добычу в укромном месте, окруженном стаями кровососущих дряней всех разновидностей, он еще и умудрился натравить на отряд мага людей короля. Появление стражи в таверне не походило на нелепую случайность, на злую насмешку судьбы. Многое для мага оставалось загадкой, например: где прятались кровососы днем и каким образом маркизу удалось так быстро и, главное, незаметно даже для других кланов притащить в столицу свое уродливое, неполноценное по всем вампирским критериям потомство, обитающее обычно в дремучих лесах на северо-востоке от столицы.
Вопросы, вопросы, вопросы, они кружились в голове как стаи назойливых пчел и не давали покоя. Среди многих загадок самой сложной и неподдающейся пониманию оставалась цель затеянной Нориком сложной, многоходовой игры.
Мартин жалел, что в сложившейся ситуации не мог попросить о помощи верных друзей, находившихся сейчас за многие сотни миль от филанийских границ. На поддержку других магов тоже не приходилось рассчитывать. Они были жалкими, презираемыми Мартином созданиями, слишком трусливыми, чтобы покинуть пределы Долины, и слишком слабыми, чтобы противостоять натиску стай вампиров. Из двух с половиной сотен ученых мужей и дам Гильдии Мартин знал не более десятка магов, способных оказать ему реальную помощь, но они не успели бы приехать вовремя, еще до того, как начнется настоящее бедствие, а не какой-то там заурядный гномий погром. Тревожные предчувствия мучили мага, он знал, что травля мирных и добродушных в душе своей маленьких человечков являлась только началом, основное же действо разворачивающейся трагедии было еще впереди.
Повторный, более громкий и настойчивый стук в дверь был услышан. Легко поднявшись с кресла, Мартин встал у двери и прислушался: ни шороха, ни дыхания. Тот, кто стоял снаружи, был осторожен и привык таиться от посторонних глаз. «Вот и вампиры в гости пожаловали! – пришел к неутешительному выводу маг, подойдя на цыпочках к столу и запустив руку в маленький сундучок – походный арсенал чудодейственных склянок. – Хозяин гостиницы страдает одышкой, он бы кряхтел и переминался с ноги на ногу, отчего явно заскрипели бы половицы. Прислуга ночью к гостям не жалует, да и не стали бы они вести себя так тихо. Тальберт с его девчонкой и тем непонятным типом, который якобы неуязвим и определенно чересчур много знает, тоже бы не молчали. Выходит, меня нашли, ну что ж, посмотрим, для кого эта ночь будет последней!»
– Господин Гентар, впустите меня, и прошу вас, не кидайтесь с порога склянками! – прозвучал за дверью приятный мужской баритон. – Не стоит добро транжирить, пригодится еще, да и реагенты плохо отстирываются!
«Неужели ошибся?» – облегченно вздохнул маг, положив колбы на стол и направившись к двери. Голос посетителя был не только звучным и приятным, но и знакомым. Маг отпер дверь. Плохое освещение в коридоре не давало увидеть лица посетителя, но Мартин узнал по одежде того самого всезнайку-юношу, изрядно попортившего ему не так давно настроение. – Проходи и садись! – Маг прямо с порога указал Мортасу на только что покинутое им кресло. – Где Тальберт и эта разбойница, как уж ее там кличут, Скрипка?
– Флейта, – поправил ученого мужа наемник, как учтивый гость, не отказавшись от приглашения хозяина, погружаясь в мягкое, нагретое кресло.
– Какая разница, я не музыкант, – проворчал маг, подойдя к окну и всматриваясь вдаль, туда, где темноту ночного неба разрывало зарево пожарища. – Где они?!
– Флейта помчалась вслед за посланным тобой на убой гномом, а Тальберт… он скоро будет, – ответил юноша, предусмотрительно придерживая пальцами уголки губ, собирающихся расплыться в болезненной для него улыбке.
– Я никого на бойню не посылал! – выкрикнул маг, на мгновение потеряв самообладание. – Я не знал, что начнется погром!
– Не важно, – Мортас громко хлопнул ладонью по ручке кресла, – твои отношения с гномом меня не касаются. Перейдем к делу: вот твой ларь. – Наемник поставил на стол спасенный Пархавиэлем сундучок из корчмы. – Признаюсь, по дороге не удержался и заглянул: весьма любопытное содержание, но нужных для меня реагентов нет. Надеюсь, ты не забыл посетить своего знакомого еще раз?
– Да, – односложно ответил Мартин и повернулся к собеседнику лицом.
Рот мага широко раскрылся, а брови взмыли вверх. В кресле сидело уродливое чудовище. Лицо Мортаса было до не неузнаваемости обезображено расширившимися трещинами, вздувшимися волдырями, язвами и прочими гнойными прелестями.
– Ну, надо же, – усмехнулся Мортас, глядя на остолбеневшего мага, – а я-то, дурак, думал, что известный маг-некромант привык к виду разлагающейся плоти!
– Не настолько привык, – заикаясь, ответил Мартин. Профессиональное любопытство боролось с инстинктом самосохранения. Мартин ходил вокруг кресла кругами, ему хотелось изучить редкий случай заболевания, но он боялся подцепить неизвестную науке разновидность пожирающей плоть инфекции.
– Я не заразен, – развеял опасения ученого мужа Мортас. – Кстати, мэтр, вас не удивила моя осведомленность? Лишь немногим людям известно о вашем пристрастии повозиться со свежей и слегка смердящей мертвечиной.
– После тех трех заветных слов удивляться не приходится, – ответил Мартин, внимательно всматриваясь в темно-зеленую жидкость, плескавшуюся во вздувшемся под носом юноши пузыре.
– Ну, вот и ладушки, а то я, признаюсь, не люблю лишних вопросов: зачем, как, да почему? Не могут люди просто жить, все понять да осмыслить пытаются, как будто собственных проблем им мало.
– На то они и люди, – ответил Мартин, отрываясь от осмотра, – именно этим мы и отличаемся от животных, любим совать нос в чужие дела!
– А чем же тогда отличаются орки, неужели дурным характером?! – Смертельно больной не терял присутствия духа.
– Отвратительной внешностью, – продолжил шутку маг. – К примеру, мне вид разъяренного дикого кабана импонирует гораздо больше.
– Вы интересный собеседник, мэтр, но, к сожалению, у нас нет времени для увлекательных дискуссий и поединка прозорливости умов. Давайте реагенты!
– Мартин достал из комода маленький сундучок и бережно поставил его на стол.
– Ты обещал помочь, – медленно произнес маг, не убирая руки с крышки ларца. – В чем же именно будет и заключаться твое содействие?
