стен, до которых еще не добралась кисть художника, были сиротливо прикрыты огромными гобеленами ручной работы.
Дом ничем не отличался от королевского дворца, за исключением разве того, что в придворных покоях всегда было полно народу, здесь же царила гробовая тишина, изредка прерываемая приглушенными голосами, доносившимися то ли с кухни, то ли из других подсобных помещений.
Удивленный этим обстоятельством, Дарк решился расспросить управляющего, до сих пор ведущего их через огромные залы и длинные извилистые коридоры, по обеим сторонам которых находились двери бесчисленных комнат для гостей.
Вежливо улыбнувшись любопытному гостю, Борий объяснил, что оставшиеся на ночлег после вчерашнего ужина господа, а также обслуживающая их прислуга еще отдыхают и набираются новых сил перед предстоящим балом. Бодрствуют же сейчас лишь повара да рабочие, приготавливающие к вечернему празднеству зал для пиршества и бальные площадки.
Вскоре они достигли цели. Мажордом снял с пояса огромную связку ключей и, открыв дверь, поклоном пригласил гостей войти первыми. Отведенная им комната была большой и роскошно обставленной. Наверное, половину ее занимала огромная кровать, на которой при желании могло бы уместиться человек десять и притом хорошо выспаться, не мешая друг другу.
Извинившись перед гостями за то, что в связи с ожидаемым наплывом гостей, не может предложить им второй комнаты, Борий положил ключ на столик возле кровати и с низким поклоном удалился, напомнив напоследок еще раз, что ожидает их появления в восемь часов в зале для торжеств.
Как только дверь за любезным старичком закрылась, Дарк облегченно вздохнул и, расстегнув ворот камзола, тяжело плюхнулся в стоящее рядом со входом кресло.
– Ну вот и все! – обратился он то ли к Паулю, то ли к самому себе. – Наконец-то можно и отдохнуть. Не знаю только, от чего я больше устал – от «веселой» прогулки или от ваших со старым грибом реверансов? Не могу я так общаться, не приучен. Завалю я все дело, не выдержу да и ляпну во время утонченной беседы что-нибудь такое, армейское…
– Не волнуйся, – ободрил его Дантон, разваливаясь на кровати, даже не сняв сапог, – светский тон бесед продлится недолго. Тебе, главное, продержаться первые два часа, пока будут звучать торжественные речи и гости не упьются, а затем такая гулянка начнется, какой ты еще и не видел, в разгаре попойки бордель покажется женским монастырем.
– А что делать, если в первые два часа меня станут расспрашивать об искусстве? Из меня ведь ценитель прекрасного, как из тебя конюх. – Дарк рассмеялся от точно подобранного им сравнения.
– Самое главное – вот так не ржать! – ответил Пауль почему-то обиженно. – И старайся не употреблять в разговоре с дамами простых слов. Выражайся красиво и немного загадочно, например: не «задница», а «изящные формы ягодиц»; не «вступать в сношения», а «уступить порыву страсти». Уверен, эта игра тебе понравится – можешь сказать все, что угодно, но никто не обидится, или сделает вид, что не обиделся.
– Ну что ж, попробую. А ты, надеюсь, если что, поможешь?
– Конечно, а теперь давай все-таки выспимся. Для меня полдня в седле – подвиг, с ног совсем валюсь, а еще столько всего впереди…
– Пауль, – обратился кавалерист к уже закрывшему глаза и начинающему засыпать приятелю, – не могу спать, у меня какое-то странное чувство. Что-то здесь не так, в этих стенах. Чем-то сквозит в воздухе…
– Расслабься, ты просто нервничаешь перед балом, – ответил Пауль, даже не открыв глаз, – он у тебя, наверное, первый.
– Нет, это не то, я чувствую… – твердо возразил Дарк. – Одновременно спать не будем, сначала ты, а потом я.
– Ладно, – пробурчал уже во сне Дантон и перевернулся на другой бок.
Когда Дантон заснул, то вид абсолютно непринужденно сопящего товарища отвлек Дарка от пасмурных мыслей. Странное предчувствие уже исчезло, он ощущал лишь легкую враждебность обстановки, возможно, навеянную тем, что они с Паулем не намеревались, как все прочие гости, увлекательно провести время на балу, а были на ответственном задании, вдвоем против целого замка…
Первые полчаса пролетели незаметно, за них он еще раз успел продумать возможные варианты действий. Потом время начало тянуться, чем дальше, тем медленнее и медленнее проходили минуты ожидания. Легкая дремота овладела телом, веки отяжелели, и капитан понял, что вот-вот уснет, как бы он ни противился этому.
Решив выбрать наименьшее зло, Дарк собрался с силами и титаническим рывком вырвался из томного плена мягкого кожаного кресла. Он запер дверь и для большей уверенности загородил ее платяным шкафом, затем подошел к окну и проверил прочность запоров. Минуту поколебавшись, простучал стены и пол, проверяя, нет ли тайного хода. И только тогда, когда был полностью убежден в том, что, пока они спят, никто не сможет проникнуть в комнату, решился лечь на кровать и заснул по-детски крепким сном.
Они проснулись одновременно от чудовищно громкого стука в дверь и жалобного поскрипывания шатающегося из стороны в сторону шкафа. Быстро вскочив с кровати, оба первым делом схватились за оружие и приготовились принять непрошеных посетителей. Потом вдруг до них дошло: что-то в комнате было не так. Этим «что-то», как ни странно, оказалась полная темнота, в которой они с трудом различали друг друга. «Проспали!» – эта мысль родилась в их головах одновременно.
Убрав оружие, они вдвоем отодвинули шкаф. Дверь тут же открылась, и комнату заполнил свет факелов. На пороге стояли двое здоровенных слуг и тщедушная фигурка испуганного, с белым от страха лицом, Бория.
– Господа, что случилось? – спросил управляющий дрожащим от волнения голосом. – Мы уже час пытаемся взломать дверь.
– Ничего страшного, мы просто проспали, – успокоил Бория Дантон и одарил его одной из своих лучших улыбок.
– А что, что… а почему здесь шкаф?
– Видите ли, уважаемый Борий, – произнес Дантон, беря мажордома под руку и таинственно отводя в сторону от слуг, – во всем виноват я. Мне слишком часто приходится по торговым делам отлучаться из дома, и порою… – добавил он шепотом, – …имея при себе солидную сумму денег. А в гостиницах у нас, как вы
