, чтобы отвлечь его огонь от самолета, который будет следовать за мной. Что касается меня, то здесь выбор ограничен: либо я его, либо он меня.
Атмосфера оперативной комнаты наэлектризовалась. Всюду стоял дым от бесчисленных сигарет, которыми летчики попыхивали во всех углах. Люди никогда так много не курили. По расписанию Моррису следовало идти с Вильямсом. Он словно очнулся от сна. Стоило ему согласиться на полет, и тут же началась паника. Он слишком долго испытывал судьбу. Моррис выглядел как человек, который знает, что ему вряд ли удастся вернуться, но не отказался от своего решения. Он был нужен эскадрилье, и этим было все сказано.
Атмосфера в Уике была примерно такой же, но у эскадрильи был Джимми Хайд, самый опытный пилот торпедоносцев в этой операции, умелый лидер, и это все ценили.
Важную роль в операции должен был сыграть разведывательный истребитель – «бьюфайтер», которому надлежало повторно засечь вражеские силы и сообщить об их позиции, курсе и скорости. Если «Принц Евгений» попытается совершить какой-либо обманный маневр, ударные силы будут заранее оповещены и смогут изменить курс. Когда же вражеские корабли были обнаружены, они продолжали двигаться в юго-восточном направлении и уже достигли точки примерно в 15 милях к югу от острова Эгеро. Несмотря на свою искалеченную корму, «Принц Евгений» шел с большой скоростью, гораздо быстрее, чем предполагалось. Немецкий командир знал, что наступил критический момент.
Не успел еще «бьюфайтер» сделать свое сообщение, как на него набросились «Мессершмиты-109», демонстрируя этим, что ожидает остальных. Отбившись от атакующих, разведчик послал свое сообщение. Новая позиция корабля была доведена до сведения двух атакующих сил. 42-я эскадрилья уже достигла точки к югу от Мандала и повернула теперь на северо-запад.
Работа разведывательного самолета была настолько важной, что любая ошибка в сообщении, касающемся позиции кораблей, могла обернуться трагедией. Хотя условия, в которых составлялось это сообщение, сделали бы эту ошибку если не простительной, то, по крайней мере, объяснимой. В сообщении неправильно указывалось исходное время передачи ударным силам по рации места нахождения корабля. Когда позиция была разработана, она указывала на движение «Принца Евгения» все еще на некотором расстоянии к северу от острова Эгеро. Фактически же вражеские силы следовали на юго-восток вдоль норвежского побережья от Ставангера уже несколько часов, затем повернули на восток, чтобы пройти через Скагеррак до 20.00. Это было за пять минут до того, как наши ударные силы получили данное ошибочное сообщение.
Однако неправильно указанная позиция не имела никаких серьезных последствий для 42-й эскадрильи. Когда сообщение поступило, летчики только что заметили норвежский берег. Они направились в долгий путь вдоль береговой линии в поисках врага. Действительная позиция «Принца Евгения» находилась лишь в нескольких милях справа от их курса, и они просто не могли пройти мимо врага.
Голубое небо и залитое солнцем море сопровождали их на всем пути в Северное море. Но сейчас солнце уже клонилось к закату, и низкие, мрачные и серые облака лежали над коричневыми холмами Норвегии. Видимость была великолепной, воздух прозрачный, небеса наполнены светом. В 20.15 экипажи головных машин первыми заметили немецкие корабли в 6 или 7 милях с правого фланга.
– Что это там такое? Похоже на какие-то корабли.
– Их там несколько… три, четыре, пять. Похоже, впереди идут два миноносца.
– Это и есть «Принц Евгений».
Вильямс уже заходил на немецкий крейсер, но из-за угла, под которым они вышли на вражеские корабли, Динсдейлу из второй волны было удобней первому нанести удар. Он уже находился на позиции, подходящей для атаки в борт корабля, а Вильямсу для этого еще нужно было совершить маневр. Когда Вильямс развернулся для атаки на кормовую часть корабля, Динсдейл уже подходил к цели с фланга. О том, чтобы отложить атаку, не могло быть и речи. Немецкий разведывательный самолет уже засек их, и несколько «Мессершмитов-109» начали заход. Если крейсер заметит свободный проход, то устремится именно туда.
