— Илобисова баба! — выругался Фантазист.
Он догнал ее, схватил за руки и принялся обматывать запястья веревкой.
Анюлота вырывалась. Немного помедлив, Фантазист несколько раз легко шлепнул ее ладонью по лицу. Женщина притихла.
— Поднимай речевиков, — обратился он к Рило. — Перейдем к деревьям с белыми цветами.
Лориан прервал чтение «Свитка Белой Воды», когда Фантазист ввел в гробницу Рило и Никанот. Лориан ни о чем не расспрашивал. Сквозь слабый шум дождя были слышны плач и крики Анюлоты — это Фантазист привязывал ее к дереву.
Рило и Никанот расстелили постель у восточной стены гробницы. Речевики жались к выходу, показывая пальцами на спящую и пуская слюни от страха.
Прибежал мальчишка и сказал, что чужаков требует к себе шаман.
— Не ко времени, — отметил Фантазист.
Он привязал Анюлоту к дереву за обе руки и, не входя под каменные своды, позвал Лориана. Пророк неторопливо вышел из гробницы, остановив взгляд на Анюлоте.
Вид женщины с распущенными волосами и остекленевшими глазами поразил его, а ее бесстыдный смех заставил даже вздрогнуть. Прав ли был Фантазист, переведя отряд под стены обители спящей?
— Анюлота, как же ты могла? — спросил Фантазист.
Женщина, однако, не чувствовала себя провинившейся.
— Хватит обманывать молоденьких девчонок! Жизни из-за вас не видела!!! Дайте пожить по- человечески! Все пьют, а мне почему нельзя?!
Лориан покачал головой. Когда успела и как смогла столь быстро одна из жен Фантазиста пристраститься к хмельному напитку?
— С потерей Анюлоты придется смириться.
— Нет! Никогда! Битва не проиграна!
— Ее глазами Илобис на мир смотрит.
Фантазист поник.
— Не люди, а древесная труха.
Продолжая размышлять о спящей, Лориан с Фантазистом пошли к жилищу шамана. Сунули было головы внутрь, закашлялись от дыма и вони и отпрянули от входа. Вдруг сзади в кустах послышалось шевеление. Лориан обернулся. Из кустов, припадая на правую ногу, выбрался шаман. Приблизившись и растолкав женщин, он напустился на чужаков:
— Едва вошли в деревню, и сразу взялись пить отвар из грязных женских юбок? Неужели вам понравился мерзкий черный напиток? Посмотрите, как чиста кодова на ладони! Чистота детской слезинки.
— Да, — саркастически подтвердил Лориан, — мы слышали много детского рева в вашей деревне. Детские слезы проливаются в каждой землянке.
Шаман издал хрюкающий звук.
— Многое я о тебе слышал, пророк. — На этот раз он не приглашал в землянку. — Имена у твоих друзей странные. Дергач, Фантазист, Вернорук и Напролик. Они произошли от слов «дергать», «воображать», «верить рукам» и «ломиться напролом»? Кто устоит перед мощью человека-слова? — Хитро поглядел на молчаливого собеседника и молвил: — Разве что Черным Колдунам под силу?
Лориан вздрогнул.
— Зачем звал, Кошун? — спросил Фантазист.
Перед соседней землянкой мужчины бранились из-за неподеленного глиняного сосуда с кодовой, едва ли не наполовину расплескав его содержимое во время ссоры.
— Хоть погляжу на живого пророка, — сказал Кошун, обходя Лориана кругом. — Крепкий мужчина.
Он присел на гнилой песок и, заметив, что к его землянке подтягиваются мужчины племени, явно приободрился. Пьяницы привычно собирались в толпу слушателей.
— Мы дали вам приют, а вы вторгаетесь в нашу святыню. Вы несете по Ойкумене письменность, но в ваших свитках не написано об уважении к духовным ценностям лесных племен! — попытался уязвить шаман проповедников лорибуки. — Вы отказались пробовать кодову. Вы шумите в гробнице спящей. Как понимать ваши действия?
Лориан ответил:
— Если вам нужны извинения, то мы готовы их принести. Дедо слышит и видит, что мы без зла в сердце вошли к спящей девушке.
— Ваши люди спаивают мою любимую жену, — защищался Фантазист. — Нельзя навязывать гостям свои обычаи и обряды. Нельзя спаивать жену за спиной мужа.
Лориан поддержал друга:
— Шаман, я знаю, ты намерен споить наших носильщиков. Тебе недостаточно несчастной Анюлоты?
Кошун насмехался:
— Жена и носильщики имеют право уйти от мужчин, вдыхающих воздух сухими губами. Вы отказались вьшить кодову, что равносильно поруганию святыни. Вы готовы осквернить ложе спящей.
— Мы должны покинуть Кодову? — спросил Лориан.
— Нет, оставайтесь. Живите, сколько пожелаете. Но я не смогу уберечь вас от гнева полян. Вы остаетесь без моего покровительства.
— Это честный поступок — предупредить нас, — признал Лориан.
— Единство племени в совместном употреблении кодовы, — вещал колдун.
Поляне уже ковыляли к землянке с вытоптанной травой.
Шаман понял, что Лориан, Рило и Фантазист никогда не пристрастятся к опьяняющему напитку. «Надо надавить на Анюлоту и речевиков. Пророк, не кичись смелостью, я с тобой справлюсь», — подумал он.
— Дедо не подавал знаков. Мы остаемся, — ответил Лориан.
Со злости Кошун снова хрюкнул.
— Дружба дружбой, а деревья в Большом Лесу растут порознь.
— Если нужно, я готов принести извинения перед племенем.
— Ступайте. Нет более Кошуна за вашими спинами. Толпа бормотала вслед чужакам:
— Ведро кодовы — что еще нужно для полного счастья? А эти — не понимают…
Кошун хлопнул в ладоши. Женщины, зашуршав юбками, вынесли из землянки прозрачный напиток в деревянных сосудах. Поляне выпили по первому глотку.
— Всем полегчало и никто ни на кого не таит зла, — шептал Кошун.
— Чужаки эти… — говорил кто-то в сумраке, — мешают нам.
— Ничем не могу помочь. Бессилен я против волшебства Первого Пророка и его покровителя — создателя Занавеса Вселенной, — притворно огорчался шаман.
— Чужаки не пьют кодовы. Какой пример они подают нашей молодежи? — вопрошал пожилой пьяница.
— Скажу вам больше, — подал голос юноша из задних рядов. — Девушки не подпускают нас к себе. Говорят, что от нас пахнет, а от чужаков не пахнет.
Мужчины с испитыми лицами зашумели:
— Илобис вытянул из чужаков человеческий запах!
Отхлебнув из деревянной чаши, шаман хлопнул в ладоши. Одна из женщин вынесла из землянки амулеты и шаманские куклы.
— Мы люди безвредные. Гоним вино из плодов деревьев и полевых злаков. Какой вред мы приносим Большому Лесу? Деревья на нас не в обиде, — сказал шаман.
Толпа притихла. Оставив соплеменников допивать кодову из двух ведер, шаман направился в сторону, противоположную той, куда удалились чужаки.
Лориан и Фантазист от шамана направились к Дабо-ну. Старик стоял перед огромным пнем, расколотым на две части, и поигрывал в руке каменным сосудом. Из пня торчал большой клин. Издалека
