очнулся у своих в определенном смысле соотечественников, свидетельствовало многое: лежащая на столе карта Немвильского озера с аккуратно нанесенными на нее линиями фарватера и пометками от руки на герканском языке; стопка бумаг, исписанных мелким почерком все на том же языке ненавистных шеварийцам «заозерников»; висевший на настенном крючке парадный мундир офицера герканского флота; и, наконец, начищенное до блеска боевое облачение рыцаря-соотечественника, аккуратно разложенное на приставных столиках, видимо, заранее подготовленное к предстоящей баталии.
Весьма порадовало Аламеза и то обстоятельство, что на стуле возле его кровати лежала чистая и довольно приличная с виду одежда; хоть и недорогая, недостойная высокого звания рыцаря, но вполне добротная и пригодная для носки в суровых походных условиях. Во время сна о нем хорошенько позаботились: раздели, умыли, перевязали раны и даже побрили, впрочем, в спешке не очень-то чисто… Конечно, хозяева сделали для выловленного из пучины гостя далеко не все, что могли. К примеру, на стол не мешало б поставить хоть какую-то еду и кувшин вина, но, как говорится:
Выглянув в крохотное окно возле кровати, Дарк ровным счетом ничего не увидел, кроме разве что чистого утреннего неба, на которое только всходило дневное светило, да примыкавшей к нему кромки воды. Он проспал не долее пары часов, и это не могло не обрадовать. Впервые за долгое время Аламез не ломал голову над тем, где он находится и что произошло. Более всего походило на правду такое развитие событий.
Все-таки получив донесение с описанием замыслов шеварийцев, фон Кервиц тут же передал его командованию, которое и прислало флот для удара на опережение, то есть для внезапного штурма Кенерварда и уничтожения собравшегося возле стен крепости наемного войска. Дарка, конечно же, поразило, что герканские военные корабли прибыли на озеро так быстро, но он не стал ломать голову по этому поводу. Во-первых, это было не столь уж и важно; во-вторых, моррон рассчитывал в скором времени обо всем разузнать от капитана корабля или его помощников; а в-третьих, он никогда и не надеялся просчитать все замыслы герканского командования, быть может, пославших боевую эскадру на озеро заранее, с какой-то иной, только им известной целью. К тому же Аламез отчетливо осознавал, что на ближайшее время ему придется позабыть о многих своих привычках. Попав на войну, которая вот-вот должна была начаться, он превратился из действующего на свой страх и риск одиночки в благородного воителя герканской армии, привыкшего размышлять и что-то обдумывать лишь в узких рамках приказов, отдаваемых старшими по званию иль положению. Он практически уже стал частью могучего воинства и утратил право на собственное видение и самостоятельное мышление. О выручке товарищей и о борьбе против клана Мартел предстояло позабыть на ближайшее время. Впрочем, не все было так уж и плохо. Уничтожив пограничную крепость, флот, скорее всего, высадит на шеварийский берег войска, которые тут же походным маршем двинутся на Верлеж и Удбиш. Дарк надеялся, что в будущем ему удастся совместить войну в рядах герканской армии с борьбою против клана Мартел.
Что же касалось судеб собратьев по клану, то Фламмеру он пока был не в силах помочь. Шанс вызволить друга мог появиться лишь после того, как, сломив оборону противника, доблестная герканская армия осадит шеварийскую столицу. Успеет ли он освободить собрата из вампирских застенков, где над ним проводились чудовищные эксперименты, или опоздает, являлось делом случая, и Аламез был не в силах что-либо изменить. Со спасением же из тесной, подводной тюрьмы Грабла уж точно не следовало спешить. Незадолго до крушения судна Дарк видел, как наемники бросили изувеченное, но все еще живое тело товарища в стальной гроб. И хоть они не успели запереть на замок тяжелую крышку, но скованному по рукам и ногам, да к тому же лишившемуся конечностей моррону самостоятельно ни за что не всплыть. Как ни горько было признаться, но Зингер утонул; упокоился на дне Немвильского озера. Зова Коллективного Разума низкорослый крепыш не слышал, а значит, если ему и суждено воскреснуть, то только через определенное количество лет. Торопиться с извлечением мертвого тела из-под воды совершенно не стоило. Все, что Дарк мог сделать для милого ворчуна, он мог сделать и после войны, а именно приехать на озеро и, наняв дюжину лодок и с полсотни ныряльщиков, найти место подводного захоронения друга и поднять его распухшее, изрядно исклеванное рыбами тело из толщ воды.
