Их на земле не суетны лучи. Ее блаженств громо́вые глаголы Для слуха чуткого мерещатся в ночи. Январь 1902
«И были при последнем издыханьи…»
…И были при последнем издыханьи. Болезнь пришла и заразила всех. В последний раз в прерывистом дыханьи Боролись жизнь, любовь и смертный грех. Он, озарен улыбкой всепознанья, Нашел удушливый голубоватый смех… Январь 1902
«Неомраченный дух прими для лучшей доли…»
Неомраченный дух прими для лучшей доли Тоскующею тенью поутру. И день иной родится в свете воли. И легок будет труд в ином миру. Январь 1902 (?)
«Они говорили о ранней весне…»
Они говорили о ранней весне, О белых, синих снегах. А там — горела звезда в вышине, Горели две жизни в мечтах. И смутно помня прошедший день, Приветствуя сонную мглу, Они чуяли храм, и холод ступень, И его золотую иглу. Но сказкой веяла синяя даль, За сказкой — утренний свет. И брежжило утро, и тихо печаль Обнимала последний ответ. И день всходил — величав и строг. Она заглянула ввысь… В суровой мгле холодел порог И золото мертвых риз. 1 февраля — 28 сентября 1902
Я один шепчу заклятья, Двери глухо заперты. Смутно чуятся объятья, В голове — Твои цветы. Неизведанные шумы За дверями чужды мне, И пленительные думы — Наяву, а не во сне. Наяву шепчу заклятья, — Наяву со мною Ты. Долгожданные объятья — Не обманы, не мечты. Февраль 1902
«Всю зиму мы плакали, бедные…»
