– Поразительно, – сказал Марков, – как быстро память выталкивает из себя тяжкие переживания. Мне уже трудно поверить в кошмар Хранилища.
– Я понимаю, – кивнул Надеждин. – Мы снова в «Сызрани», корабль вышел на старый курс, мы сидим за доской, Володька, как обычно, смотрит на нас сбоку, смотрит, как обычно, с добродушным презрением. И начинает казаться, что не было никакой Беты Семь. И быть не могло. Но она была. Она все равно была, если даже память выкинула бы из себя все, что нам пришлось пережить. И знаете, почему я в этом так уверен?
– Ну? – спросил Густов.
– Мне кажется, мы стали чуточку старше, чуточку умней и чуточку печальней…
– Другой бы спорил, – улыбнулся Марков и начал расставлять шахматные фигуры.
Вы читаете Бета Семь при ближайшем рассмотрении
