так, словно эта идея, несмотря ни на что, приятно щекотала ему нервы.
— Городишь всякую чепуху! — отрезала миссис Бантинг. Она встала. Болтовня мужа вывела ее из равновесия. В кои то веки им выпала возможность побыть вдвоем и отдохнуть, так отчего муж не выберет другую, более приятную тему для беседы?
Бантинг снова уткнулся в газету, а его жена принялась тихонько ходить по комнате. Скоро подоспеет время ужина. Сегодня она приготовит мужу аппетитные гренки с сыром. У этого счастливчика (так, отчасти пренебрежительно, отчасти с завистью, любила она называть мужа) отличное пищеварение, и все же он довольно разборчив в еде, что часто случается с лакеями, служившими в хороших домах.
Да, с пищеварением Бантингу повезло. Миссис Бантинг гордилась своими манерами и никогда бы не позволила себе употребить грубое слово, к примеру 'желудок', не говоря уже о более откровенных терминах. Только в беседе с врачом она могла сделать исключение.
Квартирная хозяйка мистера Слута не сразу спустилась в холодную кухню. Сначала она распахнула украдкой дверь своей спальни. Ступив в темноту, она тихонько закрыла дверь и стала прислушиваться.
Вначале до нее не долетало ни звука, но затем послышались осторожные шаги прямо над головой, то есть в спальне мистера Слута. Как ни старалась, она не могла угадать, что он там делает.
Но вот открылась дверь, ведущая на лестничную площадку. Заскрипела лестница. Это означало, без сомнения, что остаток вечера мистер Слут проведет в мрачной верхней комнате. Он не бывал там уже долго — почти десять дней. Странно, что для своих опытов он выбрал именно тот день, когда на Лондон спустился непроглядный туман.
Миссис Бантинг ощупью добралась до стула и села. Непонятно почему, она чувствовала смертельную усталость.
Да, правда, мистер Слут принес им счастье. Очень дурно с ее стороны об этом забывать.
Сидя в спальне, она напомнила себе уже не в первый раз, что означало бы для них лишиться мистера Слута. Почти наверняка они впали бы в самую жалкую нищету, в то время как с жильцом им было обеспечено не только безбедное существование. Оставшись у них (а так он, судя по всему, и намеревался поступить), мистер Слут даст из уважения окружающих и, прежде всего, уверенность в завтрашнем дне.
Миссис Бантинг подумала о деньгах мистера Слута. Он никогда не получал писем, и все же деньги к нему поступали: это было ясно. Она предположила, что он снимает соверены, по мере надобности, со своего счета в банке.
Затем она сознательно сменила тему размышлений.
Мститель? Странное имя! Она повторяла себе, что настанет время, когда Мститель, кто бы он ни был, сочтет себя удовлетворенным — отомщенным, так сказать.
И снова о мистере Слуте: им повезло, что жилец, кажется, всем доволен, и не только помещением, но и хозяином, но и хозяином с хозяйкой. В самом деле, у мистера Слута нет никаких причин искать себе другое пристанище.
Внезапно миссис Бантинг поднялась на ноги. Сделав усилие, она стряхнула с себя груз страха и беспокойства. Нащупав ручку двери, ведущей в коридор, она повернула ее и затем, уже твердыми шагами, поскольку стало светло, спустилась в кухню.
Когда Бантинги только наняли этот дом, Эллен постаралась навести в цокольном этаже если не уют, то, по меньшей мере, порядок. Стены побелили, и теперь на их фоне внушительно выделялась газовая плита из черного чугуна и сверкающей стали. Она была большая, из тех, за которые газовой компании платят четыре шиллинга в квартал, без всяких дурацких автоматов со щелью для шиллингов. Миссис Бантинг была чересчур практична, чтобы с таким мириться. Она, как полагается, завела газометр и платила за газ не вперед, а задним числом.
Миссис Бантинг поставила свечу на тщательно вычищенный деревянный стол и, включив газовый рожок, задула ее.
Она зажгла конфорку, поставила на огонь сковородку и вновь, сама того не желая, вернулась мыслями к мистеру Слуту. Казалось, свет не видел более доверчивого джентльмена, чем он, и в то же время мистер Слут — сплошная загадка.
