Я был безумен и печален, Я искушал свою судьбу, Я золотистым сном ужален И чаю таинства в гробу. Ты просияла мне из ночи, Из бедной жизни увела, Ты долу опустила очи, Мою Ты музу приняла. В гробу я слышу голос птичий, Весна близка, земля сыра. Мне золотой косы девичьей Понятна томная игра. 14 августа — 1 сентября 1902
«Моя душа в смятеньи страха…»
Моя душа в смятеньи страха На страже смерти заждалась, Как молодая Андромаха В печальный пеплум облеклась. Увы, не встанет Гектор новый, Сражен Ахиллом у стены, И долговечные оковы Жене печальной суждены. Вот он ведет ее из брани — Всесокрушающий Ахилл, И далеко, в горящем стане, Сраженья затихает пыл. 15 августа 1902
Ночи стали тоскливее, Безысходнее — дни. Ты еще молчаливее Притаилась в тени. 19–20 августа 1902
«Прости. Я холодность заметил…»
Прости. Я холодность заметил Равно — в тревоге и в тиши. О, если бы хоть миг был светел Бесцельный май твоей души! О, если б знала ты величье Неслыханное бытия! О, если б пало безразличье, Мы знали б счастье — ты и я! Но это счастье невозможно, Как невозможны все мечты, Которые порою ложно Моей душе внушаешь ты. 26 августа 1902
«Месяц вышел, солнца нет…»
Месяц вышел, солнца нет, Лишь зари вечерний свет. Отдаленного набата Голос тягостный плывет, Но душа цвела когда-то