Два миноносца сопровождения находились примерно в миле впереди крейсера, а третий – на расстоянии 200–300 ярдов от правого борта. Четвертый миноносец был на милю сзади. Динсдейл принял решение пройти позади двух первых миноносцев, перед третьим, и сбросить торпеду примерно в 500 ярдах еще до того, как минует третий миноносец. Затем он возьмет вправо, чтобы уйти из-под огня крейсера и ближайшего к нему миноносца, хотя при этом попадет в зону огня двух головных миноносцев. Все, что ему было нужно, так это держаться прежнего курса.
Николь находился слева от Динсдейла, Вайтсайд – справа. За ним шли Петт, Керр и Дьюхерст. Керр и Дьюхерст уже ходили ведомыми за Динсдейлом в атаку на «Шарнхорст» и «Гнейзенау» тремя месяцами раньше. Петт также участвовал в этой атаке и атаке на «Лютцов». Он был самым старослужащим в эскадрилье после Динсдейла.
Впереди них находились немецкие корабли, чьи силуэты четко выделялись на фоне водного пространства, отделявшего их от берега. Вражеские истребители метались туда-сюда над целью. Каждые несколько секунд грохотали 8-дюймовые орудия «Принца Евгения». Огромные столбы воды, поднимавшиеся выше самолетов, измеряли точность их огня. В небе вокруг них возникали тяжелые черно-белые клубы дыма, служа зловещим напоминанием о смерти. Самолеты входили в зону огня головных миноносцев.
В этот момент над «бьюфортами» промелькнули истребители прикрытия, расчищая путь впереди, подобно пловцу, рассекающему воду. Развеивая клубы дыма, наполнившего воздух, они атаковали головной миноносец, подавляя пушечным огнем орудия корабля. Один из головных миноносцев стал устанавливать дымовую завесу. Дым стлался по воде перед ними. Один из истребителей нанес удар по ближайшему миноносцу прямо перед носом «бьюфортов», обстреливая палубу и канониров. Динсдейл, атакуемый двумя «Мессершмитами-109» сверху, приблизился к «Принцу Евгению» на 2000 ярдов и сбросил торпеду. Почти сразу же крейсер начал поворачивать влево, на север, в сторону берега. Когда Динсдейл оторвался поворотом вправо, он натолкнулся на немецкие истребители в 500 футах над ним, но атаки не последовало. Справа от него Вайтсайд тоже сбросил торпеду и ушел вслед за ним. Слева от Динсдейла Николь продолжал полет, наблюдая за поворотом «Принца Евгения», еще не понимая, как это может повлиять на сброс, и стараясь подойти как можно ближе.
– Ну давай, сбрасывай! Динсдейл уже сбросил свою! – В голосе штурмана звучали заинтересованность и понимание.
Николь продолжал следовать тем же курсом, приближаясь к крейсеру. Он скользил над водой, нацеливая торпеду в точку в 100 ярдах перед ближайшим миноносцем. Все орудия крейсера стреляли по ним прямой наводкой. Береговые батареи за крейсером громко ухали, добавляя басовые ноты в этот металлический хор.
– Ну давай же, бросай! – Голос штурмана достиг крещендо. – Давай же! – А затем обреченно: – Ну ладно, черт с тобой, делай как знаешь!
Николь уже находился в 1000 ярдов от немецкого крейсера и примерно в 600 ярдах от ближайшего миноносца. Машина шла ровно. С левого фланга к нему приближался «Мессершмит-109». Сделать теперь уклонный маневр означало потерять торпеду напрасно. Когда же наконец он сбросил торпеду вслед ретирующемуся крейсеру, очередь трассирующих пуль немецкого истребителя прошла над его головой, напоминая искры из-под колес поезда.
Теперь Николь мог повернуть вправо и последовать за Динсдейлом, но он поставил самолет на одно крыло, стараясь убраться как можно скорее. Он сидел в кабине слева на месте пилота, и ему было гораздо