Она вспомнила о саквояже — том самом, который так странно громыхал в шифоньере. Шестое чувство говорило ей что сегодня жилец брал этот саквояж с собой.
Яростным усилием она отбросила прочь мысли о саквояже и вернулась к более приятным вещам: доходам мистера Слута и его непритязательности. Конечно, он человек эксцентричный, но иначе бы он и не стал их жильцом а делил бы кров с родными или друзьями из его собственного сословия.
За этими бессвязными мыслями миссис Бантинг продолжала кухонные хлопоты: достала сыр, мелко его нарезала, тщательно отмерила масло. Ее движения были, как всегда, изящны и точны.
Когда она жарила хлеб, готовясь вылить на него расплавленный сыр, раздались звуки, заставившие ее вздрогнуть.
На лестнице послышались шаркающие, неуверенные шаги.
Миссис Бантинг подняла глаза и напрягла слух.
Неужели это жилец снова выбрался на холодную, утопающую в тумане улицу — собрался во второй раз, как в один из предыдущих вечеров? Но нет: спустившись в прихожую, он не подошел к входной двери.
Он… Но что же там за звуки? Миссис Бантинг целиком ушла в слух, так что насаженный на вилку кусок хлеба совсем обуглился. Заметив это, миссис Бантинг нахмурилась, недовольная собой. Так не годится, работа требует внимания.
Но мистер Слут, очевидно, вознамерился сделать то, чего никогда прежде не делал. Он спускался в кухню.
Тяжелые шаги приближались, глухо стуча по кухонной лестнице, и сердце миссис Бантинг начало колотиться в такт. Она выключила конфорку, не думая о том, что сыр застынет и испортится.
Потом она обернулась.
У двери послышался шорох, тут же она распахнулась и на пороге появился тот, кого миссис Бантинг уже со страхом ожидала, — жилец.
Мистер Слут выглядел еще причудливей, чем обычно. Он был одет в клетчатый халат, которого хозяйка прежде на нем не видела, хотя знала, что такой был куплен почти сразу после прибытия жильца. В руках мистера Слута была горящая свеча.
Обнаружив, что кухня ярко освещена и у плиты стоит миссис Бантинг, жилец испуганно отшатнулся.
— Да, сэр? Что я могу для вас сделать? Надеюсь, я не пропустила ваш звонок, сэр?
Стоя у плиты, она ощущала под собой твердую почву. Мистер Слут не имел никакого права вторгаться на кухню и хозяйка не собиралась скрывать, что она об этом думает.
— Нет, я… я не звонил, — запинаясь, пробормотал жилец. — По правде, я не ожидал, что вас здесь встречу, миссис Бантинг. Простите меня за неподобающий вид. Моя газовая плита вышла из строя, вернее, не она, а счетчик, принимающий монеты. Вот я и спустился, чтобы посмотреть, есть ли у вас другая плита. Я хотел спросить, не разрешите ли вы мне воспользоваться ею сегодня для важного опыта.
Сердце миссис Бантинг отчаянно колотилось. Ею овладела тревога, близкая к панике. Почему эксперимент мистера Слута не может подождать до утра? Она смотрела на жильца с сомнением, но его ответный взгляд заставил ее одновременно испугаться и почувствовать жалость. В глазах жильца читалась напряженная, слезная мольба.
— Конечно, сэр, но здесь внизу очень холодно.
— По сравнению с холодной верхней комнатой тут очень даже тепло и уютно, — проговорил жилец с явным облегчением.
Тепло и уютно? Миссис Бантинг изумилась. Верхняя комната мрачновата, разумеется, но все же там куда лучше чем в холодной полуподвальной кухне.
— Я разожгу для вас огонь, сэр. Мы никогда не пользуемся камином, но он в полном порядке. Первое, что я сделала, когда мы сюда переехали, это велела его прочистить. Грязи было полным-полно. Еще немного, и случился бы пожар. — В миссис Бантинг заговорили хозяйские инстинкты. — Кстати, нужно
