Я никогда не прекращу этой священной борьбы, пока не будет создано еврейское государство по обе стороны реки Иордан, на что мой народ имеет естественное историческое право. Мой девиз будет гласить: жизнь за жизнь, око за око, зуб за зуб, руку за руку, ожог за ожог. Во всем этом я клянусь именами Авраама, Исаака и Иакова, Сары, Ревекки, Рахили и Лии, пророков всех убиенных евреев и моих славных братьев и сестер, геройски павших за свободу».
Наконец Дову сняли повязку, потушили перед ним ритуальные свечи Меноры и включили свет. Он увидел шесть суровых мужчин и двух женщин. Они все поздоровались с ним за руку и назвали свои имена. Здесь был и легендарный Акива, и Бен Моше, начальник штаба, у которого в рядах английской армии погиб брат, а сестра была в Пальмахе, и Нахум Бен Ами, один из семерых братьев — остальные шестеро сражались в Пальмахе. Всех этих людей объединяло то, что они не отказывались от активных действий, как весь ишув.
Акива подошел к Дову.
— Ты очень нужен нам, поэтому мы приняли тебя без обычных процедур.
— Я пришел не за тем, чтобы рисовать картинки, — резко сказал Дов.
— Ты будешь делать то, что тебе прикажут, — строго сказал Бен Моше.
— Дов, ты теперь маккавей, — сказал Акива, — и значит, имеешь право назвать себя именем какого- нибудь древнего героя. Ты уже выбрал себе подходящее имя?
— Гиора, — ответил Дов.
В комнате раздался смех. Дов заскрипел зубами.
— Ты сказал — Гиора? — спросил Акива. — Боюсь, что тебя опередили.
— Пожалуй, подойдет Гиора маленький, — сказал Нахум Бен Ами. — А там, смотришь, он станет Гиорой Великим.
— Я им стану очень скоро, если только дадите возможность.
— Твое дело — организовать мастерскую, где будешь подделывать документы, — сказал Бен Моше, — ну, и еще придется ездить с нами. Если справишься с поручением, мы, может быть, разрешим тебе иногда участвовать в рейдах.
Майор Фред Колдуэлл играл в бридж в большом зале британского офицерского клуба в Иерусалиме. Игра не шла: мысли Фредди все время вращались вокруг девицы из маккавеев, которую вот уже третий день допрашивали в штабе Си-Ай-Ди. Она руководила музыкальным кружком в университете, и звали ее Аялой, эту двадцатилетнюю красавицу. То есть — она была красавицей, пока не попала на допрос. Девушка вела себя вызывающе и не скрывала презрения к Си-Ай-Ди. Как большинство задержанных маккавеев, она беспрестанно цитировала Библию, предсказывая вечный позор мучителям и победу правого дела.
В это утро терпение следователей лопнуло, и ее допросили с пристрастием.
— Ваш ход, Фредди, — заметил партнер.
Фред Колдуэлл быстро посмотрел на карты.
— Прошу прощения, — сказал он и пошел не с той карты.
Он припоминал, как Аялу били по лицу резиновой дубинкой. Он явственно слышал глухие удары, видел, как сначала ей сломали нос, потом изуродовали губы, как вздулось ее лицо и заплыли глаза.
Собственно, Фредди было наплевать, заговорит девка или нет. Но воспоминание о том, что эту еврейскую физиономию как следует изуродовали, доставляло ему удовольствие.
К столу подошел вестовой.
— Прошу прощения, джентльмены, вас, майор, вызывают к телефону.
— Извините, ребята, — сказал Фредди, направился к телефону и взял трубку.
— Алло, майор? Говорит дежурный сержант из Си-Ай-Ди. Следователь Паркингтон велел немедленно связаться с вами и передать, что эта девица раскололась. Он просит вас немедленно явиться в штаб.
— Понял. Сейчас приеду.
— Паркингтон послал за вами машину, сэр. Через пару минут она подъедет.
Колдуэлл вернулся к партнерам.
