— А что значит — кооперативная? — расспрашивал Гонзик. Такого слова он не знал.
— Это значит, что у нас общий скот и мы все вместе ведём наше хозяйство. Это и есть кооператив. И лошадь тоже принадлежит нам всем. Я только взял её на сегодняшний день.
— Дедушка, — задумался Гонзик, — а что ещё кооперативное?
— Да вот хоть поле, — ответил дедушка и показал кнутом на расстилавшиеся вокруг нивы. — Видишь, всё это поля нашего кооператива.
Гонзик смотрел на поля, которые тянулись по обе стороны дороги. Хлеб был уже убран. В одном месте пахали на тракторе, в другом работало несколько пар лошадей.
— Есть у нас в кооперативе коровы, — продолжал дедушка, — и свиньи, за ними ухаживаю я, и куры, за которыми ходит бабушка.
— Дедушка, — снова поднял голову Гонзик.
— Что?
— А Пунтя тоже кооперативный?
Пёс, услышав своё имя, тихонько взвизгнул. Просто для того, чтобы Гонзик и дедушка знали, что он здесь.
— Нет, Пунтя не кооперативный, — засмеялся дедушка.
Пёс, слушая дедушку, тихонько тявкнул. Потом поднял уши и оскалил зубы. Казалось, он смеётся. Так оно и было. Пунтя смеялся, потому что смеялся дедушка. А Пунтя его любил.
Гонзик заметил радость рыжего пса и стал с ним разговаривать. Рассказал ему о ребятах с их улицы и даже показал свой разноцветный шарик. Пунтя слушал и старался понять. Через минуту от рассказов Гонзика ему стало жарко. Он открыл пасть и высунул язык.
За разговорами время в дороге летело незаметно, и скоро дедушка с Гонзиком и Пунтей приехали в Кониковицы.
Бабушка у Гонзика была уже старенькая. На голове она носила платок и снимала его, только когда ложилась спать. Гонзика она любила и, поджидая его, давно уже нетерпеливо поглядывала на дорогу.
Наконец повозка въехала в деревню. Бабушка искала взглядом Гонзика. Да вправду ли он приехал? И тут же улыбнулась: Гонзик сидел на повозке. Сидел рядом с дедушкой и что-то кричал. А Пунтя лаял на всю деревню.
Повозка с грохотом подкатила к воротам.
— Летите как на пожар! — сердито ворчала бабушка, а сама улыбалась.
Она была рада Гонзику. Мальчуган отлично выглядел. Волосы торчали у него, как у ёжика, а щёки горели румянцем.
— Бабушка! Бабуся! — крикнул Гонзик и хотел соскочить.
Но дедушка удержал его, и спрыгнул только Пунтя. Бабушкины куры испугались пса — разлетелись во все стороны и кудахтали, словно их режут.
— Пунтя! Пошёл вон! — прикрикнула бабушка на рыжего пса, который вертелся вокруг её юбки.
— Получай Гонзика, — сказал дедушка, протягивая ей мальчика прямо в объятия.
Потом дед уехал на конюшню. Нужно было накормить лошадь и поставить на место повозку.
— Мальчик мой! — нежно сказала бабушка, крепко обнимая Гонзика.
— У меня есть чемоданчик, — похвастал Гонзик и сунул его бабушке прямо в лицо.
— Ты, наверное, мне что-нибудь привёз, — засмеялась бабушка.
Гонзик смутился. Ведь у него ничего нет для бабушки! Он стал быстро вспоминать, что у него в чемоданчике. Свою рубашку он бабушке дать не может — ему нечего будет носить в Кониковицах, полотняные туфли будут бабушке малы, а носовые платки Гонзик берёг, как зеницу ока. Он их уже немало растерял, и мама его часто за это бранила. Но Гонзик всё-таки придумал, что подарить бабушке.
— Бабушка, пусти меня, — потребовал он.
Бабушка поставила внука на землю и с интересом посмотрела на него. Гонзик пошарил в кармане и вытащил оттуда шарик. Шарик так и блестел на солнце, сверкая всеми своими красками.
— Вот, возьми!
— Какой красивый! — удивилась бабушка и взяла шарик.
— Ты можешь им играть, — посоветовал Гонзик.
— Ох ты мой милый! — рассмеялась бабушка. — Лучше я его спрячу.
Бабушка положила стеклянный шарик в карман юбки. Мальчику было немножко жалко шарика, но через минуту он забыл о нём.
Гонзик погладил большого кота, который тёрся о его колени. Он был красавцем, этот кот: весь чёрный, только глаза жёлтые. И горели они, как лампочки. Кот потихоньку мурлыкал, вытянув хвост, как ореховый прут.
Пунте не понравилось, что Гонзик гладит кота. Не любил он этого чёрного зверя. Пёс разозлился, шерсть на спине поднялась у него дыбом, и он залаял на кота: «Гав! Гав!» Кот испугался, зашипел и молнией промчался по двору. Пунтя бросился было за котом, да разве за ним угонишься! Кот вскарабкался на поленницу. А Пунте оставалось только лаять на него снизу. Его злило, что он не может добраться до кота.
— Пунтя, оставь кота! Иди сюда! — позвал Гонзик пса.
Пунтя перестал лаять, завилял хвостом и бросился к Гонзику. Он со всего размаха наскочил на бабушку и внука и едва не опрокинул их.
— Пошёл вон! Противная собака! — воскликнула бабушка и повела Гонзика в дом.
Они вошли в маленькую бабушкину кухоньку. Здесь всё сверкало чистотой — большой стол в углу, деревянный пол, синяя кафельная плита и маленькое окно, заставленное цветами.
— Как ты ехал в поезде? — спрашивала бабушка.
— Я ехал один, — гордо вскинул голову Гонзик.
— И не боялся? — забеспокоилась бабушка.
— Чего мне бояться? Я уже больше… — Гонзик поискал глазами, с чем бы себя сравнить, — я уже больше стола!
Гонзик был прав. Он был уже намного выше бабушкиного стола.
— Верно! Растёшь не по дням, а по часам! — подтвердила бабушка. — Знаешь что? Раз ты такой большой, будешь спать один в передней горнице. Дедушка хотел перетащить туда свою кровать, да стоит ли?
Спать одному в комнате!
Гонзик сперва обрадовался, но потом ему что-то в этом не понравилось. Дома ночью рядом с ним была мама. Стоило позвать — и она откликалась. А здесь не будет никого! Только темнота кругом.
— Хорошо, я буду там спать, — храбро ответил Гонзик. — Но пускай Пунтя спит со мной!
— Что ты? Пунтя сторожит на улице!
— Ну, тогда кот. Я буду спать с котом!
— Кот спит на чердаке, на сене, — сказала бабушка. — И потом, ночью ты кота всё равно не увидишь. Ведь он чернее ночи!
— Это верно! — Гонзик задумался. — Знаешь что, бабушка?
— Что?
— Тогда ты одолжи мне шарик! Он светится и в темноте.
— Вот он, можешь его себе оставить, — протянула бабушка шарик. — Всё равно играть мне некогда, нужно идти на птичник.
