– Мне стало легче. Она посоветовала выбрать время и как можно ласковее вызвать Фриц на разговор. Я так и сделаю – вот только немного разгружусь с работой. Мне не хочется начинать такое серьезное дело, не имея времени в запасе. Нужно еще подгадать так, чтобы под ногами не болтались ни Делла, ни Чарли.
– Джо! – послышался от двери голос Фриц. – Ну где ты пропал! Чарли сейчас все съест один!
– А ведь с него станется! – заметил Джо. – Прошу!
Он на мгновение прикоснулся к спине Кэтрин, приглашая ее наверх. И с наслаждением вдохнул чуть ощутимый аромат теплого женского тела, проникавший сквозь шелковую блузку. До этой минуты он и сам не отдавал себе отчета, как его тянет прикоснуться к Кэтрин и как взбудоражит его то, что она не попыталась отодвинуться.
Глава 7
– Джо, что случилось?
Джозеф сердито посмотрел на Майкла. Он и не заметил, как тот вошел в комнату.
– Ничего.
– И потому ты сидишь один в потемках?
– Что, все ушли? – буркнул Джо, пропуская мимо ушей вопрос брата.
Майкл щелкнул выключателем люминесцентной лампы над кухонной раковиной, отчего оба подслеповато заморгали.
– Да, все. Миссис Уэббер сказала, чтобы ты заглянул к ней в лавку на будущей неделе. Дети отправились прогуляться по парку вместе с Маргарет. Послушай, Джои, ты не изменил сегодня Лизе…
Джо с раздражением вздохнул. Майкл отлично знал, что ему неприятны эти задушевные беседы про Лизу, – и все-таки не отставал.
– Нет, Джо, ты послушай! Она умерла уже пять лет назад, а Кэтрин неплохая женщина.
– Майкл, это не твое дело! Я не хочу обсуждать с тобой Лизу. И Кэтрин Холбен тоже, – веско добавил Джо.
– Вот в том-то и проблема, верно? Кэтрин – она… непростая. Это тебе не Бренда из нашей конторы. Нужно искать к ней подход. Она не охотится за женихами и не клюнет на твои обычные штучки Придется поработать над собой, понимаешь?
– Майкл, о чем ты толкуешь? Я же едва с ней знаком!
– Ну да, но ты уже хочешь ее. Это же видно невооруженным глазом – тем более твоему старшему брату, который знает тебя с пеленок. Так почему бы и нет?
– Что – почему бы и нет?
– Да познакомься ты с ней поближе, тупой осел! Вот и все дела!
– Это ничего не даст, Майкл!
– Ну откуда ты знаешь? Откуда ты знаешь, если даже не пробовал?
– Майкл, оставь меня в покое, ладно? Я в состоянии найти себе бабу, если захочу!
– Вот именно – бабу! Какую-нибудь крошку, которая не прочь позабавиться с таким красавцем, как ты. А тебе нужна нормальная женщина, способная поддержать мужчину, едва сводящего концы с концами и обремененного тремя детьми. Мужчину, не пожелавшего или не сумевшего оправиться после гибели своей жены!
Джо вскочил.
– Я же сказал, что не желаю об этом говорить!
– И с каких пор этого стало достаточно, чтобы заткнуть мне рот? Я говорю ради твоей же пользы! Тебе давно пора заняться собственной жизнью! Твоей жизнью, Джои, твоей! Ведь я хочу, чтобы ты был счастлив не меньше меня!
– Прекрасно! Ты выложил все, что хотел, а я тебя выслушал. И хватит об этом, ладно?
В ответ Майкл прижал брата к груди и снисходительно потрепал по щеке, не заботясь о том, нравится Джо такое проявление любви или нет.
– Майкл, ради Бога! – взмолился Джо, но был награжден еще одним объятием.
– До понедельника, пацан!
– Да-да…
– И не забудь подумать над тем, что я сказал.
– Спокойной ночи, Майкл!
Джо выключил свет и снова уселся за стол. В доме воцарилась тишина. Ни одной живой души, кроме его самого, его воспоминаний о Лизе и дум о Кэтрин Холбен.
Все дело в том, что он позволил себе расслабиться. Он провел полдня в обществе женщины, которой нет до него никакого дела, – и все равно радовался! Это понравилось ему настолько, что он не повез ее сразу домой. Нет, он повез их с Фриц на дальний пляж, потому что хотел подольше побыть с Кэтрин и показать ей дом, который сейчас строит. Это был новый престижный район с видом на просторы Атлантики. Он привел ее на пустынный пляж и показывал, где скоро поднимутся воображаемые стены и пролягут новые дороги. А потом Кэтрин и Фриц бродили по краю прибоя в поисках красивых камней. Джо смотрел, как они убегают от легких пенистых волн, весело хохочут и хвастаются друг перед другом своими находками, – и чуть не плакал от сладкой боли, теснившей грудь. Он ужасно тосковал в эти минуты по Лизе и своей