— Очень жаль, ребята, но мне нужно идти. Работа, ничего не поделаешь.
— Не везет тебе, Фредди.
Тоже выдумал! Разве это — не везет? Совсем наоборот, такая работа — удовольствие для него. Фредди вышел из клуба. Часовые отдали честь. У подъезда затормозила машина, из-за руля выскочил солдат и тоже отдал честь.
— Майор Колдуэлл?
— Он самый.
— Ваша машина, сэр.
Он распахнул заднюю дверцу. Фредди влез в машину, солдат обошел ее спереди, сел за руль, и машина тронулась. Через два квартала они притормозили у тротуара. В одно мгновение дверцы распахнулись, и в машину ворвались трое мужчин.
У Колдуэлла от страха перехватило горло. Майор вскрикнул и попытался наброситься на Бен Моше, оказавшегося справа от него. В ответ мужчина на переднем сиденье обернулся и ударил его по лицу рукояткой пистолета. Бен Моше схватил майора за шиворот и пригнул к сиденью. Шофер снял военную фуражку и посмотрел в зеркало.
Колдуэлл спросил в ужасе:
— Что это значит?
— Спокойно, майор, — сухо ответил Бен Моше. — Не надо .расстраиваться.
— Немедленно остановите машину и высадите меня, слышите!
— А как высадить-то? Так же, как вы высадили в арабской деревне мальчика по имени Бен Соломон? Видите ли, майор Колдуэлл, душа Бен Соломона велела нам отомстить убийце.
Пот полился по лицу Колдуэлла ручьями.
— Все это ложь, ложь!
Бен Моше положил что-то Колдуэллу на колено и зажег фонарик. Это была фотография с отрубленной головой Бен Соломона.
Колдуэлл воззвал к милосердию. Он перегнулся, и его стошнило от страха.
— Кажется, майор Колдуэлл готов нам кое-что рассказать. Отвезем-ка его в штаб и допросим как следует, а потом уже решим, что с ним делать.
Колдуэлл рассказал все, что знал о планах британской армии и готовившихся операциях Си-Ай-Ди, и удостоверил своей подписью то, что именно он приказал выбросить мальчика из машины.
Спустя три дня труп майора нашли на Сионской горе, у Малых ворот Старого города. К нему были прикреплены фотографии Бен Соломона и фотокопия признания Колдуэлла, которую пересекали слова: «Око за око, зуб за зуб».
Майора Фреда Колдуэлла постигла та же судьба, что и Сисару Хананея, попавшего в руки Иаили, когда он спасался бегством с поля боя, где Девора и Варак нанесли ему сокрушительное поражение.
ГЛАВА 12
Казнь майора Колдуэлла произвела потрясающее впечатление. Вряд ли кто сомневался в справедливости этой мести, но все-таки на этот раз маккавеи позволили себе больше, чем им могло сойти с рук.
Общественному мнению Англии палестинские дела давно уже надоели, и от лейбористского правительства требовали, чтобы оно отказалось от злосчастного мандата. Британские войска, расквартированные в Палестине, были охвачены гневом и тревогой.
Через два дня после того, как у Малых ворот нашли труп Колдуэлла, Аяла скончалась от внутреннего кровоизлияния, вызванного побоями. Когда весть о ее смерти дошла до маккавеев, они в течение двух недель обрушивали на англичан одно возмездие за другим. Иерусалим сотрясался от террористических рейдов. Последним стало дерзкое нападение средь бела дня. на штаб Си-Ай-Ди.
За две «адские недели», как их называли, Дов Ландау проявил такую безумную отвагу, что поразились даже бывалые боевики. Он участвовал в четырех рейдах, в том числе и в нападении на Си-Ай-Ди. В эти дни сложилась легенда о «Маленьком Гиоре», чье имя стало синонимом бесстрашия.
Затаив дыхание, Палестина ждала следующего удара. Генерал Хэвн-Херст быстро справился с первой растерянностью и обрушил на ишув чрезвычайные меры: военно-полевые приговоры, облавы, рейды и
