подальше!
— Ты намереваешься протаранить своим телом эти заросли? — всполошилась Морвен, — Остановись, безумная! Невидимые во тьме ползучие удушители очень цепкие. Их здесь столько, что и с такой громадиной, как ты, справятся шутя. Они убьют тебя, Казюль!
— Не смогут, если их сначала чуть поджарить, — Вытянув шею так, чтобы голова почти касалась светящихся зарослей, драконша разинула пасть и дыхнула. Длинные языки ярко-оранжевого пламени метнулись между стволами деревьев. Голова Казюль откинулась назад на гибкой шее и снова ринулась вперед, раскидывая, расшвыривая жаркие ленты огня.
Пар, шипя, поднимался над высыхающей грязью. Светящиеся серебряные цветы морщились в сполохах пламени, длинные спирали корчились, извиваясь в море огня. С каждым порывом пламени, изрыгаемого драконшей, все яснее очерчивались контуры обугленных стволов, обвитых черными извивающимися щупальцами. Опаленные все сжигающим дыханием, невидимые ползучие плети проявлялись и становились видимыми, извиваясь и корчась, как брошенные в костер тонкие ветви.
— Хватит, Казюль! Достаточно! — крикнула Симорен.
Пасть захлопнулась. Огонь погас.
— Ладно, — прохрипела разогревшаяся драконша, — Идем вперед?
— Подождем, пока грязь не остынет, — предложила Морвен, — Ты ее просто вскипятила своим неуемным дыханием.
— Кажется, шкурку мне опалило, — недовольно промяукала Фырк, — В другой раз предупреждай заранее.
— Бандит! — вдруг вскричала Симорен, — Вернись!
— С чего бы это? — гукнул осел.
Он уже парил в самом центре опаленного участка леса. Хлопья серого пепла падали на неподвижное тело Телемайна. Гасли отдельные язычки пламени, тускнели, покрываясь сизым налетом, искореженные ветви вьюнов. Туман и сумерки снова окутывали дорогу. Осел продолжал стремиться в самую гущу мглы.
— Вы же говорили, что опасны только ползучие растения, — бормотал он, — а теперь их нет.
— Но и теперь мы не должны рассеиваться, — сурово прикрикнула на него Морвен. — Нас повсюду могут поджидать неведомые опасности.
— Никаких опасностей не вижу, — упрямо гнусавил осел.
— И поэтому для тебя их нет, — усмехнулась Фырк. — Кроличий ум и ослиная логика!
— Ум и логика у кроликов и ослов? Это уж слишком! — буркнул Мистер Беда.
Морвен покачала головой и вздохнула, глядя укоризненно на невозмутимо восседавших на драконше кошек.
— Может быть, мы ничего, кроме ползучих удушителей, и не заметили, — терпеливо объяснила она ослу, — но это не значит, что нет никакой опасности.
— Ла-адно, — протянул Бандит. — Но я полагал, что вы желаете побыстрее доставить этого тяжелого чародея вон в то сухое местечко.
— Казюль, верно, постаралась. И все же высушенная грязь еще не сухое и теплое местечко, — возразила Морвен.
— Нет, нет. Я говорю о том высоком доме на открытой поляне. — И Бандит указал обеими ушами вперед и чуть вправо. — Кажется, там и впрямь сухо. Почему бы не донести чародея туда?
Глава тринадцатая,
в которой происходит новое знакомство
Снова этот неугомонный осел первым заметил что-то никому не видимое. Морвен поспешила за ним. Едкий запах обугленных и горелых удушителей ударил в нос, горьким комом застрял в горле. Но грязь уже остыла и засохла крупными морщинами. Там, где стоял Бандит, земля и вовсе была сухой и потрескавшейся.
— Ну, где?.. А-аа, вижу, вижу. — В туманной мгле прорисовывалась за деревьями белая башня, — Да, выглядит довольно привлекательно. Пошли! — Морвен решительно двинулась вперед, остальные последовали за нею.
Не прошло и пяти минут, как они уже стояли у подножия башни. Она поднималась в высоту этажа на четыре и была словно отлита из какого-то гладкого и белесоватого материала, который никак не походил на камень. Перед башней грязь была отлично утрамбована и образовала ровную, свободную от кустов и деревьев площадку. Правда, для Казюль площадка оказалась тесноватой, но зато все остальные с облегчением ступали по твердой земле.
— В ней нет двери! — воскликнула Симорен, обведя взглядом башню. — И лестниц снаружи не видно. Но окна есть. Четыре. И одно светится. Значит, кто-то дома.
— Но как же туда войти? — недоуменно протянул осел.
— Через окна, — ничуть не смутившись, ответила Морвен. — Как жаль, что я не захватила помело.
— Может быть, тот, кто живет здесь, входит каким-то особым способом? — предположила Симорен.
— Есть только один способ выяснить это, — гукнула Казюль.
Она приблизилась к башне и остановилась под единственным освещенным окном. Морвен, Симорен и все остальные с опаской следовали за драконшей. А та стала на задние лапы и вытянула шею. Голова ее оказалась под самым окном.
— Теперь наша очередь! — коротко мяукнул Мистер Беда и, цепляясь всеми четырьмя лапами, стал карабкаться по скользкой чешуе.
— Эй, на башне! — взревела Казюль, — Кто дома? Выходи и встречай гостей!
Окно распахнулось с такой силой, что задребезжали стекла.
— Убирайтесь вон! — закричал кто-то изнутри. — Она здесь больше не живет. А будете надоедать, сожгу вас дотла!
Глаза Симорен сузились. Она что-то неразборчиво пробормотала и махнула Морвен и Бандиту, чтобы они отошли назад. Однако Морвен с места не двинулась. Если бы существовала хоть малейшая опасность, кошки первыми учуяли бы ее и не стали продолжать карабкаться по хребту Казюль. Инстинкт никогда не обманывал их.
— Выходи, поговорим! — загрохотала Казюль.
Чей-то силуэт показался на фоне освещенного окна.
— Не желаю!.. О-ооо, дракон!
И силуэт метнулся назад, в глубь окна.
— Не исчезайте! — закричала Симорен. — Нам надо с нами поговорить!
— Я не исчезаю! — завопил в ответ обитатель башни — Но всяком случае, пока. А что делает в самом центре Дымящейся Топи этот дракон?
— Вот, значит, где мы, — догадался Мистер Беда.
— Мы заблудились, — попыталась успокоить пугливого хозяина башни Морвен. — И один из наших друзей ранен. Ему нужен отдых в теплом сухом месте. Мы надеемся на вашу помощь.
— Еще один? — Из окна высунулась мужская голова. Она повертелась, вглядываясь в темноту, — Сколько же вас тут?
— Трое, а еще осел, две кошки и драконша, — сказала Симорен. — Вы собираетесь помочь нам или нет?
— Помочь? — Башенного человека почему-то очень удивила эта простая просьба. — Полагаю, что смогу, — задумчиво произнес он, — Поскольку вы пришли не за ней.
— Чего он такое говорит? — недоуменно спросил осел, — Я его не понимаю.
— Скоро узнаем, — сказала Морвен. Повысив голос, она прокричала: — Вы дадите нам войти