Прикинув в мыслях перспективы ближайшего будущего, Дарк встал с кровати и после беглого осмотра подозрительно быстро заживающих ран принялся одеваться. Надо сказать, весьма своевременно. Как только он натянул короткие, не доходившие до колен сапоги и застегнул широкую пряжку пояса, дверь открылась и на пороге появился посыльный – юнга.
– Благородного рыцаря просят к капитану на военный совет! – бойко отрапортовал мальчонка лет пятнадцати и тут же исчез за закрывшейся дверью.
Похоже, юный моряк и не ожидал услышать ответ. Действительно, к чему лишние слова, когда «просьба» фактически являлась приказом. Моррона смутило другое. На корабле знали, кто он, и наверняка не забавы ради выловили из воды, да и столкновение с суденышком наемников было определенно не случайным. Вывод напрашивался сам собой – на фрегате находились либо фон Кервиц, либо его агент Ринва, ведь только они из соотечественников знали Дитриха фон Херцштайна в лицо. Те, кто служит в разведке, редко сами участвуют в боях, а значит, ему грозило новое задание. Как ни странно, но Аламеза это обрадовало. Если его с тайным поручением отправят в тыл врага, то шансы своевременно спасти Фламмера значительно возрастут. Он доберется до логова клана Мартел гораздо раньше, чем передовые части герканской армии появятся на подступах к Удбишу.
Накинув на голое тело рубаху, Аламез ненадолго задержался, раздумывая, облачаться ли в рыцарские доспехи. Немного пораскинув мозгами, моррон пришел к выводу, что не стоит. Во-первых, он не знал, была ли приготовлена броня для него, а хозяин каюты мог обидеться, что неблагодарный гость воспользовался не только его кроватью, но и амуницией; а во-вторых, на подгонку доспехов и затягивание ремешков просто не осталось времени, ведь военный совет наверняка уже начался.
Расторопный и явно сведущий в том, как следует обращаться с благородными господами, юнга ожидал появления Дарка за дверью и, как только моррон переступил порог, тут же осмелился предложить услуги проводника. Корабль был большим, и гость не знал, ни в какой его части находится, ни где собрались старшие офицеры. Сначала юный матрос повел Дарка к лестнице, а затем услужливо распахнул дверь, ведущую на верхнюю палубу.
Каюта, в которой отдыхал Аламез, находилась в носовой части огромного корабля, а обитель капитана в кормовой, так что путь предстоял неблизкий, однако моррон узрел в этой прогулке по свежему воздуху множество плюсов и всего два несущественных минуса. Она была довольно поспешной, и через весь корабль пришлось пробираться, преодолевая множество движущихся препятствий.
Прохладный и довольно сильный ветер приятно обдул щеки моррона, а свежий воздух тут же заполнил легкие. Погода стояла хоть куда: солнечная, безоблачная, а разгуливающие над водами озера ветра были попутными и хорошо надували многочисленные паруса трехмачтового, высоко возвышавшегося над поверхностью воды боевого фрегата. Бесспорно Дарку было бы приятно насладиться созерцанием прекрасных пейзажей, но, к сожалению, то, что предстало его глазам, вызывало лишь тревогу и настраивало отнюдь не на романтический лад.
Корабельная команда суетилась на палубе, готовясь к предстоящему бою. Чистка и смазка метательных механизмов, а также подноска снарядов проходила, как и полагалось по военно-морскому уставу, под наблюдением младших офицеров и матросских старшин. Даже далекий от корабельного дела моррон заметил, что фрегат недавно переоснащен. Катапульты с баллистами были совсем новенькими, только- только пристрелянными и с неизношенными механизмами. По размерам они значительно уступали метательным орудиям, которые он видел ночью на башнях шеварийской крепости, но в том имелось больше преимуществ, чем недостатков. Меньшие габариты позволяли разместить по бортам верхней палубы гораздо больше орудий, к тому же время перезарядки значительно сокращалось. На смену огромным каменным шарам, обычно долетавшим до цели лишь на близкой дистанции и не имевшим достаточно мощи, чтобы пробить крепкую каменную стену, пришли небольшие чугунные ядра, развивающие куда большую скорость и летящие гораздо дальше.
Наличие новых орудий на корабле порадовало моррона, но все остальное, что он приметил, покорно следуя за юнгой, только огорчило. По палубе быстро сновали взад-вперед лишь матросы в темно-синей форме военного королевского флота, а солдат в дорогих сердцу Дарка красно-желтых мундирах видно не было. Несмотря на то что на горизонте уже виднелась узенькая полоска шеварийского побережья, члены
