Туман окутал завесой отчаяния Камеранскую равнину. На отвесном утесе, с которого открывался вид на низину, стояли старейшины Фандоры. Йондалран, измотанный, но по-прежнему сосредоточенный, рассматривал лес на горизонте. Лэгоу прислонился к стволу искривленного ветром дерева. Рядом с ним стояли Тэмарк и Пеннел.
— Еды на вечер хватит, — сказал Тэмарк.
— Это так. Но люди боятся другого, — сказал Пеннел.
— Темноты?
— Не то чтоб темноты, но тишины, ожидания. Странно, ни одного корабля в небе, хотя с нашего берега мы видели дюжины.
Дэйон присоединился к группе с маленькой яркой ящерицей в руке.
— Смотрите, — сказал он, — если потрогать живот, она меняет цвет!
Он уже собирался показать, как она это делает, но его остановил отец:
— Брось сейчас же! Это ловушка!
Дэйон удивленно моргнул:
— Отец, это всего лишь ящерица!
— Возможно, — сказал Йондалран, — а может быть, замаскированный колдун. Брось.
Дэйон неодобрительно покачал головой, но ящерицу отпустил, и она немедленно юркнула под камень.
— В стране волшебников следует всего опасаться, любых существ, — наставительно сказал отец.
Дэйон кивнул и отошел на пару шагов к Лэгоу.
— Думаю, что здесь никого нет, — сказал он колеснику из Джелриха.
— Если так, то убеди отца, что пора возвращаться домой.
Дэйон покачал головой:
— Мой отец не вернется домой, пока не убедится, что виновные в смерти брата понесли наказание.
Лэгоу нахмурился и устремил взгляд на покрытые травой холмы, вдали переходящие в каменистые утесы.
— Раньше ты, бывало, спорил с отцом, Дэйон. Тебя изменила власть или захватила горячка войны?
— Я помогаю отцу, Лэгоу! Мы все должны помочь ему. Он не за славой сюда пришел, а за справедливостью!
— За справедливостью, — спросил Лэгоу, — или за местью? Это разные вещи. Первая защищает тебя, а вторая поглощает. Я боюсь, твой отец жаждет мести, молодой человек. Я боюсь, что все, что мы сделали, страну нашу не защитит.
Дэйон не ответил.
Как самый младший из старейшин, Тенньел из Боргена получил скверный приказ. Ему предстояло обеспечить переход оставшихся фандорцев с побережья в холмы на краю Камеранской равнины. Задание было трудным. Большинство отставших были ранены или больны, как молодые, так и старики. Тенньел не горел желанием воевать, но все же считал, что армию следует держать в порядке и идти желательно стройными рядами. Ему была ненавистна мысль о том, чтобы пускаться в споры с людьми, но он гордился тем, что отвечает за них и защищает их.
Вдруг с запада раздался крик. Тенньел попытался рассмотреть сквозь туман хотя бы что-то. Кричали на другой стороне ближайшего холма. Он быстро туда побежал, в ужасе думая о том, что началась атака симбалийцев.
Он бегом взлетел на вершину холма и с удивлением увидел молодого человека в черно-белом наряде, грациозно раскланивающегося перед группой аплодирующих людей.
— Что ты делаешь?! — закричал Тенньел.
Молодой человек улыбнулся, сделал пару пируэтов и остановился прямо перед старейшиной.
— Танцую! — сказал он весело.
Тенньел нахмурился:
— Ты отвлекаешь людей!
— Ерунда! Я их веселю!
Тенньел поморщился, глядя на выбеленное лицо танцора и его маску. Немногие танцоры присоединились к армии, но Тенньел уже видел труппу из Тамберли на борту лодки. Обычно танцоры путешествовали и давали представления группами, но этот вроде бы был один.
— Я не помню тебя, — сказал Тенньел.
— И я тебя, — ответил молодой человек.
— Ты из Боргена?
— Я из Фандоры.
Тенньел снова нахмурился. Несколько ополченцев, наблюдавших за этой сценой, прыснули, и от этого его настроение не улучшилось.
— Так, — решительно сказал он, — нам предстоит бой с симбалийцами. В армии нет места дуракам и хвастунам Я могу отправить тебя обратно.
— Я нужен здесь! — сказал танцор, делая изящный прыжок в сторону. — Твои солдаты грустны, как сироты. Мои танцы их развлекают.
Тенньел начинал злиться по-настоящему. Ему уже не первый раз бросали вызов на этой войне, но он надеялся, что это будет последний.
— Нам танцы нужны еще меньше, чем туман! — сказал он.
— Да, но нам именно что нужен туман, — ответил танцор, — он укрывает нас от симбалийцев!
— Ты еще говоришь мне о симбалийцах! Я старейшина города Борген!
Танцор ухмыльнулся.
— Такой молодой, а уже старейшина? — поддразнил он его. — Оп-ля!
Кружась и пританцовывая, он умчался вниз по склону холма.
— Взять его! — приказал Тенньел.
Несколько человек попытались схватить танцора, но он вывернулся и исчез в тумане.
Тенньел поспешил обратно на вершину холма, сердито ворча. Оттуда он посмотрел на симбалийский лес. В тумане тот казался загадочным зеленым морем. Тенньел содрогнулся. Хорошо бы, Йондалран не заставил их туда идти.
Тенньел направился обратно к своему отряду, но, уже шагая по склону, он вдруг поднял голову и заметил просвет в тумане над деревьями. Там было что-то большое, и оно двигалось по направлению к равнине. У него ушло несколько минут на то, чтобы понять, что это такое, а потом, ужаснувшись, Тенньел повернулся к своим людям и закричал:
— В укрытие! Воздушный корабль!
Внизу, на земле было около шестисот человек. Тален приказал поднять сигнальные флаги, чтобы остальные два корабля окружили холмы. Он решил провести свой одноместный кораблик прямо над фандорцами. Там, внизу, он видел группу оборванных крестьян и рыбаков, прячущихся на краю холма. Они явно были испуганы. Может быть, план Ясветра и сработает.
Йондалран с беспокойством смотрел на воздушные корабли, на их яркие цветные паруса, отчетливо видные даже в тумане.
— Хорошо, что мы отослали людей в холмы. Если они нас не видят, мы в безопасности.
Тэмарк покачал головой:
— Они попытаются выгнать нас на открытый участок. Они будут атаковать.
— Я тоже так думаю, — сказал Лэгоу, — мы хорошая мишень.
Йондалран бросил на него взгляд, а затем с едва заметной улыбкой на морщинистом лице сказал:
— Мы не будем наносить первый удар. Но мы и не сдадимся, и не побежим обратно к заливу.
Он посмотрел на Дэйона, который отводил несколько отставших ополченцев в укрытие за гранитным
